В настоящей статье рассматривается тяжелое положение Армянской Церкви в XVII в., в период господства в Закавказье Османской Турции и Сефевидского Ирана, поиск армянскими иерархами путей освобождения страны и Церкви, начало русско-армянских межконфессиональных отношений, переписки и посольства в Московское государство в XVII в. в надежде на его помощь. Материалом для исследования является русская и армянская литература XVII в. (а также и грузинские, персидские и европейские источники), в том числе некоторые дела Посольского приказа и другие архивные документы (РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией и др.), высочайше жалованные грамоты, послания и переписка иерархов Армянской Церкви и светских деятелей (князей, купцов и т. д.) с российским правительством и др. В ходе изучения данных письменных источников выявлено, что вероучение Армянской Церкви на Руси по-прежнему оценивается в основном как «еретическое». Однако, несмотря на разногласия в церковном догматическом учении, в XVII в. происходит увеличение русско-армянских контактов, углубление торгово-экономических, политических, культурных и конфессиональных связей и взаимоотношений.

Русско-армянские межконфессиональные связи в Древнерусском государстве

Русско-армянские межконфессиональные отношения в Московском государстве. Часть 1: XIV–XVI вв.

В XVII в. армянский народ (а также грузинский и другие кавказские народы) продолжали находиться в тяжелом положении[1], а иногда и на грани физического уничтожения по причине многочисленных кровопролитных войн на их территории между Османской Турцией и Сефевидским Ираном. Согласно очевидцу повествуемых событий, насельнику Эчмиадзинского монастыря вардапету (с арм. «ученый монах», «архимандрит») Аракелу Даврижеци (ок. 1590–1670), персидский шах Аббас I (1588–1629), «исполненный змеиной ненависти к христианам», в 1604 г. в очередной раз напал на Закавказье, разрушив множество городов, «осадив Ереванскую крепость, не переставая разорял страну и угонял в плен армян»[2]. В 1605 г. турецкие войска Джалалоглы перешли в контрнаступление, так же убивая и пленяя всех, уничтожая все на своем пути. Отступая, шах Аббас «приказал выслать всех жителей Армении — и христиан, и евреев, и магометан — в Персию, чтобы османы, придя, нашли бы страну обезлюдевшей <…> И персидские войска, посланные выселять народ, подняв, изгоняли его из деревень и городов, предавали огню и безжалостно сжигали все поселения, дома и обиталища <…> не давая народу передышки ни на час, стали с крайней жестокостью гнать его, нанося смертельные удары, отсекали ноздри и уши, а некоторым (как, например, брату католикоса Аракела — Оганджану) отрубали головы и втыкали на шесты»[3].

С 1606 г. и далее шах Аббас снова нападал на Закавказье, по свидетельству Аракела Даврижеци, «семь или восемь раз подряд выселял и изгонял армян», и чтобы армяне после переселения привязались к новому месту в Иране и не возвращались в свои родные места, в 1614–1615 гг. из Эчмиадзинского монастыря в персидский Исфахан (Испагань) перенесли наиболее почитаемые армянами святыни «десницу святого Лусаворича [св. Григория Просветителя, которая, помимо почитания, использовалась в Армянской Церкви для освящения св. мира при мироварении. — Г. Р.], а вместе с нею также бесценное Евангелие в золотом окладе и серебряный крест», камни из престола и стен Эчмиадзинского кафедрального храма для постройки нового монастыря и центра Католикосата[4].

К этому времени относится мученическая кончина в персидском плену грузинской царицы (Кахетии) Кетеван и царя (Картли) Луарсаба II (1606–1615), несмотря на то что русские послы просили шаха Аббаса отпустить их обратно в Грузию[5]. Старший сын царицы Кетеван (и царя Давида) грузинский царь Теймураз I (1606–1648) возглавил долгое антиперсидское и антитурецкое освободительное движение, к которому присоединились и армянские добровольцы[6]. Теймураз I восстановил нарушенную Смутным временем ориентацию на Русь, отправив несколько раз посольства за военной помощью к московскому царю Михаилу Федоровичу (1613–1645) и патриарху Филарету (1619–1633)[7].

В 1929 г. (после смерти шаха Аббаса) Теймураз был признан не только царем Кахетии, но и Картли, сумел освободить Грузию от персов (однако ненадолго, так как уже через несколько лет персы во главе с новым шахом Сефи I вновь напали на Грузию). Согласно грузинским источникам, Теймураз совершил удачный поход на Карабах, и когда он «находился в Партаве, к Теймуразу присоединился армянский католикос (патриарх) Гандзасара с большим войском», предложив царю Теймуразу совместными силами освободить и другие захваченные персами закавказские территории (вплоть до Тавриза), обещая укрепить семидесятитысячное грузинское войско сорокатысячным армянским войском[8].

О реальности такого освобождения Закавказья от персов, при поддержке грузино-армянского войска со стороны царских войск Московской Руси, есть свидетельство в «Описании путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно» секретаря посольства голштинского герцога Фридриха III к персидскому шаху, немецкого ученого и путешественника Адама Олеария (ок. 1635–1639). В числе их свиты, вышедших из Москвы в Персию, были и армяне: «Георгий Иванов-сын и Марк Филиров-сын, оба армяне, толмачи с персидского»[9]. Согласно Олеарию, на аудиенции этого посольства в Московском Кремле при царе Михаиле Федоровиче «посол герцога Голштинии Отто Брюгеман, который в эти же годы вернулся из Персии, в 1639 г. вел переговоры с русским двором и сделал то же предложение России, что и католикос Петрос[10], подчеркнув готовность выступления 40-тысячного армянского войска»[11].

Следует отметить, что помимо указанного свидетельства сочинение Олеария является важным источником разносторонних сведений о политическом, экономическом, общественном, межконфессиональном положении в России и Закавказье в ХVII в., о различных городах и проживавших в них народах, о тяжелом положении христиан под игом мусульман, сведений об Армянской Церкви и народе[12]. Также большой интерес представляет упоминание Олеария об армянах-католиках на юге России (в Астрахани) и Закавказье, старшим из которых был (в качестве персидского посла) «архиепископ из Армении Августин Базеци»[13], Нахичеванский архиепископ, о деятельности которого почти ничего не известно, однако его имя иногда встречается в армянской литературе. Например, в 1607–1609 гг., будучи еще армянским священником Римо-католической конфессии, Августин Базеци с некоей грамотой от папы Римского к царевичу Грузии Баграту направлялся через Астрахань в Москву к царю-самозванцу Лжедмитрию II, откуда далее — в Польшу и Западную Европу[14]. Сам Августин Базеци (или Баджеци), родом из армянского города Ернджак, был очевидцем указанного ранее насильственного переселения шахом Аббасом I армян в Персию в начале XVII века, вскоре он с католическим послом из Закавказья направился в Европу, посетив Московское государство и кратко описав свои наблюдения («Путешествие Августина Баджеци»)[15].

