Монография первого заместителя председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Александра Щипкова «Социал-традиция» была представлена журналистам на круглом столе 14 июня с.г. Автор достраивает свою линию критики либерализма (о котором, по его словам, нужно говорить «мягко, спокойно и вдумчиво») до историософской концепции аксиомодерна – «нового этапа современности, пронизанного общими традиционными ценностями», имеющего «бронзовый оттенок, напоминающий о «золотой» литературе».

Серьезное внимание в книге уделено Бронзовому веку: так характеризовал период в русской поэзии, начавшийся после смерти Сталина и закончившийся распадом СССР, поэт и историк литературы Слава Лён. Его Щипков противопоставляет популярности века Серебряного во время «переоценки ценностей» 1990-х. Критика последней звучит в неожиданных на первый взгляд для традиционалиста аргументах, защищающих от нападок ретроградов авторов новой поэтической эпохи 1970-х. «Концепции Бронзового века, – пишет Щипков, – предъявляется абсурдное обвинение в том, что она продвигает идею литературного регресса... И неизбежный вывод: Серебряному веку лучше бы вообще не заканчиваться, тогда и регресса никакого не будет».

Апелляция к последовавшему за Серебряным веком Бронзовому нужна автору не только как красивая метафора и повод припомнить либералам духовную разруху 1990-х. «Мировоззрение Серебряного века удобно для обоснования элитаристской парадигмы, – пишет он, — традиционное же христианство, напротив, не элитарно, здесь традиция – общее достояние, знание – общедоступно, а все, что есть тайна, – является тайной для всех без исключения». Поэтому в рассуждении о русской поэзии второй половины советской истории он концентрирует сразу несколько тезисов: и критику либерализма, ведущуюся как с левых, так и с христианских позиций, и преодоление постмодерна, и понимание традиции как метода социального действия. Не случайно и обращение к концептуальному наследию Славы Лёна, ученика методолога Георгия Щедровицкого. Бронзовый век для автора – это аксиомодерн с «особой ролью ценностей и традиций, гарантирующих возможность гражданских конвенций» в литературе.

Аксиомодерн Щипков противопоставляет и Новому времени, связь с которым «остается в том смысле, что научно-критическое мышление, изрядно «просевшее» в массах, займет подобающее ему место», через голову приведшего к «архаизации культурной и социальной жизни» постмодерна, который исчерпал экономическую базу «финансовых спекуляций и политического спектакля». В эпилоге автор пишет о тоске народов мира по «традиции с «человеческим лицом» и социальной справедливости, и в таком ключе трактует в книге даже Октябрьскую революцию, которая «ассоциировалась со всеобщим покаянием и возданием по заслугам». Однако эта тоска, видимо, не существует в рамках украинской идентичности, которую автор в разделе «Судьба Русского мира» полагает «главной экзистенциальной угрозой российскому обществу». Таким образом, в ценностном модерне с выведенными за пределы политического поля общими центрами идентичности докладчики круглого стола видят метод спасения русской идентичности от «украинского вызова», «реконструкцию» России.

О реконструкции вспомнил, иллюстрируя тягу общества к традиции, профессор института философии РАН Владимир Шевченко. Он упомянул об историческом фестивале «Времена и эпохи», финал которого пришёлся на День России: «12 июня вся Тверская была заставлена кем? Реконструкторами! Они реконструировали традицию. Сама по себе традиция должна быть реконструирована, исходя из некоторых мировоззренческих установок». Автору этой рецензии, свидетелю событий 12 июня, к сожалению, не удалось даже разглядеть фестивальных палаток: их заслоняли многочисленные полицейские автозаки. В попытке спорить с закончившимся Новым временем «через голову» последовавшего за ним постмодерна таятся, как видится, схожие подводные камни.