В издательстве «Владимир Даль» выходит русский перевод книги итальянского историка, специалиста по тоталитарным режимам Эмилио Джентиле «Политические религии». «Горький» публикует отрывок из этого труда, посвященный тому, как США, не имея государственной церкви, наполнили свою политическую символику сакральными смыслами.
Эмилио Джентиле. Политические религии. Между демократией и тоталитаризмом. СПб.: Владимир Даль, 2020. Перевод с итальянского Ф. Станжевского
Американская долларовая банкнота с изображением Джорджа Вашингтона является религиозным символом. Такое утверждение, возможно, удивит читателей. Для некоторых из них оно может звучать экстравагантно или парадоксально, если не кощунственно, поскольку смешивает религию, ярчайшее выражение мира священного, с деньгами, самым привычным и будничным объектом мира профанного; другие подумают, что автор метафорически намекает на доллар как символ идола денег. На самом деле приписываемый долларовой купюре характер религиозного символа будет здесь пониматься в буквальном смысле. Присмотримся к оборотной стороне банкноты, чтобы проверить обоснованность этого утверждения.
В центре находится надпись «In God We Trust» («На Бога уповаем»). Это национальный девиз Соединенных Штатов, официально принятый 30 июля 1956 г., во время президентства Дуайта Эйзенхауэра; однако он появился уже в 1862 г. на двухцентовой монете, тогда как в несколько иной версии — «In God Our Trust» — он присутствовал в патриотической песне «Тhе Star-Spangled Banner» («Усыпанное звездами знамя»), приобретшей популярность с 1814 г. и в 1931 г. Принятой Конгрессом Соединенных Штатов в качестве государственного гимна. По бокам от надписи изображены две стороны Большой Печати Соединенных Штатов, выбранной в 1776 г. Бенджамином Франклином, Томасом Джефферсоном, Джоном Адамсом и после тщательной проверки одобренной Конгрессом 20 июня 1782 г. На одной стороне печати можно увидеть американского орла с распростертыми крыльями, сжимающего в когтях справа боевые стрелы, а слева — оливковую ветвь, в клюве держащего ленту, на которой написан другой национальный девиз — «Е Pluribus Unum» («Из многих — единое»). Эта фраза состоит из тринадцати букв по количеству колоний, установивших новую республику. Кроме того, над орлом помещено созвездие из тринадцати звезд, расположенных таким образом, что они образуют звездный рисунок, окруженный ярким ореолом. С другой стороны религиозного девиза изображена усеченная пирамида, состоящая из тринадцати слоев квадратных каменных блоков. Эти блоки символизируют самоуправление, а незаконченность конструкции означает, что к американской республике могут присоединиться новые штаты. На первом уровне блоков выгравирована римскими цифрами дата подписания Декларации независимости MDCCLXXVI. Основание пирамиды окружено лентой с надписью, взятой из стихотворения Вергилия «Novus ordo Seclorum» ( «Новый порядок веков»). Над пирамидой возвышается священный треугольник с божественным оком, окруженный фразой из тринадцати букв, также заимствованной из Вергилия и вырисовывающейся на небе, словно слова, изреченные голосом свыше: «Annuit Coeptis» ( «Одобрил начинания»).
Таким образом, долларовая купюра и в самом деле является религиозным символом, поскольку она выражает исповедание веры, придающее ореол сакральности народу усыпанной звездами республики, ее истокам, истории, институтам, ее предназначению в мире. Но если девизы и изображения на банкноте однозначно обладают религиозным смыслом, то все же не совсем ясно, свидетельством какой именно религии они являются.
Соединенные Штаты — страна, в которой сосуществует много религиозных конфессий; возможно, это самая религиозная из всех промышленно развитых стран. Но все же усыпанная звездами республика не является конфессиональным государством, и оно не признает ни за одной религией или церковью привилегированного положения в своем институциональном устройстве. В Конституции Соединенных Штатов, принятой в 1787 г., нет ни одной отсылки к Богу или Божественному провидению. Более того, первая поправка, внесенная в конституцию в 1791 г., гарантирует свободу всем религиозным конфессиям, недвусмысленно отказываясь придавать статус государственной церкви какой-либо одной из них.