О межконфессиональных отношениях с римо-католиками упоминает и приведенный нами армянский вардапет Аракел Даврижеци. Острая полемика между армянами и католиками имела место в основном во Львове и других городах западной Руси, находящихся во власти польско-литовского государства, где часть армян под предводительством «епископа Никола» по принуждению иезуитов и других орденов присоединились к католической конфессии, захватив все городские армянские церкви, а другая часть армян во главе с прибывшим из Эчмиадзина вардапетом Хачатуром отказалась «подчиниться власти папы и принять его исповедание <…> И пока вардапет был в городе, непрестанно приходили к нему монахи и другие люди из франков, спорили с вардапетом о двух и едином естестве [Христа], об армянах, якобы погрязших в евтихиевой ереси и заблудших вследствие невежества и глупости»[16].

Даврижеци пишет и о их тайной прозелитической деятельности обращения в католичество армян, грузин и других христиан в персидских владениях Закавказья, основание там нескольких католических монастырей[17], попытки католических священнослужителей хитростью и обманом тайно вывезти из Армении в Европу мощи св. Рипсиме и других армянских святых, где понадобилось даже заступничество шаха Аббаса, чтобы не допустить этого[18].

Следует отметить, что целенаправленное обращение армян в католичество осуществлялось и в Западной Европе, где местами их количество превышало даже верующих Армянской Апостольской Церкви. Армянский церковнослужитель дпир (чтец. — Г. Р.) Симеон Лехаци, путешествуя по Ближнему Востоку и Европе (1608–1619), увидев тяжелое положение христиан (армян, греков, сербов, болгар и др., которых часто вынуждали принимать мусульманство) в османской Турции, ок. 1611 г. вместе армянскими купцами и уполномоченным представителем эчмиадзинского католикоса Мелкиседа вардапетом Закарией (представитель партии проевропейской ориентации Армянской Церкви, направленный к папе Римскому с неким поручением. — Г. Р.) побывал и в Венеции (а позже и в Риме др. городах), где свои же христиане Запада обращали в католичество другие христианские конфессии. Симеон Лехаци пишет, что в Венеции «была прочная каменная армянская церковь с усыпальницами, кельями, а также хоромами, трапезными и комнатами для гостей. Там были один иерей и два инока. Мы увидели также четырех епископов-вероотступников: один Ейтчи Ованнес, другой — Мартирос, третий — Лазар Арчишеци, четвертый — Петрос Каркареци. Нам сказали, что несколько [епископов] есть и в Испании, все — обращенные. Там было десять армянских семей, остальные — вероотступники. Но купцов было много»[19].

Во время паломничества в Иерусалим Симеон Лехаци познакомился и с армянами-мусульманами, которых определяли как «полуверы»: «С нами были также мусульмане, которых зовут полуверами; они также с великой верой совершили паломничество в Иерусалим, говорят на армянском языке, турецкого не знают. Они [приехали] из страны Ромкала[20]; мальчиков, подобно коптам, сперва обрезают, а потом крестят; ходят и в церковь, и в мечеть; поминки по усопшим сперва зовут отслужить священника, а потом приходит имам и несет хоронить. Они делают это из страха, но больше любят веру Лусаворича[21], чем Мехмета[22]»[23].

Согласно Г. А. Галоян, обращение французскими миссионерами армян (и др. народов Закавказья) «путем насилий, обмана, шантажа и соблазна» в католичество и их «подчинение папской власти» было связано с политикой Франции и Англии по противодействию влияния православной России в Закавказье и пророссийской ориентации этих народов: «Это была острая идеологическая борьба против русской ориентации армянского народа, которая велась не безрезультатно — мы имеем в виду политические программы разных кругов освободительного движения армянского народа, в которых нередко сквозила идея европейской ориентации»[24].

Чтобы миссии по обращении армян Персии в католичество шли более активно, папа Римский, а также и некоторые европейские правители, например французский король Людовик XIV (1638–1715 гг.), в своих посланиях к персидскому шаху (с которым состояли в торгово-экономических отношениях, чем обе стороны особенно дорожили) просили оказывать покровительство принявшим католичество армянам[25]. Европейские деятели, особенно англичане, помогали укреплять персидскую армию (видимо, ожидая ее столкновения с русскими войсками). Так, например, шах Аббас «с помощью англичанина Роберта Ширлей преобразовал свою армию»[26].

Об одном из «франгских» монастырей в Закавказье пишет в своем «Дневнике» и другой известный армянский деятель XVII века Закарий Акулисский (1630–1691)[27]. Также он повествует о опосредованной связи армянских церковных деятелей с русским духовенством через православных восточных иерархов, приходивших за материальной помощью в Московское государство через Армению и Грузию. Например, Захария Акулисский пишет о следующем событии: «1676 г. 10-го октября. Румский [Ромейский, греческий. — Г. Р.] митрополит епископ Германиос из Гыбрза (из Кипра), один русский монах по имени Анастас, 3–4 молодых грузина приехали из Грузии в Акулис для сбора денег. В Гыбрзе был предпринят ремонт их монастыря и потому они приехали в Грузию. В это время Шахнуаст хан ехал в Испагань, и они вместе с ним прибыли в Нахичевань, где находился католикос Акоп; Шахнуаст хан [он же Шахнаваз хан — персидское имя грузинского царя Ваханга V (1658 — 1676 гг.), сына Теймураза. — Г. Р.] попросил католикоса дать этому [епископу] уруму письмо, чтобы он мог в Армении произвести сбор и чтобы им оказали дружелюбный прием. Католикос дал им благословенную грамоту о том, чтобы их приняли радушно. Они приехали в Акулис, побывали в 4 церквах, где им был оказан хороший прием, и они собрали 3 тумана. Сам он был хороший человек; ему нравились армянские заповеди и каноны. Из Акулиса он направился в Кафан, чтобы продолжать путь в Москву»[28].

Говоря о европейских авторах, побывавших в Закавказье и сохранивших много интересной информации по Армении и ее Церкви, подобно Олеарию (в том числе и для российского читателя), можно отметить и такой источник, как «Путешествие Шардена по Закавказью в 1672–1673 гг.»[29]. Французский кавалер Жан Шарден описывает находящихся под турецким и персидским игом христиан Грузии и Армении, приводит много информации по армяно-грузинской истории, о многочисленных армянских жителях в Грузии, о двух армянских церквях в грузинском Ахалцихе, как самых древних строениях в этой крепости[30]. Говоря о грузинской столице — Тифлисе, Шарден отмечает: «Он имеет четырнадцать церквей (очень большое число для такой страны, где религиозность развита слабо) из них шесть принадлежит грузинам, а остальныя — армянския»[31].

Несмотря на господство в Восточной Армении персов, называет как главный город «Эриван — столицу старой Армении»[32]. Шарден упоминает озеро и находящийся там храмовый комплекс (вероятно, имеется в виду Ахтамар на озере Ван, где католикосы-патриархи с нач. XII в. имели автономный статус. — Г. Р.): «Посреди его находится остров, на котором стоит монастырь, основанный приблизительно в 600 годах. Настоятель его, архиепископ, присваивает себе звание патриарха, отказываясь таким образом признавать над собою главенство великаго армянскаго патриарха [Эчмиадзина. — Г. Р.]»[33].

Описывая три церкви Эчмиадзина, упоминая кресты и частицы мощей некоторых святых, среди особенностей Шарден отмечает, что «внутри здания нет никаких ни скульптурных, ни живописных украшений»[34]. В Ереване Шарден остановился у своего друга армянина-католика из ордена капуцинов по имени Азарий, о котором Шарден пишет: «Он принадлежит к числу тех, которых свои же армяне преследуют за то, что побывав в Риме, приняли католическую веру и, став ревнителями коллегии миссионеров, стараются водворить капуцин в Эривани»[35].

