Сербия, славянская Македония и отчасти Далмация, входившие в территорию бывшей Югославвии, составляли часть большого мира православной культуры, к которому принадлежала и Древняя Русь и во главе которого стояла Византия.

Когда славяне в VI веке после долгого пути переселе­ний достигли берегов Дуная, на другой стороне реки, на Балканском полуострове, перед ними предстали еще цве­тущие в ту пору византийские города с грандиозными постройками, украшенными статуями и мозаичными полами, с большими храмами, стены которых были де­корированы фресками и мозаиками, с богатыми некро­полями, в которых покоились знатные горожане под рос­кошными памятниками. Перед взорами необразованных пришельцев предстала совершенно незнакомая им циви­лизация, хотя и пострадавшая уже от более ранних вар­варских набегов, но еще стойко боровшаяся за свое су­ществование. После неудач военного сопротивления за­воевателям население древних, известных еще с римс­ких времен городов — Сирмиума на Саве, Виминациума и Сингидунума на Дунае, Наисуса на Нишаве, Скупа на Вардаре, Ульпианы на Косовом поле, Доклей на Мораче, Салоны на Сплитском поле и многих других, менее изве­стных, — потянулось на юг, к морю, оставляя пришель­цам, окончательно утвердившимся на Балканах в VII веке, свои поселения и имущество.

Долгое время у славян не было ни попыток понять эллинско-римскую культуру, ни почтения к христианс­ким памятникам. Поселяясь в древних городах, среди полуразрушенных дворцов, они наскоро строили себе примитивные жилища из дерева и земли. Славяне при­несли с собой обычаи жителей северных равнин и поли­теистическую, языческую религию. Должно было прой­ти определенное время, прежде чем, приняв христиан­ство, они смогли включиться в новую для них культуру Средиземноморья, а затем и сами сумели создать такое искусство, которое на протяжении всего Средневековья было основным выражением их духа, а в счастливые пе­риоды развития стало тем наивысшим достижением, на какое они вообще были способны.

Набеги варваров и переселение народов в первых ве­ках нашей эры, завершившееся приходом на Балканы славян и болгар, произвели здесь подлинное разорение. Отрицание христианством произведений античного ис­кусства привело к забвению старой цивилизации. Антич­ные памятники скрылись в речных наносах и лесных зарослях. Археологи и поныне извлекают на свет руины городов римлян и византийцев: величественные театры, в которых некогда игрались произведения античных пи­сателей; языческие храмы и христианские церкви огромных размеров, в которых службы совершались с небывалой пышностью; римские крепости, в которых сражались вывезенные издалека наемники; римские и византийские термы, возведенные по столичным образцам. На стенах этих развалин иногда обнаруживаются остатки фресковых рос­писей, но изображений христианской тематики с фигурами сохранилось немного, поскольку фрески более, нежели мозаика, страдают от атмосферных осадков и пожаров.

В сущности, только два значительных комплекса, сохранившиеся на территории современной Югославии, свидетельствуют о творчестве христианского населения ранних веков в сфере монументального изобразительного искусства. Это и фрески гробницы IV в. в Нише в Сербии и остатки стенных росписей начала VI века в епископс­кой церкви в Стоби в Македонии.