Несмотря на это, Соединенные Штаты, как мы видели, официально исповедуют веру в Бога. Со времени революции американская нация верила в свою особую мистическую связь с Богом, скрепленную священным пактом: американский народ считает, что он избран Богом для выполнения исторической миссии в пользу всего человечества. Декларация независимости, одобренная Конгрессом 4 июля 1776 г., начинается с утверждения о том, что американский народ «занимает самостоятельное и равное место среди держав мира, на которое он имеет право по законам природы и ее Творца», и завершается призывом к всевышнему, чтобы он «подтвердил честность наших намерений», и выражением «твердой уверенности в покровительстве Божественного Провидения».
Отсылка к узам избранности, связывающим американскую нацию с Богом, подтверждается в формуле клятвы верности флагу Соединенных Штатов (The Pledge of Allegiance), введенной в школах в конце девятнадцатого столетия как молитва, обязательная к прочтению перед началом уроков: 14 июня 1954 r. Конгресс постановил включить в формулу заявление о том, что Соединенные Штаты образуют «One Nation under God» («Один народ под Богом»). Отсылка к Богу присутствует также в наиболее торжественных заявлениях президентов Соединенных Штатов. Начиная с первого президента Вашингтона все главы усыпанной звездами республики при вступлении в должность клялись в верности Конституции, заключая формулу клятвы словами «Sо help me God» («Да поможет мне Бог»), а в своем инаугурационном послании призывали Всемогущего Бога заботиться о Соединенных Штатах. Первый президент-католик Джон Фицджеральд Кеннеди начал свою речь при вступлении на должность заявлением, что он клянется перед американским народом и перед всемогущим Богом, и завершил ее, призывая Божье благословение на американскую нацию, знающую, что «здесь, на Земле, дело Божье должно быть нашим делом».
Таким образом, имеет ли место противоречие между принципом отделения церкви от государства, утвержденным Конституцией, и исповеданием религиозной веры в девизах, символах и политических ритуалах Соединенных Штатов?
Противоречия нет, поскольку вера в Бога или во всемогущее существо, выраженная в символах и политических ритуалах американской нации, является проявлением своеобразной формы религии, не совпадающей ни с одной из религиозных конфессий, исповедуемых гражданами Соединенных Штатов, а именно гражданской религии, то есть системы верований, ценностей, мифов, обрядов и символов, которые придают ореол сакральной политическому организму Соединенных Штатов, их институтам, их истории, их предназначению в мире.
У американской гражданской религии имеются собственные «священные писания» — Декларация независимости и Конституция, хранимые и почитаемые, словно скрижали завета; у нее есть свои пророки, в частности отцы-пилигримы; она чествует своих святых героев, как Джордж Вашингтон, «американский Моисей», освободивший от английского рабства «новый народ израильский», то есть американцев, живущих в колониях, и приведший их в обетованную землю свободы, независимости и демократии; она чтит своих мучеников, как Авраам Линкольн, священная жертва, убиенная в страстную пятницу 1865 г., когда американская нация подверглась возрождающемуся действию огня жестокой Гражданской войны, чтобы искупить свою вину и вновь освятить свое единство и свою миссию. К фигуре Линкольна затем присоединились в мартирологе гражданской религии Джон Кеннеди и Мартин Лютер Кинг. Кроме того, как и у всех религий, у гражданской религии есть свои храмы для совершения культа, такие как памятник Вашингтону, мемориал Линкольна, Арлингтонское кладбище, где почитается Могила неизвестного солдата — символ граждан, павших ради спасения нации. Наконец, у гражданской религии есть свои проповеди и своя литургия, например, инаугурационные речи президентов, четвертое июля — день независимости, Тhanksgiving Day — день благодарения, Memorial Day — день поминовения павших на войне, и другие общие церемонии, отмечающие фигуры и события американской истории, мифологическим образом преображенной в «священную историю» народа, избранного богом для выполнения миссии в мире.
Хотя гражданская религия Соединенных Штатов заимствована из протестантизма, более столетия носила на себе его отчетливый отпечаток и отсылки к пуританству и библейской традиции, со временем она отошла от него как от прямого и однозначного образца, становясь чисто гражданским символом веры, сосуществующим как с христианскими, так и с нехристианскими конфессиями. В свободе, признаваемой государством за всеми религиями, американская гражданская религия уважает традиционные вероисповедания, христианские или нехристианские, а они со своей стороны отдают дань уважения сакральному характеру нации, ее институтам и ее символам: флаг Соединенных Штатов вывешен во многих церквах над алтарем или же над амвоном.