Шарден также повествует о армяно-католических отношениях и разнице в их вероучении (естественно, будучи католиком, он превозносит свою римо-католическую веру преимущественно перед верой и обрядами древних Восточных Церквей), об армянских и персидских религиозных обрядах, сложных отношениях армянского Патриарха (Иакова) с мусульманскими правителями и т. д.[36].

Среди российских источников, содержащих подобного рода «путевые заметки», можно отметить «Хождение купца Федота Котова в Персию» (1623 г.)[37]. В 1623 г. по указу Московского царя Михаила Федоровича и Патриарха Филарета «купец Федот Афанасьевич Котов с восьмью товарищами был послан с царскими товарами за море в Персию»[38]. Во время путешествия по персидским и турецким владениям Закавказья Котов посещает и Ереван с Эчмиадзином, где, среди особенностей армянских церквей, он отмечает: «А от города Равана полдни ходу, тут стоят Учьклюс по арменьски, а по нашему поруски три церкви арменьские велики бывали и строины. И то место и Раван Бывало арменьское царство. Тот настольный город был, а церквами для того называем, что на них кресты. А две церкви стоят пусты, а в третьеи поют арменья, а в церкви образов никаких нет, только крест, да образ пресвятые богородицы. И колокол есть невеликои, а звонят временем, бояся бусорман»[39].

Также много интересных сведений по Закавказью привозят в Москву и другие российские путешественники, написавшие такие труды, как «Хождение Василия Гагары в Иерусалим и Египет» (1634–1637)[40], «Проскинитарий» старца Троице-Сергиева монастыря Арсения (Суханова) (1649 г.)[41] и др. Во время путешествия в Иерусалим, иеромонах Арсений (Суханов) описывает как греко-православные, так и армянские обрядовые особенности и обычаи, дружеские и добрососедские отношения между иерархами православного Иерусалимского Патриархата и Иерусалимского Патриархата Армянской Церкви с их гостями из Эчмиадзинского и других армянских Патриархатов (в то время как у некоторых других путешественников и паломников показаны напряженные отношения между ними)[42]. Иерусалимский патриарх Паисий был хорошо известен в России. Накануне «Хождения» иеромонаха Арсения в Иерусалим, патриарх Паисий побывал в Москве (в нач. 1649 г.) у царя Алексея Михайловича и патриарха Иосифа (за милостыней для храма Гроба Господня), а в июне 1649 года патриарх Паисий, иеромонах Арсений Суханов и др. совместно выехали из Москвы. Во время пребывания в Москве, патриарх Паисий «рассказывал о затруднениях, которые чинят турецкие власти армянам в Иерусалиме. Патриарху принадлежит письмо, которое он написал русскому царю по вопросам армянской колонии Астрахани. Встречи патриарха с католикосом свидетельствуют о начинающейся активизации армяно-русских отношений»[43].

На обратном пути из Иерусалима в Москву иеромонах Арсений с попутчиками (среди которых были и армяне) возвращались через Турцию и Закавказье. Среди армянских поселений на востоке Турции (Западная Армения) иеромонах Арсений встретил деревни с армянским населением (а чуть позже — и греко-армянскую деревню), которые входили не в Армянскую Церковь, а были греко-православной веры в юрисдикции Антиохийского Патриархата: «Поехали в полночь на горы на высокие; тут горы снежные; и приехали на место Эгина в третьем часу дня; тут живут все армяне. За городом армяне встречали всем градом своих армян поклонников. Тут два села великие, живут христиане армяне греческого закона; а чтут книги армянские, и говорят языком армянским же, да турским; а десятину дают Патриарху Антиохийскому; тут митрополит его живет в деревне, он и в Эрзеруме ведает своих армян; а книги у них все на армянском языке»[44].

Информацию о том, что на востоке Турции со времен Византии проживало множество поселений православных армян (входящих в Константинопольскую, Антиохийскую и Грузинскую Православные Церкви), подтверждают многие исследователи[45]. Впоследствии, особенно в период устроения турками наиболее тяжелых погромов и геноцида армян (кон. XIX — нач. XX вв.), выжившие представители указанных армян эмигрировали в другие страны, в том числе и в Российскую империю[46].

После Армении иеромонах Арсений (Суханов) со спутниками посетил и Грузию, которую хорошо знал, так как согласно делам архива Министерства иностранных дел, в 1637–1640 гг. тогда еще архидиакон Арсений участвовал в составе посольства князя Ф. Ф. Волконского в Грузию к царю Теймуразу от московского царя Михаила Федоровича и патриарха Иоасафа (1634–1640): «Посольство было отправлено в Грузию по поводу заявленного грузинским царем Теймуразом желания присоединить свое царство к московскому государству, вступить в вассальные отношения к московскому царю <…> и, как выражается Арсений Суханов, “для рассмотрения Иверского царства народа веры, как они веруют и нет ли у них каких прибылых статей иных вер, да будет у них есть что не справчиво и нам велено им о том говорит, чтоб он в том исправилися”»[47].

В 1649 г. смещенный персами грузинский (кахетинский) царь Теймураз и имеретинский царь Александр III отправляют посольство в Москву о военной помощи к уже новому царю Алексею Михайловичу (1645–1676)[48]. В 1657 г. Теймураз сам побывал в Москве, но Россия не смогла тогда помочь ему, т. к. в это время вела войну с Польшей и Швецией (и не желая обострять отношения с Турцией и Персией)[49]. Однако дипломатическими средствами Русский царь продолжал покровительствовать, как и в более ранних письмах указывая шаху Аббасу II (1642–1666), что «Теймураз царь и вся Грузинская земля нашие православные християнские веры царского величества подданные и великому б государю их Аббас шахову величеству памятуя царского величества предков великих государей царей и великих князей российских прадеда ево…»[50].

Также при Алексее Михайловиче принимаются «относящиеся Указы до Грузии, в коей в составе жителей оседлых обитают в значительном числе Армяне»[51]. Некоторые армяне Грузии переселяются в Россию, становятся подданными русского царя и принимают православие (если они не сделали этого в Грузии). Например, к их числу относятся несколько армян, поступивших на службу в Посольский приказ: Роман Бедрин (в 1627 г.), Шахназар (в 1634 г.) и др.[52].

Имеются случаи перехода на службу в Москву армян от турецкого султана. Так, к 1632 г. относится запись челобитной в Посольском приказе бывшего турецкого подданного (которого пытались заставить принять мусульманство) принявшего православную веру и перешедшего на службу к московскому царю крымского армянина Саркиса Аванесова (в православии — Кирилл): «Царю, государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и великому государю святейшему патриарху Филарету Никитичю Московскому и всеа Руси бьет челом холоп ваш, нововыезжей иноземец арменин Серкиско Аванесов, а новокрещен Кирилко. В нынешнем во 140-м году вышел я холоп ваш для крестьянския веры слышачи вашу государскую милость к нам иноземцем на ваше государское имя и с женишкой своей с крыму покиня роду, племяни и свое именишко…»[53].