Нишская гробница представляет собой прямоуголь­ное помещение с коробовым сводом и четырьмя стенны­ми нишами с захоронениями. Гробница находится под землей. С восточной стороны в нее ведет лестница. Внут­ри на всех поверхностях ее стен сохранилась живопись. В нижнем ярусе, у самых погребений, изображена ограда из перекрещивающихся деревянных брусьев, за которой видны вьющиеся растения, написанные красным и зеле­ным цветом. В верхнем ярусе в центре восточной и за­падной стен представлены монограммы Христа в венках, сплетенных из пальмовых ветвей, а ниже, на фоне пейза­жа, — попарно фигуры святых, обращенные к символу Христа. Святые одеты в белые туники и паллиумы. Ско­рее всего, это изображения четырех апостолов. Две фигу­ры с восточной стороны могут быть определены по ха­рактерному типу ликов как апостолы Петр и Павел. Над нижним регистром захоронений на северной и восточной стенах сохранилось еще два яруса живописи. В среднем, так же как и в нижнем, ярусе изображена ограда, только более роскошная, имитирующая мраморную. Ограда рас­членена колонками, причем показано, что каждая из них увенчивается скульптурным бюстом-гермой. За оградой поднимаются растения. В самом верхнем ярусе на скло­нах свода представлена виноградная лоза с листьями и гроздьями, в ее ветвях — птицы, некоторые из них клю­ют спелые ягоды. Тематика росписи нишской гробницы может быть разъяснена при помощи текстов заупокой­ных служб и молитв. Очевидно, заказчики этой гробни­цы пожелали, чтобы на ее стенах был представлен рай с его цветущей растительностью и святыми, с которыми словно сопребывали бы души погребенных. Тематические и стилистические аналогии росписям нишской гробницы мы находим в погребальных помещениях некоторых римских катакомб. Нишским фрескам сродни фрески двух гробниц раннехристианского некрополя в Пече в Венгрии, гробницы некрополя в Софии в Болгарии и не полностью опубликованные фрески гробницы в Салониках. Сходство росписей нишской гробницы с раннехристианской живописью римских катакомб конца IV и самого начала V века свидетельствует о том, что римляне, жившие в Нише, поддерживали тесные связи со столи­цей. Вплоть до 40-х годов V века, пока гунны во главе с Аттилой не разрушили древний Наисус (Ниш), в нем процветала культура, соединившая в себе влияния Вос­тока и Запада. После нашествия Аттилы город пришел в запустение и несколько оправился только перед прихо­дом славян [1].

Росписи епископской церкви в Стоби сохранились лишь фрагментарно: несколько ликов святых, частично утраченных, два фрагмента с неидентифицированными композициями. Фрагменты найдены на стенах притвора, а один — в наосе. Уцелевшие фрески были переданы в Народный музей Белграда. Цокольный ярус церкви также был богато украшен росписью, но она не сохранилась. Сре­ди дошедших до нашего времени изображений голов свя­тых — одна в натуральную величину. Она, вероятно, при­надлежала фигуре в ряду святых нижнего яруса росписи в притворе. Найденные при раскопках остатки греческих надписей на свитках свидетельствуют о том, что у некото­рых стоящих фигур были в руках развернутые свитки с текстами из Евангелия. Необычно взволнованный взгляд, широко открытые глаза большинства сохранившихся изоб­ражений ликов, которые, в отличие от только что упомя­нутого фрагмента, имеют небольшие размеры, говорят о том, что они могли принадлежать фигурам из каких-то сцен на религиозные сюжеты. Живописные переходы цвета, быстрый, свободный и смелый мазок кисти в мо­делировке ликов показывают, что живописцы прекрасно умели пользоваться той «импрессионистической» мане­рой, которая была свойственна живописи конца V и на­чала VI века. Широко раскрытые глаза святых, совер­шенно еще античные типы их ликов находят наиболее близкие параллели в древнейших иконах из монастыря Св. Екатерины в Синае, в некоторых миниатюрах пур­пурных кодексов VI века. Эти фрески высокого художе­ственного уровня были созданы, очевидно, до 518 года, когда сильное землетрясение разрушило Стоби, после чего всякая жизнь в этом городе замерла [2].

Новый подъем монументальной живописи начинает­ся после христианизации славянского населения на Бал­канах во второй половине IX века. Тогда возникают и первые прочные государственные образования славян со своей общественной иерархией, в высших слоях которой выделяются люди, стремящиеся проявлять заботу о стро­ительстве храмов и об их украшении. Хотя в этих пер­вых славянских культовых сооружениях живопись не сохранилась, тем не менее точно известно, что она там существовала.

Памятники, созданные позже (начиная с XI века все более многочисленные), показывают, что славяне — за­казчики церковных построек на Балканах — избрали фреску в качестве основной, если не единственной техни­ки для украшения интерьеров своих храмов. Богатый мозаичный декор византийских храмов не мог пустить в славянской среде на Балканах прочных корней — не толь­ко в силу бедности этой среды, но и потому, что вплоть до позднего Средневековья здесь, исключая латинские города Приморья, не было больших городов, которые являлись необходимым условием существования мозаич­ных мастерских с их сложным способом производства. Обстоятельства сложились таким образом, что современ­ная Югославия представляет собой «страну фресок» — то есть такую область в Европе, где находятся сотни хра­мов с хорошо сохранившейся средневековой монументаль­ной живописью.

Воислав Джурич. Византийские фрески. Средневековая Сербия, Далмация, Славянская Македония. 