Сакрализация политики
Таким образом, мы подходим к основному предмету данной книги. Американская гражданская религия являет собой в современной эпохе первый исторический пример религии политической сферы, или религии политического. Под этим выражением понимается особая форма сакрализации политики, проявляющаяся в эпоху Нового времени и имеющая место тогда, когда область политического, завоевав институциональную автономию по отношению к традиционным религиям, приобретает свое собственное религиозное измерение, то есть принимает сакральный характер, включая сюда стремление определять фундаментальный смысл и цель человеческой экзистенции, по крайней мере на этой земле, — как для индивида, так и для социума. Это происходит всякий раз, когда некий политический организм, например, нация, государство, раса, класс, партия, преображается в сакральную сущность, становясь трансцендентным, неоспоримым, неприкосновенным, и в качестве такового помещается в средоточие более или менее разработанной системы верований, ценностей, мифов, заповедей, обрядов и символов, превращаясь, таким образом, в предмет веры, почитания, культа, верности, посвящения вплоть до самопожертвования в случае необходимости. Когда это происходит, образуется политическая религия, причем под религией понимается система верований, мифов, обрядов и символов, интерпретирующих и определяющих смысл и цель человеческой экзистенции, подчиняя предназначение индивида и социума высшей сущности.
Сакрализация политики — это современный феномен, отличающийся от других исторических форм сакрализации политической власти. В ходе истории с архаических времен политическая власть наделялась священным характером, отождествлялась с божеством или же рассматривалась как его непосредственная эманация, например, как фараон в древнем Египте. В греческих полисах и в республиканском Риме религиозное измерение целиком совпадало с политическим в пределах городской религии: священный характер политической власти встраивался в гражданские институты. В имперском Риме обожествление императора олицетворяло собой сакрализацию власти, надстраиваясь над городской религией. С приходом христианства слияние между религией и политикой было устранено и зародилась новая форма сакрализации власти, проистекающая из духовного верховенства Церкви над государством. В христианских монархиях, начиная со Средневековья и вплоть до появления народного суверенитета, сакрализация власти совпадала с сакральностью монарха по божественному праву, признаваемому и узаконенному Церковью в тех случаях, когда он сам, как в случае англиканской Англии, не являлся главой Церкви. Отсюда длящиеся веками, вплоть до конца Нового времени, напряженность, соперничество и конфликты между духовной властью Церкви и мирской властью монарха, причем и Церковь, и монархи притязали на первенство верховной власти, освященной божественной инвеститурой.
В Новое время с утверждением первенства государственного суверенитета, обмирщением культуры, утратой духовной гегемонии Церкви в отношении государства и общества, отделением Церкви от государства, с триумфом принципа суверенитета народа и зарождением массовой политики отношение между религиозным измерением и политическим измерением, между властью и священным вступило в новую фазу, из которой зародился феномен сакрализации политики.
В условиях современного общества в особых исторических обстоятельствах появились разные формы религий политического, которые в настоящем исследовании разделяются на две основные категории — гражданские религии и политические религии — в зависимости от их позиции и образа действий по отношению к традиционным религиям и от того, как они решают вопрос соотношения между авторитетом и свободой, индивидом и государством.
Гражданская религия — это концептуальная категория, предполагающая формы сакрализации политической системы, гарантирующей плюрализм идей, свободную соревновательность в осуществлении власти и сменяемость правящего класса при участии управляемого народа мирными и конституционными способами. Гражданская религия уважает свободу индивида, сосуществует с другими идеологиями, не требует обязательной и безусловной приверженности своим заповедям.
Политическая религия — это сакрализация политической системы, основанной на непреложной монополии власти, на идеологическом монизме, на обязательном и безусловном подчинении индивида и социума своему кодексу заповедей; следовательно, политическая религия нетолерантна, основана на навязывании своих принципов и фундаменталистична, она стремится к тому, чтобы пронизать собой все аспекты индивидуальной и коллективной жизни.