Однако чаще всего поступали на службу в Московское государство армяне из Персии. Так, к 1647 г. относится «Челобитная И. Тавакалова о выдаче ему грамоты для свободной торговли в России»[54]. Армянский купец Иван Тавакалов получает жалованную торговую грамоту ввиду того, что один из его сыновей — Иван, ок. 1643 г. «крестился в православную христианскую веру», поступил на службу к царю Михаилу Федоровичу, участвовал «в калмыцком походе» (такую грамоту царь давал и ранее купцам в награду за участие в борьбе с польско-шведской интервенцией 1613 г.)[55]. Вскоре сыновья Ивана Тавакалова — Иван и Борис поступили на службу в Посольский приказ в качестве переводчиков[56].

Ок. 1653 г. принял православие и поступил на службу в Посольский приказ при царе Алексее Михайловиче известный армянский деятель Василий Даудов[57], который служил при русском дворе сначала в качестве толмача и переводчика с армянского и др. языков, но вскоре стал одним из видных дипломатов XVII в., возглавлявший ряд ответственных посольств в разные страны, получил звание стольника, дворянина, воеводы.

Дополнительную информацию по ним и другими российскими родоначальниками армянского происхождения можно найти и в записях фонда Печатного приказа, например «по челобитью новокрещона Левонтья Манукова» (из рода которого, видимо, известные дьяки Мануковы), «по челобитью астраханского посадского человека, шелкового дела заводчика Якушка Арменина» и др.[58].

Некоторые из принявших православие армян стали играть важную роль и в религиозной жизни российского общества. Среди них — один из известных сторонников старообрядчества, единомышленник протопопа Аввакума, «армянин монах Иосиф (Оська, Овсеп) Астомен (Истомен)»[59]. По сообщению самого Астомена известно, что он «переселился в Россию вместе со своими родителями и братьями еще в царствование Михаила Федоровича и вскоре принял православие», а в 50-х гг. XVII в. в Казани Астомен принял монашество с именем Иван[60]. Во время реформ патриарха Никона Астомен стал призывать всех отвергнуть троеперстие, выступая, согласно И. Я. Сырцову, ярким «защитником двухперстного сложения, к которому привык еще на родине в Армении, будучи несторианином»[61]. В 1660 г. по указу царя Алексея Михайловича Иосифа Астомена сослали в Сибирь (Енисейск), однако Астомен и там продолжил свою проповедь против церковных реформ патриарха Никона, приобретя множество сторонников и последователей[62]. Согласно записям Пермской летописи, по пути на место ссылки Иосиф Астомен во многих городах Сибири распространил «свое учение о двуперстии и порицая треперстное знамение, как печать антихристову»[63]. В своих посланиях «На арменов и полуарменов» митрополит Тобольский Игнатий (Римский-Корсаков), обличая Иосифа Астомена (Истомина), называет раскол старообрядцев «армянскою» или «полу-армянскою ересью», говоря, что «заблуждение раскольников происходит от армян, появившихся в России в царствование Иоанна Васильевича Грозного и распространивших свое учение о двуперстном крестном знамении»[64]. Обращая внимание на некоторые особенности учения и деятельности Астомена, Айвазян приходит к выводу, что «перед нами последний павликианин на Руси — не только по своим взглядам и поведению, а и по характеру всей его деятельности»[65].

Еще одним русским церковным деятелем армянского происхождения, выступившим против реформы патриарха Никона, был казначей владычного двора в Казани Иона, который, по мнению К. В. Айвазяна, вероятно является одним лицом с тем же монахом Иосифом Астоменом, известным под разными именами. Сам Иона говорит следующее: «Аз бо армянин родом, и у нас тако зловерныя армены крестятся. И аз, егда от арменские ереси отступил и прокляв все ереси, с ними ж и сию, еже трема персты прекрещают лице, и приступив ко православной вере, и крестился зде, и от святые церкве научился сице знаменати лице свое по-христиански». Сложив двуперстно руку, перекрестился и заявил: «Тако знамениюся»[66].

Как видим, из слов казанского казначея армянского происхождения Ионы можно заключить, что в Армянской Церкви крестятся тремя перстами. Однако, когда он переехал в Россию и перешел в православие в Русской Церкви, он стал креститься двумя перстами, как положено «по-христиански». Теперь же, после реформы патриарха Никона, в Русской Церкви (по подобию греко-православной) вводится троеперстие, что казначей Иона (или Иосиф Истомин) отказывается принимать, считая это «армянской ересью», которую он когда-то анафематствовал.

Однако на Руси все же сложилось мнение, что в Армянской Церкви крестное знамение совершается двуперстно, и, «поскольку крещение двумя перстами объединяет армян со старообрядцами, последние обвинялись в том, что они следуют не греческой (православной), а армянской (монофизитской) традиции»[67].

Такое мнение утвердилось и с подачи некоторых восточных православных иерархов, приезжавших на Русь. Когда Московский патриарх Никон спрашивал патриархов Антиохийского Макария, Печского Гавриила, митрополитов Никейского Григория, Сочавского Гедеона о крестном знамении, «они же <…> подписавше сице: аще кто не первыми трема великими персты десныя руки изобразует на лице своем образ креста, да будет проклят, яко арменов подражатель»[68]. Также и на аналогичный вопрос царя Алексея Михайловича патриарх Антиохийский Макарий ответил, что «двемя персты крест на себе полагают армени еретицы, и латини, полагающие от леваго плеча на правое»[69].

Вопрос о перстосложении при совершении крестного знамения был предметом спора с греками и во время указанного нами путешествия иеромонаха Арсения Суханова в Иерусалим вместе с патриархом Иерусалимским Паисием. Защищая двуперстное крестное знамение (и некоторые другие древнерусские обряды), Арсений Суханов говорил греческим оппонентам: «Аще и армяне, якоже вы сказываете, так крестятся; но мы того ради старого предания креста Христова не перекладываем. Есть ли армянин добро делает по старому преданию, чем то виновато? А есть ли и грек сам изволит вновь и претворит старое предание, чем то право?»[70].

Трактовка двуперстия как «армянской ереси» вошло и в определения Большого московского собора 1666–1667 гг., в «Жезл правления» Симеона Полоцкого (1667 г.), в «Увет духовный» архиепископа Афанасия Холмогорского (1682 г.), в указанные ранее послания митрополита Сибирского и Тобольского Игнатия (1696 г.)[71]. А в начале XVIII в., как нами было указано в предыдущих статьях, с санкции государственной власти в России, для борьбы со старообрядцами были выпущены подложные сочинения: «Соборное деяние на еретика арменина, на мниха Мартина» и приложенный к нему фрагмент «Требника» митрополита Феогноста, утверждающие двуперстие как «армянскую ересь»[72].

