О поисках и фильме рассказал Ирине Ерошкиной, специалисту по связям с общественностью фонда «Соработничество», Алексей Талашкин, заместитель руководителя Сибирского центра колокольного искусства Новосибирской митрополии, автор фильма «Зов чингисского колокола», член Союза журналистов России.
-Какие эмоции Вы испытали, когда увидели проект «Чингисские колокола» в числе победителей конкурса «Православная инициатива»?
- Когда мы увидели себя в числе победителей конкурса «Православная инициатива», первое, что сделали – это позвонили в Чингисский дом культуры: «Лариса Викторовна, поздравляем Вас! Вы победили! Мы закончим фильм о поисках наших колоколов! А ещё у нас будет книга!..» Конечно, в ответ прозвучали и слова радости, и слова благодарности, но осознание значимости этого проекта для жизни старинного, тихо угасающего села в Ордынском районе Новосибирской области придёт к нам всем гораздо позже, когда мы увидим созданный в рамках проекта документальный фильм, когда начнём показывать его людям.
Нужно сказать, что мы не очень осознавали масштабов проделанной работы – может, нам было не видно большого лицом к лицу, а может, за пять лет просто привыкли к этим поискам. Хотя, забегая вперёд, скажу, что последние две из пятнадцати экспедиций (не запланированных, кстати, проектом, но совершённых в его рамках), нам по-новому раскрыли и красоту села, и его людей, и его историю.
-Созданию фильма «Зов Чингисского колокола» предшествовала кропотливая подготовительная исследовательская и архивная работа. Расскажите, пожалуйста, об этом.
- Еще в 2011 году, когда Чингис впервые всплыл на карте наших колокольных поисков, с самого первого визита в село, с первого знакомства нам стало ясно, что мы будем снимать кино. То, что на камеру рассказали нам старожилы, было настолько важно, что мы не могли не продолжать съёмки. Прошло девять месяцев со времени первого интервью со стариками, мы пересматривали наши записи, как будто чего-то ждали… И вдруг нам звонят из Чингисов: нашёлся осколок колокола! И завертелось! Мы примчались в село и чудесным образом практически на том же месте нашли второй осколок. И дальше этот механизм уже было не остановить – как будто спустилась натянутая пружина, и мы полетели! До сих пор этот мотор работает, мы словно погружаемся в пласты истории небольшого села, малой родины, великой нашей страны...
-Из чего сложился фильм?
-Из чего сложился фильм? Он стал отражением всей нашей пятилетней работы. Вошли туда и интервью со стариками, и мнение экспертов, и анализ находок. С самого начала мы почувствовали, осознали важность этой работы. Найди мы все чингисские колокола – это было бы, без преувеличения, событие всероссийского масштаба! Аналогичные поиски уже около пятнадцати лет предпринимает энтузиаст Сергей Голубев – он ищет в Белом море затопленную баржу с соловецкими колоколами. Но одного осознания важности этого дела недостаточно, необходимо и определённое умение. А вот опыта такой поисковой краеведческой работы у нас практически не было. Наверное, поэтому мы совершили несколько просчётов. Мы не вполне осознавали, как нужно работать со стариками, с их рассказами о событиях 1937 года, когда чингисский храм был разрушен, а колокола – разбиты в куски. Помню свои первые впечатления, когда с оператором Александром Машталиром мы обходили дворы пенсионеров. Легенды сыпались обильно, но каждый помнил что-то своё. Были во всех этих рассказах и крупицы правды, свидетельствующей о том, как разбивали кувалдами колокола, как погиб рабочий при съёме благовестника. Звучали и казавшиеся тогда невероятными легенды о том, что «колокол сказал: «Не достанусь вам!», покатился с баржи и утонул», о том, как в пятидесятых годах слышали местные жители звучащие из подо льда Оби колокольные звоны… С каждой экспедицией мы набирали всё больше материала, но общая картина никак не складывалась.
-Какие специалисты были привлечены к расследованию? Какую помощь оказали местные жители?
