В данной книге коллектив авторов (А. С. Мишура, И. Г. Гаспаров, К. В. Карпов, А. М. Гагинский, Б. В. Фауль, А. В. Скоморохов, В. В. Сидорин) рассматривает проблему существования зла и согласования ее с бытием любящего всеблагого Бога (теодицею) в современном состоянии «после Аушвица», когда после ужасов двух Мировых войн этический аргумент стал превалировать в критике атеистическими авторами классического теизма, привационного понимания зла и теодицеи как явления. (Согласно привационной трактовке, зло — это умаление блага, паразитическое явление в гармоничном мире, созданном всеблагим Богом.)
Первая глава посвящена описанию состояния проблемы зла в современности. В первом разделе обсуждается историческая генеалогия осмысления проблемы, а также причины популярности атеистических аргументов «от зла».
Причины популярности отнюдь не новых аргументов именно в Новое время лежат в идеологии этого периода, связанной с рационализмом, отказом от понимания мира как некоей символьной иерархической структуры, обряда, где все подчинено и направлено к высшему Бытию и высшей Цели — Богу и человек должен исполнить некую строго отведенную роль в этом обряде. Если раньше мир определял план жизни для человека, то теперь человек, становясь главным деятелем, определял мир — мышление из космологического стало историческим. Такой взгляд был дополнен деонтологизацией морали, отказом признать ее космическое значение, и низведением роли Бога до уровня идеи. Если раньше мир воспринимался как символ божественной реальности, то теперь божественное стало восприниматься как символ реального — а рационализм жесток к символам. Теперь мышление и ценности человека связаны только с самим миром, им же исчерпываются и все цели человека. Утрата земных ценностей отныне фатальна для человека. По мнению автора, «поменяла знак» и сама предпосылка исследования моральных вопросов, стала постулироваться онтологическая значимость зла как совокупности этических фактов и свойств, противоречащих понятию о Всеблагом Боге. Одновременно с этим предпринимаются попытки отвергнуть реальность Бога и всякой этики вообще. С позиции онтологизации зла и деонтологизации Бога действительно становится невозможным теизм, но лишь из-за некорректности условий наблюдения.
По мнению автора первой главы, такое переосмысление связано с тем, что человек эпохи гуманизма стал больше доверять своему опыту страданий, показывающему реальность зла, чем авторитету мыслителей и святых отцов, и больше не стремится понять, почему мнение авторитетов или воля Бога правильные, а подходит к проблеме инструментально и оценочно, опираясь главным образом на свой субъективный опыт.
Во второй части главы приводится апология реализма привационной трактовки зла. На примерах из реального мира иллюстрируется феномен зла как утраты тех качеств, которыми объект должен обладать. Согласно привационной теории, и «“злой” человек не обладает особым качеством злобности, но обладает множеством добрых качеств, которым недостает организации или полноты». Рассматривается ошибка демонизации боли и страданий, отождествления их со злом. Показывается заведомая бесполезность попыток выяснить смысл зла, происходящего с человеком, так как у зла нет смысла.
Третий раздел первой главы посвящен этическим вопросам теодицеи и экзистенциальной проблеме зла, его реляционной трактовке — в нем приводится защита моральной обоснованности теодицеи и рассмотрение аргументов «от зла» в мире как формы самого зла. Тем самым эти аргументы лишаются излишнего этического пафоса. Автор склоняется к версии, что никакое физическое зло не может вынудить к сомнению в Боге, кроме морального зла, содержащегося уже в сердце человека на момент переживания им негативного опыта; констатируется необходимость веры в Бога, а не в зло, нравственное усилие человека.
Вторая глава, «Онтология и метаэтика проблемы зла», посвящена проблематике теодицеи с точки зрения классического теизма (в понимании Фомы Аквинского) и объяснению возрастания силы данного аргумента в Новое время. В данном разделе рассматриваются различные онтологические модели понимания Бога. Помимо прочего, отмечена несостоятельность понимания Бога как личности в смысле антропоморфного индивида, совершенного морального агента, имманентного миру.
Третья глава «Метафизика и метаэтика привационной трактовки зла» посвящена опровержению сложившихся в философии религии стереотипов о привационной трактовке зла, характерных для почти монолитно-атеистической направленности современной дискуссии «проблемы зла», путем прояснения позиций метафизических и эпистемологических оснований данной трактовки, а также рассмотрения ее в плоскостях онтологии, психологии и эпистемологии морали. Также автором данной главы излагаются атеистические аргументы «от зла», такие как логическая, вероятностная и этическая формулировки проблемы зла, и выясняются их логические посылки. Разбирается неочевидность «антропоморфной» концепции божественного, лежащей в основе данных формулировок, квазидуализм, безосновательное приписывание Богу моральных обязательств следования «этике благополучия», апелляция к самоочевидности фактов зла. Во второй части главы рассматривается критика британским философом Дж. Хиком привационной теории зла, объяснявшим зло как некую реальность, обладающую отличными от добра существенными свойствами и действиями. В третьей части рассматривается аргументация сторонников привационной теории в историческом дискурсе: в трактовке блаженного Августина (выделявшего зло моральное — грех и зло физическое — наказание за грех), Северина Боэция, Фомы Аквинского. Последние два автора рассматривают грех как нарушение мировой гармонии, плана о мире. В последнем, четвертом разделе данной главы рассматриваются метаэтические предпосылки привационной теории: онтологическая (жесткий реализм морали), эпистемологическая (познаваемость понятий добра и зла, исключающая интуитивизм, при ограниченных познавательных способностях человека), психологическая (мотивация основана на заповедях и повелениях Бога).