Видимо, поводом к утверждению мнения о том, что в Армянской Церкви практикуется двуперстное крестное знамение, послужили и действия некоторых российских армян, например, рассмотренного нами монаха-старообрядца Иосифа Астомена, а также и некоторых армянских купцов. В одном из посланий митрополит Сибирский и Тобольский Игнатий повествует о том, как восточные патриархи (Афанасий Константинопольский, Паисий Иерусалимский и Макарий Антиохийский) в 50-х годах XVII в., в доказательство Московскому патриарху Никону о том, надо креститься тремя перстами (по-православному), а двуперстие является «армянской ересью», попросили узнать у приехавших из Армении купцов, как они крестятся: «Никон повелел привести с Гостиного двора армянских купцов, приехавших в Москву из Астрахани и Казани; их привели, поставили пред патриархами и велели перекреститься. Выяснилось, что те действительно крестятся двумя перстами и к тому же еще и слева направо, после чего и было решено отказаться от двуперстного крестного знамения. На вопрос, как крестятся греки, купцы отвечали, что греки крестятся тремя перстами, но отказались показать, как греки это делают, объяснив, что у армянина, который перекрестится по-гречески, будет отсечена рука по запястье»[73].

Несмотря на имеющиеся отличия в вероучении и обрядах, московские правители приглашали на службу в Москву и представителей Армянской Церкви (а не только тех армян, кто принимали русское православие), — купцов, «золотых и серебряных дел мастеров, гранильщиков и других ремесленников»[74]. Вхождению множества армян в российское общество способствовало развитие торгово-экономических и культурных отношений России с Закавказьем и Ближним Востоком. Согласно делам Посольского приказа, с 1626 г. «Армяне начали в пределах России производить торговлю свою под непосредственным покровительством Правительства»[75].

Особенно активно стали развиваться русско-армянские отношения с 1645 г. при царе Алексее Михайловиче: «В Персии промышленные Армяне старались с 1645 г. снискивать благоволение царя Алексея Михайловича, доставлением ему из всех стран Света редкостей и великолепных украшений; за что многие из них Армян получали Высочайше жалованныя грамоты, позволявшия приезжать в Москву и в другие города с узорочными товарами и безпошлинно продавать оные»[76].

В их числе — один из руководителей армянской торговой компании Новой Джуги (Испагань, Персия) Захарий Саградов, в 1659–1660 гг. даровавший «Государю от торговой Армянской Компании кресел, оправленных золотом и серебром с алмазами, с яхонтами и с жемчугами»[77] (помимо 4-х кресел также и трон. — Г. Р.): «В них алмазов больших, средних и малых 876, один лал, яхонтов больших, средних и малых 1223, жемчугу на бархате три нитки; а сверх того обнизаны жемчугом два Ангела, и следующая на Латинском языке надпись (на троне): “Могущественнейшему и непобедимейшему Московскому Императору Алексию, на земле счастливо царствующему, сей трон с величайшим искусством и тщанием соделанный, да будет счастливым предзнаменованием грядущего в небесах безконечнаго блаженства” <…> Употребляемы были все сии четверо кресел в древности Государями при венчании Их на Цартво, в высокоторжественные праздники, при больших церковных выходах (процессиях Духовных) на Красную площадь, на Лобное место, или на Царскую башню, и при приеме иностранных послов»[78].

Во время беседы с царем Алексеем Михайловичем Захарий Саградов сказал, что «к усердной службе побуждает его не корысть, а единоверие и покровительство Российского Монарха к Христианам»[79]. «Жительствовавших в Москве и приезжих Армян, Царь Алексей Михайлович часто принимал во Дворце и удостоивал Высочайших Аудиенций, а в праздник Пасхи всегда допущал к руке, оказывал лично им милости и делал различныя многостоющия награждения»[80].

С увеличением числа приезжих армян в Москве увеличивается количество армянских поселений и торговых дворов[81]. Помимо известного Армянского двора в Белом городе (в районе Покровки, указанного в плане Москвы 1597 г.)[82], появляются армянские дворы также «в районе Артамонова переулка и Ильинских ворот. На фрагменте плана Москвы 1661 г., на площади близ Ильинских ворот, там, где ныне расположен Политехнический музей, изображен Армянский двор, имевший форму вытянутого прямоугольника»[83]. В 1675 г. армянам предоставляются дополнительные торговые дворы: «Великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович указал давыдовского двора Миколаева что на Покровке армян Сарата Лазорева, Григорья Иванова с товарыши тритцати четырех человек что приехали к Москве с шолком сырцом свесть и поставить в нижних Садовниках, на которых дворах пристойно…»[84].

Большое значение в расширении русско-армянских отношений имел торговый договор 1667 г. между Россией и «Армянскою торговою компаниею о предоставляемых ей преимуществах в торге с Россиею и чрез Россию с другими европейскими Государствами»[85]. В Полном собрании законов Российской Империи (ПСЗ РИ) содержится дарованная царем «Жалованная Грамота Армянской компании (№ 409. 31 мая 1667 г.)»[86] во главе с Степаном Ромодамским и Григорием Лусиковым, где сторонами, среди разных торговых договоренностей, употребляются такие выражения, как «за верою Христовою Святаго Евангелия»[87] и др. Также и назначенный царем для армянской компании торговый агент, родом англичанин, говорит в своей присяге: «Яз Томос Томосов сын Брейн обещаюсь Господу Богу всемогущему в Троице светей единому…»[88].

Таким образом, именно христианская вера была залогом доверия и существования этих торговых дел и договоров между двумя христианскими народами.

С Армянской торговой компанией связан приезд в Москву многих талантливых армянских мастеров и художников. Среди них наиболее известным стал Богдан Салтанов, которого пригласил в Москву сам царь, что отмечено в «Письме Закара Саградова Алексею Михайловичу об отправке в Москву художника Богдана Салтанова — автора копии «Тайной вечери» (1666 г.)[89]. В отличие от других иноземных мастеров, приходящих на службу в Московское государство через испытания по мастерству, по указу царя Алексея Михайловича Богдан Салтанов сразу начинает обучать учеников Оружейной палаты и располагается в особых условиях с правом жить на Посольском дворе[90]. Богдан Салтанов (вскоре принявший православие с именем Иван) остался в Москве на службе у царя, проработав в Оружейной палате более 35 лет, приобрел звание «первого художника двора» и был удостоен звания дворянина[91]. В числе помощников и учеников Салтанова начинали свою карьеру художника еще несколько армян: «Братья Матюшка и Ивашка Богдановы и Марчка Остафьев <…> Лазарь Иванович Бельский, родоначальник династии художников-армян Бельских, представители которой сыграли большую роль в формировании русской живописи XVII века»[92].

Среди Бельских наиболее прославились сыновья Ивана Лазаревича Бельского — Алексей, Иван и Ефим, живописное мастерство которых становилось в XVIII в. как в Москве, так и в Петербурге[93].

Следует отметить, что армянские купцы, помимо торгово-экономической роли, выполняли и определенные государственные задачи. Упомянем участие крупного армянского купца Григория Лусикова в вопросах политического характера и др.[94]. В это время московские армяне встречаются уже среди служилых Посольского приказа, в административном аппарате государства и др. службах, например: указанный нами ранее дипломат Василий Даудов (Аламарцян), братья Борис и Иван Тавакаловы, Василий и Атанас (Афанасий) Ивановы (Ованисяны), А. Афанасьев, Марк Армянин, В. Токмачев и др.[95]. Особенно активно привлекал армян на службу главный управитель Посольского приказа А. Л. Ордин-Нащокин, под руководством которого в 1667 г. был составлен Новоторговый устав — важнейший документ, регулировавший как внутреннюю, так и внешнюю торговлю в Московском государстве. Не только армяне России, но и представители их диаспоры других стран (в том числе и армяне Турции) помогали А. Л. Ордину-Нащокину собирать лигу государств в борьбе против Османской Турции (с надеждой на помощь и освобождение от нее западной Армении)[96].