- Мы подключили специалистов Сибирского отделения Российской академии наук, геологи откликнулись на нашу просьбу и локализовали место на берегу реки, где, предположительно, складировались осколки колоколов перед тем, как их должны были увезти на переплавку. Михаил Филиппович Иконников, в десятилетнем возрасте ставший свидетелем закрытия храма, привёл нас на берег и сказал: «Где-то здесь. Сюда свозили, примерно тут». А ученые показали конкретно. С координатами, определёнными со спутника. Поскольку в тёплое время года это место находится под водой, группа решила вскрывать лёд и копать грунт в наиболее удобном для этого месяце – в марте. Сибирская поговорка гласит: «Пришёл марток – надевай семь порток!» Вот мы соответствующим образом экипировались и поехали копать. Три дня продолжались раскопки, было вынуто девять кубометров липкого, по консистенции сходного с пластилином, грунта. Ил, песок, ветки, створка речного моллюска, кованый гвоздь, отколотое горлышко от старинного пузырька и... моток алюминиевой проволоки диаметром около метра – вот материальные итоги трёх дней работы. А где же осколки? И почему ошиблись геологи, указавшие нам место? Геологи не ошиблись, они всего лишь указали на аномалию, характерную для цветного металла. Проволока была свернута в кольцо и давала мощный сигнал, который мы и приняли за скопление бронзовых колокольных фрагментов. Наверное, сильно хотели, чтобы это было так... И снова возврат к нашим интервью, холодный внимательный пересмотр, позволяющий не просто услышать желаемое, а беспристрастно вслушаться, найти какие-то новые детали, определить дальнейшую стратегию поисков.
- Какие находки были найдены в ходе экспедиции?
-Временами нам очень везло. За пять лет в разных частях села мы нашли шесть осколков, пять из которых (как показал химический анализ металла), являются фрагментами чингисских колоколов. Осколки были исследованы не только на предмет химического состава, но и по другим возможным параметрам: рассматривались пористость металла, масса находок, их цвет, декоративное оформление. Благодаря тому, что один из осколков был определен как фрагмент верхней части колокола, нам удалось рассчитать примерный вес благовестника, за этим последовало понимание примерного звучания...
Найденные осколки – уникальные музейные экспонаты. Вокруг этих артефактов будет набираться, накапливаться информация, они будут приобретать дополнительную ценность. Для дальнейшего изучения это очень важно, ведь неизвестно, что мы обнаружим ещё. Найденные в Чингисах фрагменты имеют характерные черты, характерные признаки, которые мы уже частично разгадали. Но некоторые из них нам только предстоит атрибутировать. Например, обнаруженным элементам декора мы пока не нашли аналогов, до сих пор они не встречались нам в кампанологической литературе. Поэтому с этими экспонатами ещё работать и работать.
Параллельно шла архивная работа и в Ордынске – районном центре, и в Новосибирске – центре областном, и выуживание информации из дореволюционной периодической печати. И везде были крупицы находок, из которых мало-помалу начала-таки складываться общая картина. На сегодня рабочих гипотез несколько. Первая: осколки свезли на берег, и они сосредоточены где-то в прибрежной полосе (версия Михаила Филипповича Иконникова). Вторая: баржа перевозила колокола и затонула (бытующая в селе легенда). И третья: осколки колоколов были вывезены из села, причём это событие осталось для жителей незамеченным. Мы отрабатываем все три направления.
-С каким трудностями столкнулись при реализации проекта?
-Пожалуй, самая главная сложность в нашей поисковой работе – это отсутствие прямых свидетелей тех страшных событий. Увы, ушли уже все... и мы имеем дело с пересказами, часто многократными, конечно, информация расплывается. Даже Михаил Филиппович Иконников сам видел, как всё ломали, и то информация уже искажена, слишком много прошло времени. Когда били колокола, он был десятилетним мальчиком. С тех пор минуло восемьдесят лет... Возраст у него был солидный, когда он всё это вспоминал. Что-то путал, хотя детская память крепкая, какие-то моменты он очень хорошо помнил, какие-то – нет. Теперь мы понимаем, нам не хватило этнографического опыта общения с людьми, и опираться только на эти легенды, как выяснилось, не совсем верно.
- Можете ли вспомнить какие-то интересные случаи, которые произошли за время съёмок или в ходе работы над фильмом?
- В Чингисах мы искали разных стариков, была на них надежда великая. Посоветовали нам бабушку, которой, кажется, больше ста лет было. Пришли мы к ней, к одуванчику. Глаза нет, зубки выпали… А радость сохранила, а память живая. Только не то она зафиксировала, память, что нам нужно было. Помнит она как тятя на сенокос брал, мамашу помнит, как песни пели в поле, молоко в кринке… А вот как церковь ломали да колокола рушили – этого не сохранилось как-то… И на наши расспросы с пристрастием она нам вдруг и отвечает: «А давайте, родные мои, лучше споём!». И затянули мы все вместе про то, как молодой казак гуляет берегом реки, как плачет молодая дева.