В четвертой главе «От проблемы зла к метатеодицее» говорится о необходимости метатеодицеи — то есть принципиальной ревизии базовых концептов постановки вопроса о зле и Боге. В первой части главы рассматривается привационная теория как сдерживавшая теоретическое развитие проблемы теодицеи, во второй части рассматриваются различные аспекты постановки проблемы теодицеи, ее методология. Рассматриваются исторические предпосылки актуализации проблемы зла в Новое время (формализация теодицеи, невозможность найти объяснение с точки зрения Промысла глобальным природным катаклизмам и катастрофам). Всякое подлинно религиозное видение проблемы зла, согласно автору, заключается в несоизмеримом совершенстве блаженства будущей жизни и преходящести временного мира, чаянии Царствия Небесного.
В пятой главе «Экзистенциальная постановка проблемы зла» говорится о неприемлемости отвлеченно-философского (квазирефлексивного) размышления о добре и зле и необходимости в данной проблеме личностной установки. Интересна данная работа описанием трех типов теодицей — зло как путь к большему благу человека в будущем (грехопадение-Боговоплощение), зло как благо для системы мира в целом (теодицея воли, последствие благого качестве свободы воли), зло как посланное от Бога (теодицея наказания) — и их метафилософской критикой (понимание Бога как утилитариста, карающего или безразличного к человеку). В качестве замены теодицеи автор предлагает «противостоящее молчание» перед проблемой зла как слишком грандиозной для нашего познания, установление личных отношений с Богом (богообщение), осмысление данной проблемы в реляционном ключе как проблемы веры и «мистическую теодицею» как опыт переживания божественной любви.
В шестой главе «Проблема зла и моральный нигилизм: от религиозных постулатов Канта к современной культуре» автор размышляет о радикальной переоценке ценностей в современной культуре как производной недостатков кантианской философии морали. Моральный закон объясняется Кантом как необходимый для миропорядка и следствие эволюционирования и универсализации человеческих понятий о морали. Из посылок этого закона будто бы и вытекают представления о Боге и вечной жизни, религия. Как следствие искусственности и прагматизма данного решения, отсутствия в нем живой сверхморальной перспективы, релятивистские толкования морали, признававшие ее живой и динамический характер, часто вступали в острый конфликт с универсальностью морали и породили феномен нигилизма. Рассматривается воплощение постулатов Канта в романах Достоевского: примат практического разума, утеря святости моральным законом при отсутствии бессмертия, понятие о будущей общей гармонии человечества и радикальном зле человеческой природы. Согласно автору главы, Ницше признает «нравственный закон» Канта, по сути, эскапизмом. Человек признается таким, какой он есть согласно самым неприглядным рациональным представлениям, с его злом не надо бороться, амбициозные цели смешны. «Если все в морали не универсально, а универсальность — необходимый признак понятия морали, то моральным в морали оказывается только момент отрицания наличной морали» — так формулирует автор логику переоценки ценностей. Смыслопорождающей идеей постмодерна, согласно автору главы, становится логика уничтожения любых ценностей. Отсутствие высших ценностей, в свою очередь, заставляет изобретать таковые «сверхлюдей», архитекторов мирового порядка (по сути — необходимого вселенского обмана), по типу Великого Инквизитора, в котором автор видит кантианца — синтез жалостливого гуманизма к «маленьким людям» и воли-к-власти.
В заключительной, седьмой главе «Феномен зла в атеистическом дискурсе» рассматривается историография понимания зла в атеистической литературе, начиная с народников и марксистов и заканчивая современными evil-studies. Рассматриваются труды на данную тему Чернышевского (говорившего об «утилитарной переоценке» философии), Лаврова, Михайловского (считавшего этические идеи заложенными человеку в «психологическое a-priori»), Кареева, К. Маркса и Ф. Энгельса (мораль рассматривается как «надстройка», и в то же время подразумеваются некоторые ее универсальные императивы), Плеханова (отрицавшего и эти императивы), Струве (марксизм — научная теория, исключающая этику), Ленина (утверждавшего единство свободы и необходимости в классовой борьбе), Луначарского. Приведены позиции современных атеистических религиозных философов Г. Оппи и П. Дрэппера. Делается вывод об эклектичности и отсутствии сколько-нибудь четкого неангажированного нетеистического понятия о зле и морали в атеистической философии за весь исследованный период.
Данная книга может быть полезна тем, кто захочет ознакомиться с рассмотрением современными философами классического святоотеческого учения о добре и зле в системе понятий современных философии и богословия. Также полезна данная работа будет для знакомства с состоянием современных атеистических аргументов «от зла» и идеологической базой постмодерна.
Источник: Богослов.Ru