Наряду с активным развитием русско-армянских торгово-экономических, социально-культурных и политических связей, существовали проблемы в межконфессиональных отношениях.

В архивных делах РГАДА хранится «Челобитная сорока армян, приехавших из Персии в Россию, о разрешении им исповедаться в русской христианской церкви» (1666 г.)[97]. В ней «арменья Стенка Моисеев, Гришка Матвеев, Сафарко Назаров, Богдашко Салтанов, Бабка Туресов с товарищи сорок человек» жалуются царю Алексею Михайловичу на священнослужителей Русской Церкви, которые не пускают армян на богослужения в православные храмы: «а как мы иноземцы будучи в твоем великого государя Российском государстве и нас иноземцев в церкви божии богу молитца не пускают и которое из нас божием изволением лучитца [л. 2] болезными смерть и к исповеданию исповедатца отца духовного призвать нам нельзя никоторой священник к нам не идет и наша государь братья помирает без исповедания и бес причастия и погибают наши души, что иноверныя или бесурманския, а мы иноземцы не иноверныя и не бесурманы, веруем православную христианскую веру и б арменья у нас такия же православныя християнския церкви есть и монастыри построены и про ту нашу веру ведают вселенския папа и патриархи»[98]. Здесь мы видим и их богословский аргумент (позволяющий участвовать в русских церквях на службах, таинствах и обрядах), состоящий в том, что армяне, как и русские, тоже являются православными христианами.

Далее указанные армяне приводят еще один аргумент, призывая к справедливости: «И ныне, государь, божиею волею твой государев сафиянной мастер арменин Арапет Мартинов лежит при смерти, а никоторой священник к нему не идет ни исповедать, ни причестить. А которыя государь твои великого государя русския торговыя люди бывают в нашей армейской земле и божиею волею случитца им скорбь или смерть и наши священники их исповедают и причещают и будучи твои великого руския торговыя люди в нашей армейской земли без исповедания и без причастия не помирают»[99].

Третьим аргументом (чтобы царь повлиял на допущение русскими священниками участвовать армянам на церковных службах, таинствах и обрядах) является то, что, многие армяне по этой причине уезжают из России: «и которыя государь наша братья арменья торговые люди жили в посацких людех в Казани и /л. 3/ в Астарахани и видя то, что их в церкви божии богу молитца не пускают и они поехали все в Кизилбашскую землю»[100]. Если же царь заступится и исполнит их просьбу, то все узнают о такой милости и будет много желающих армян приезжать и поселяться в русских городах[101].

Вероятно, просьба верующих армян отчасти возымела действие. По некоторым данным, астраханским армянам во главе с эчмиадзинским архимандритом Восканом удается получить разрешение построить в Астрахани армянскую церковь[102]: «5 июня 1669 г. на имя астраханского воеводы князя Ивана Семеновича Прозоровского была выдана грамота о постройке церкви. Церковь была построена в Армянской слободе “подле слободы конных стрельцов меж армянских дворов деревянная, мерою в длину 5 саженей в ширину 3 сажени; под церковью и около церкви в городьбе места — в длину сажень с 10, а поперек сажень с 5”. Тогда же в избе у церкви поселился армянский священник Макарий Исаев»[103].

Однако у московских армян в этом отношении определенные проблемы, видимо, сохранялись и далее, до постройки в нач. XVIII в. в Москве армянских церквей (хотя, по некоторым данным, армянская церковь строилась и ранее)[104].

Русско-армянские межцерковные отношения складывались непосредственно при участии самого московского царя, который уделял особое внимание армянской общине, приглашал их ко двору на Пасху и другие наиболее значимые церковные праздники и события[105], награждал за какие-либо заслуги, вел переписку с иерархами Армянской Церкви. В 1672 г. уже упомянутый нами купец Григорий Лусиков привез царю Алексею Михайловичу четыре грамоты, в том числе «от Персидскаго Шаха Сулеймана…» и «от Армянскаго Патриарха Петра о согласии и одобрении от Армянской компании заключеннаго в Москве о торговле договора и о принятии предохранительных мер к поддержанию сей торговли»[106]. Речь идет о Гандзасарском католикосе-патриархе Петросе IV Хандзкеци (1653–1675 гг.). В своем письме он обращается к русскому царю Алексею Михайловичу с просьбой покровительствовать испаганским армянским купцам, а также и всему армянскому народу, томившемуся под персидским игом: «Просим и молим у тебя великого государя, чтоб твои великого государя над ними торговыми людьми милость была, чтоб они безопасно ездили в твои государства. Еще молим у господа Бога, чтоб государства и хвалу твою умножил и утвердил и покорил всех врагов подножие ног твоих яко Соломон и к нашему народу о заступлении и чтоб мы меж нечестными без исцеления не оставались, да и сподобит тя Господь Бог з благочестивым и святым царем Константином и с прочими во царствии небесном царствовати со всем благочестивым родом твоим»[107].

В нач. 1676 г. имело место «Дело по письму к Царю Алексею Михайловичу, от Армянскаго Нахичеванскаго Архиепископа Матвея Ованискаго о вспоможении Армянину Иоанну в отыскании после умершаго в Крыме брата его пожитков, кои поручены для возвращения находящемуся в России под стражею Крымскому Послу Сефер Аге»[108].

Огромное значение в деле утверждения и расширения русско-армянских межконфессиональных отношений имело непосредственное обращение к царю Алексею Михайловичу Верховного (Эчмиадзинского) католикоса-патриарха Армянской Церкви Акопа Джугаеци (1655–1680 гг.), стремившегося консолидировать все силы для освобождения армян (и грузин) от персидского и турецкого ига. В своем письме к царю (ок. 1673 г.) он пишет: «Припадая к стопам Вашего августейшего величества, вознося ко Всевышнему бесчисленные моления о здравии Вашей царской особы и мольбы армянской церкви о безмятежном счастье всего царства и о непрерывно продолжающихся победах для ниспровержения, разгрома и уничтожения врагов креста, уповая на постоянное милосердие августейшего императора как к чужестранцам, так и к соотечественникам, коленопреклонно обращаюсь к Вам и как все могущественнейшие императоры Московской Руси (России) всегда являлись хранителями и защитниками веры, равно как в отношении деспотии врагов покровителями угнетенных, точно так же подобает Его величеству, преемнику тех героев, как в жизни, так и на царском троне, оказывать нам, несчастным поддержку»[109].

Далее католикос уведомляет царя о тяжелом положении армянского народа и его Церкви от произвола персидских чиновников, которые обложили армян тяжелыми налогами, «гонят в тюрьму, мучают и терзают и, наконец, что является крайней и главной целью магометан, заставляют принять их вероисповедание», «противное вечному спасению», в связи с чем католикос просит царя единоверным ему «во Христе» армянам «оказать поддержку»[110].