- На Ваш взгляд, удался фильм? Что говорят зрители?
Не знаю, удался фильм или нет, мы сейчас пытаемся выйти на фестивали, хотим, чтобы его увидели и оценили профессионалы. Но он совершенно точно задевает за живое, в этом смысле всё у нас сложилось хорошо. Мы успели показать наше кино и в самих Чингисах, и в райцентрах Новосибирской области, в Москве, Витебске, в других городах. Выложенный в интернете фильм за четыре месяца посмотрело больше тысячи человек. Прошел эфир на телеканале «Союз». Мы постоянно получаем отклики, от которых, бывает, и слеза навернётся, и ком к горлу подступает: «Посмотрела Ваше кино. Оно превращает всех нас в народ Божий». А мы чего-то именно такого и хотели. Наверное, по-другому и быть не могло, потому что в этом фильме нет зла, нет корысти, нет зависти или желания прославиться. Мы даже как-то не стали выпячивать историю про тех людей, которые ломали колокола, иконы жгли, книги… Они пострадали, и «справедливо их Господь наказал», – так нам рассказывали старики. И мы посвятили фильм всем, кто жил тогда в Чингисах, кто слышал колокола старого сибирского храма. «Здесь движет любовь» – подытоживает и фильм, и этот этап поисков наш дорогой батюшка, руководитель Сибирского центра колокольного искусства Новосибирской митрополии игумен Владимир (Соколов). А части разбитых колоколов представляются ему в виде частиц просфоры, которую мы вкушаем, как пищу. Пищу истории нашей.
Особая радость – это книга, дополняющая фильм. По проекту не была предусмотрена печать этого издания, понимаем, что дело это дорогое. Книга стала не просто расширенной печатной версией текстов, звучащих в фильме. Нам удалось разыскать дореволюционные фото жителей села Чингис, собрать свидетельства о звучавших тогда звонах, более широко проанализировать нашу работу. Уверены, что найдутся благодетели, которые помогут нам сотворить ещё одну радость – издать эту историю. Мы хотим, чтобы можно было взять её в руки, в буквальном смысле прикоснуться, перелистать эти страницы давней и недавней истории.
-Проект завершён. Что дальше?
-Проект завершён. Но жизнь течёт, как текут воды великой сибирской реки, спрятавшей когда-то дорогие нашему сердцу звучащие русские святыни. Продолжаются поиски. Мы будем искать затопленную баржу, будем копаться в архивах, будем шарить металлодетекторами. Будем молиться, и будем просить молитв. Духовно мы пребываем в евангельском пространстве, где отверзают стучащим, где обретают ищущие. Мы не знаем, зачем нам всё это надо. Мы знаем только одно: село это стало нашей родиной. Наш главный герой подал нам простой пример: прожил здесь всю свою жизнь. На фронт только сходил, получил контузию, ранения, прошёл мясорубку. И обратно сюда, в Чингис. В октябре этого года ребята из поискового отряда «Новгородец» нашли останки сибиряка, пропавшего без вести в 1942 году. Седьмого декабря его привезли на родину, мы были рядом в этот момент, мы переживали этот праздник вместе со всеми. Он был похоронен в Чингисах при звуках военного оркестра, ружейных выстрелов и колокольном звоне.
- О чём звонят Чингисские колокола?
- Колокольный звон. Везде он разный, и везде он свой, тёплый, родной. Хотите узнать, как звучит чингисский колокол? А вот всеми этими оттенками и звучит. И тихо ухает из-подо льда далёкими всплесками сибирского Китежа, и разливается поддужными колокольчиками с миловановских да чингисских обозов, и побрякивает боталами стреноженных в ночи коней, и ликует широкими пасхальными трезвонами, и стонет трещинами и сколами разбитых колоколов. Мы слышим все эти голоса. А сколько их, таких Чингисов, Ордынок, Михайловок, Покровок, Преображенок, сколько таких сёл по России-матушке? И в каждом, если прислушаться, можно расслышать отголоски чингисского колокола.
Источник pravkonkurs.ru