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Нишская гробница с фресками относится к большому раннехристианскому некрополю, в котором находится еще несколько гробниц того же типа, но без живописи. Гробница была открыта случайно в 1953 г. Первые данные о гробнице с росписями в Нише опубликовал Ф. Герке (Gerke F. Die Wandmalereien der Petrus-Paulus-Katakombe in Pecs (Sudungarn) Ц Neue Beitrage zum Kunstgeschichte des 1. Jahrtausends, Zweiter Halb- band: Fruhmittelalterliche Kunst. Baden-Baden, 1954, 148, 169-182). Он дал и ис­толкование ее иконографии. Однако наиболее полно изучил и сделал убедительные выводы JI. Миркович {Mirkovic L. La necropole paleochretienne de Nis / Archaelogia iugoslavica. Beograd, 1956, 85-100; Он же. Ограда на сликама paja у катакомбама Рима и ранохришЬанским гробницама у IIe4yjy и Нишу / Старинар. Београд, 1959, нов. сер., IX-X, 215). Дж. Бошкович (Бошкович Дж. Еще несколько слов о ранне­христианской стенной живописи в нишском склепе / ВВ, 1959, XV, 144-147) пытался доказать, что на стенах гробницы изображены не апостолы, а портреты погребенных. JI. Миркович (МирковиН JI. Да ли на фрескама у HuniKoj гробници (Kpaj IV века) имамо портрете сахран>ених у H>oj? — ЗНМ, 1967, V, 217-235) решительно ему возражал и при этом сделал новые добавления к осмыслению иконографии этой живописи. См. также: НенадовиН С., ПаниН-Суреп М. Заштита ранохрипйганске гробнице са фрескама у Нишу Ц Саоппгген.а, 1956, 1, 143-146 (где описана архитектура гробницы и представлен способ ее консервации); Bourguet du P., s.j. La peinture paleo­chretienne. Paris, ed. Pont Royal, 1965, 29, pi. 141 (где фрески нишской гробницы включены в антологию раннехристианского изобразительного искусства).

О параллелях живописи нишской гробницы с тематической и стилистической точек зрения см. также: Gerke F. Wandmalereien der neugefundenen Grabka- mmer in Pecs (Fiinfkirchen) Ц Neue Beitrage zum Kunstgeschichte des I. Jahr­tausends, Erster Halbband: Spatantike und Byzanz. Baden-Baden, 1952, 115-138 (об одной из гробниц в Пече конца IV в.); Миятев К. Декоративната живопись на софийския некрополь. София, 1925 (об украшенных живописью гробницах в Софии, относящихся к тому же времени, из которых особенно гробницы № 7 и 9 имеют сходство с нишской); Pelekanidis S. Korreferat zum Referat Kollwitz «Die Malerei der Kon- stantinischen Zeit» Ц VII Internationalen Kongress fiir Christliche Archaologie. Trier, 1965, 90-92 (о салоникских расписных гробницах); Gerke F. Spatantike und friihes Christentum. Baden-Baden, 1967, 97.

[2] Остатки этих фресок найдены при раскопках в Стоби в несколько приемов, главным образом вскоре после 1930 г. См.: Capuja Б. Нови наласци у enncKoncKoj цркви у Стобима Ц ГСНД, 1933, 16-17, 27-28 (neue Funde in der Bischofskirche von Stobi / Jahreshefte des Osterreichischen archaologischen Institute in Wien, 1933, XXVI- II/2, 119); ЪуриЛМ. О скидан>у зидних сликарща у Стобима Ц Старинар. Београд, 1932, III сер., VII, 86-87. Результаты детального изучения фресок в Стоби см.: Мано-Зиси Ъ. Фреске у Стобима / Старинар. Београд, 1933-1934, III сер., VIII-IX, 244-248; Kitzinger Е. A Survey of Early Christian Town of Stobi Ц DOP, 1946, III, 108-110; Maksimovic J. Contribution a 1'etude des fresques de Stobi / CA, 1959, X, 207-216. Необходимо отметить, что сильно пострадавшие от транспортировки и военных невзгод фрески в значительной степени реставрированы. Недавно обнаружены фрагменты фресок в крещальне базилики, относящиеся к тому же времени. См. о них: Mano-Zisi Dj. Stratigraphic Problems and the Urban Develop­ment of Stobi / Studies in the Antiquities of Stobi. Beograd, 1973, 218, 220.

STSL.Ru