В 1677 г. (или 1678 г.) католикос Акоп Джугаеци созвал собор (совещание) в Эчмиадзине, на котором 12 предводителей светских и церковных армянских деятелей приняли решение присоединиться к грузинскому освободительному движению, в связи с чем отправили посольство в христианские страны Европы и в Россию с просьбой прислать военную помощь для освобождения Армении и Грузии от мусульманского ига[111]. Об этом соборе Армянской Церкви упоминается в таких более поздних документах 1699 г., как послание армянских меликов (князей) в Европу к Пфальцкому курфюрсту Иоанну Вильгельму[112] и Римскому папе[113], а также в послании к Русскому царю Петру I Алексеевичу[114]. В послании говорится, что в 1678 г. на совещании в Эчмиадзине избрали депутатов к Русскому царю (Феодору Алексеевичу. — Г. Р.), «дабы они шли и припадали к ногам Вашего Величества и наше желание и намерение объявили», т. к. «всегда имели надежду, яко через Величество Ваше можем отбыти ига неверных, ко умножению веры християнской <…> не имеемь иной надежды, токмо в Бозе монарха небеснаго, Вашего Величества на земли государя». «Умилосердися на наш убогий народ, дабы возмогли избавитися от порабощения чрез Ваше Величество»[115].

Следует отметить, что богословские вопросы о различиях в вероучении рассматривались в переписке армянских деятелей только с курфюрстом Пфальца и Римским папой, где говорилось о «схизме», в которой якобы пребывает армянская конфессия, которая должна быть преодолена признанием ею главенства католической конфессии во главе с папой Римским (и после этого католический Запад придет армянам на помощь)[116]. Тогда как в переписке армянских деятелей с Русскими царями богословские вопросы о различиях в вероучении Армянской и Русской Церквей на данном этапе пока не затрагивались.

Переписка иерархов Армянской Церкви с Русскими царями Алексеем Михайловичем и Федором Алексеевичем особенно активизировалась в период Русско-турецкой войны 1672–1681 гг., когда армянские деятели радели за успехи Московского государства в противостоянии с Османской империей и вассальным ему Крымским ханством. Среди российских дипломатов, выполнявших важные поручения в этой войне, был и уже упомянутый нами известный армянский деятель Василий Даудов (Аламарцян), принявший православие и поступивший на службу в Посольский приказ.

Выводы

Таким образом, можно отметить, что положение Армянской Церкви в Закавказье XVII в. по-прежнему остается тяжелым по причине разрушительных и кровопролитных войн между Османской Турцией и Сефевидским Ираном (Персией), разделивших между собой Закавказье на две части. Армянское население вынужденно покидает родные края, часть из них переселяется в Россию (наиболее крупные общины формируются в Астрахани, Казани и Москве). Среди трех прибывших прежде в Россию конфессий в составе единого армянского этноса — православных армян (которых уже можно определять не только как «армяне-греки», «армяне-грузины», но и «армяне-русские», получившие в России новые русские имена), еретиков-павликиан и представителей Армянской Церкви, появляются и армяне-католики, в связи с активной прозелитической деятельностью католических орденов во главе с Римским папой и некоторых европейских правителей, которые преследуют не только религиозную цель, но и торгово-экономическую и политическую — не дать России продвигаться далее на юг и укрепляться в Закавказье.

Духовенство Русской Православной Церкви относится к вероучению Армянской Церкви по-прежнему как к еретическому, представителей армянской конфессии не допускают в русские храмы для участия в богослужении, не исповедуют и не причащают даже тех, кто при смерти, в связи с чем более сорока членов Армянской торговой компании и некоторых ремесленников обращаются за заступничеством к русскому царю. Однако в Армении членов Русской Церкви допускают в армянские храмы, исповедуют и причащают, считая их единоверными христианами.

Несмотря на разногласия в вероучении и отрицательное отношение духовенства Русской Церкви к членам армянской конфессии, светские власти России охотно идут на встречу к армянам, приглашают в Россию купцов, различных мастеров, художников, принимают на службу в Посольский и другие приказы, при этом некоторые армянские деятели принимают православие.

Можно отметить, что принятие многими армянами православия и переход на службу в Московское государство в XVII в. становится частым явлением. Однако это было их добровольным выбором, на Руси их к этому не принуждали, в то время как в Персии и Турции часто вынуждали армян принимать ислам, а римо-католики — католичество, что дополнительно мотивировало армян держаться именно пророссийской ориентации.

Во второй половине XVII в. начинается официальная переписка армянских патриархов-католикосов с московскими правителями. В ходе переписки представлены различные вопросы торгово-экономического и политического характера (в том числе освобождение Армении с помощью России от ига мусульман), где залогом доверия между сторонами выступает общая христианская вера, однако церковно-догматические различия между обоими конфессиями пока не обсуждаются.

 

Архивные материалы

1. 1626, март 26. Росписание, сообщенное в Посольский приказ из Таможенного приказа о товарах, какие привезены в Москву Армянскими купцами // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–3.
2. 1632, апр. 19. Дело по челобитию вышедшаго из Крыму пленнаго Армянина Серкиски, во крещении Кириллы о пожаловании Его за выход поденным кормом // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–15.
3. 1647, март 14. Челобитная Армянина Тавакалова о даче ему Грамоты для свободнаго с товарами проезда по разным городам // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–5.
4. Переговоры в Посольском приказе с персидским послом по вопросам Грузии и Кавказа // РГАДА. Ф. 77. Сношения России с Персией. Д. 13. Л. 1 — 35 об.
5. 1666, дек. Челобитная сорока человек Армян Степана, Моисея с товарищи о дозволении им в бытность их для торговли в Российском Государстве, ходить в российские церкви, исповедываться у Российских Священников и приобщаться святых тайн, как содержащим христианскую веру, чтобы в отдалении от церквей своих не помирать без покаяния // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп. 1. Д. 4. Л. 1–3.
6. 1668 август 8. — 1669 г. июнь 29. Прошение толмача Василия Даудова царю о выдаче его братьям и мастерам ковровых и шелковых дел проезжей грамоты из Персии в Россию // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Д. 4. Л. 1–5.
7. 1672, дек. 2. [Письмо к царю Алексею Михайловичу] от Армянскаго Патриарха Петра о согласии и одобрении от Армянской компании заключеннаго в Москве о торговле договора и о принятии предохранительных мер к поддержанию сей торговли // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп.1. Д. 3. Л. 4 об. — 6.
8. 1679, апр. 24. Бытность у Государевой руки во время праздника С. Пасхи торговых армян // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп. 1. Д. 3. Л. 1–5.
9. 1680, апреля 17. Бытность у Государевой руки во время праздника Св. Пасхи торговых армян // РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. 1. Л. 1–2.
10. 1683, апреля 12. Бытность у Государя о Празднике Пасхи торговых армян и дача им корму и питья. РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. 3. Л. 1–3.
11. 1685, апр. 29. Бытность у Государя у руки по случаю Пасхи торговых Армян, в Москве пребывающих // РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. 1. Л. 1–2.
12. 1686, апреля 8. Бытность торговых Армян у руки Государевой и дача им за то корму и пития // РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. 2. Л. 1–2.
13. 1688, апреля 19. Бытность у государей у руки в день Пасхи торговых армян и дача им вместо стола и питья // РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. 3. Л. 1–3.
14. Письмо католикоса Акопа Джугаеци царю с просьбой о покровительстве армянам от притеснений персидского правительства // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Д. 2. Л. 5–6.
15. О даче живописцу иноземцу Армянския веры Богдану Салтанову Государева жалования, жилья и корму, для его иноземчества // РГАДА. Ф. 396. Архив Московской Оружейной палаты (объединенный фонд). Оп. 1. Ч. 8. № 11011. Л. 1–5.
16. Приходная книга печатных пошлинных денег, июль 1674 г. // РГАДА. Ф. 233. Печатный приказ. Оп. 1. Ед. хр. 183. Л. 138.
17. Старообрядческий сборник XVIII века. Беседа о нескольких делателях и послания Аввакума // РГАДА. Ф. 196. Рукописное собрание Ф. Ф. Мазурина. Оп. 1. Д. 701. Л. 70 об. — 119.
18. Указ шаха Сафи Сефевида от 1634 г. о передаче Гандзасарского патриаршества после смерти католикоса Иоаннеса католикосу Григору // Институт древних рукописей им. Месропа Маштоца (Ереванский Матенадаран). Фонд «Католикосский архив». Пап. 2а. Док. № 34а.

Источники

1. 1626, март 26. Сообщение Таможенного приказа в Посольский приказ о товарах, привезенных в Москву армянскими и азербайджанскими купцами // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 3–4.
2. 1632, апрель 20. Челобитье армянина Саркиса Аванесова, выходца из Крыма, принявшего русское подданство // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 4–8.
3. 1647, март 14. Челобитная И. Тавакалова о выдаче ему грамоты для свободной торговли в России // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 8–10.
4. Переговоры в Посольском приказе с персидским послом по вопросам Грузии и Кавказа // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 10–21.
5. 1660, март 28 – август 20. Приезд из Испагани в Москву представителя армянской торговой компании купца ходжа Закара Саградова с алмазным троном и другими дарами царю Алексею Михайловичу // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 21–34.
6. Челобитная сорока армян, приехавших из Персии в Россию, о разрешении им исповедаться в русской христианской церкви // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 43–44.
7. 1666, декабрь 21. — 1667, сентябрь 3. Переговоры представителей армянской торговой компании Степана Рамадамского и Григория Лусикова с русским правительством об условиях заключения торгового договора и торговый договор 31 мая 1667 г. // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 44–64.
8. Письмо Закара Саградова Алексею Михайловичу об отправке в Москву художника Богдана Салтанова — автора копии «Тайной вечери» // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 41–42.
9. 1668, август 8. — 1669, июнь 29. Прошение толмача Василия Даудова царю о выдаче его братьям и мастерам ковровых и шелковых дел проезжей грамоты из Персии в Россию // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 67–69.
10. Письмо кандзасарского патриарха Петра Алексею Михайловичу с просьбой покровительствовать испаганским армянским купцам и всему армянскому народу // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 91–92.
11. 1673, январь 3. Допрос в Посольском приказе армян-доминиканцев, прибывших по поручению шаха в Москву для поездки к римскому папе // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 96–97.
12. 1675, декабрь 28. О предоставлении армянским купцам двора в Нижних Садовниках // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 126.
13. Предоставление торговых дворов армянским и индийским купцам в Москве // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 126–129.
14. 1699, апреля 19-го. Французский перевод послания армянских меликов к Римскому папе // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом: Документы, извлеченные из Московскаго Главнаго и С.-Петербургскаго архивов Министерства иностранных дел, Австрийскаго придворнаго и Государственнаго архива, Королевско-Баварскаго тайнаго государственнаго архива и других учреждений. Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1898. [№ 2]. С. 2–6 (на франц. яз.).
15. 1699, апреля 29-ro. Послание армянских меликов к царю Петру Алексеевичу // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1898. [№ 7]. С. 21–24.
16. 1699, апреля 29-ro. В переводе с листа (= № 7), каков писали к великому государю Персицкие страны старшина с Израилемь Орием // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1898. [№ 7]. С. 24–28.
17. 1699, апреля 29-го. Послание армянских меликов к Пфальцкому курфирсту Иоанну Вильгельму. (Мюнхенский государственный архив) // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1898. [№ 5]. С. 9–16 (на лат. яз).
18. 1699, апреля 29-го. Представленное Израэлемь Орием послание армянских меликов на имя царя Петра Алексеевича // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1898. [№ 6]. С. 17–20 (на арм. яз).
19. Анания Санахнеци. Об иконопочитателях / пер. с др.-арм., вступ. ст. и примеч. А. С. Рамазяна // Богословский вестник. 2017. Т. 1–2 (24–25). С. 592–616.
20. Аракел Даврижеци. Книга истории / пер. с арм. Л. А. Ханларян. Москва: Наука, 1973.
21. Белокуров С. А. Поездка старца Арсения Суханова в Грузию 1637–1640 // Христианское чтение. 1884. № 3–4. С. 438–488.
22. Белокуров С. А. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из МГАМИДа. Вып. 1: 1578–1613 гг. Москва: Универ. тип., 1889. (Из «Чтений в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете»). С. 262–265.
23. Вртанес Кертог. Об иконоборцах / предисл., пер. с др.-арм. и коммент. А. С. Рамазяна // Богословский вестник. 2015. № 3–4 (18–19). С. 393–425.
24. Житие и хождение в Иерусалим и Египет казанца Василия Яковлева Гагары: 1634–1637 гг. / ред. и предисл. С. О. Долгова. Москва: Книга по Требованию, 2011.
25. Закарий Акулисский. Дневник. Ереван: АрмФАН, 1939.
26. Материалы по истории грузино-русских взаимоотношений 1615–1640 / под ред. М. А. Полиевктова. Тбилиси: Изд. Тбилисского государственного университета, 1937.
27. Мсерианц Л. З. Армянские источники о смутном времени // Журнал Министерства народного просвещения. 1902. Ч. 344. № 11. Отд. 2. С. 35–43.
28. Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно / введ., пер., примеч. и указ. А. М. Ловягина. Санкт-Петербург: Изд. А. С. Суворина, 1906.
29. Пермская летопись. Третий период / сост. В. Шишонко. Пермь: Тип. Губернской земской управы, 1884.
30. Послания блаженного Игнатия, митрополита Сибирского и Тобольского. Казань: Тип. губернского правления, 1857.
31. Письмо католикоса Акопа Джугаеци царю с просьбой о покровительстве армянам от притеснений персидского правительства // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван: АН АрмССР, 1953. С. 98, 257–258.
32. Проскинитарий. Хождение строителя старца Арсения Суханова в 7157 (1649) году в Иерусалим и в прочие места / [Иеромонах Арсений (Суханов)]. Казань: Универ. тип., 1870.
33. ПСЗ РИ. Собрание I. Т. I (1649–1675). Санкт-Петербург: Тип 2 Отд. Собств. Его Импер. Вел. Канц., 1830. С. 692–695.
34. Путешествие Шардена по Закавказью в 1672–1673 гг. / пер. Е. В. Бахутовой, Д. П. Косовича. Тифлис: Скоропечатня М. Мартиросянца, 1902.
35. Симеон Лехаци. Путевые заметки / пер. М. О. Дарбинян. Москва: Восточная литература, 1965.
36. Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. Москва: Тип. Лазаревых Института Восточных языков, 1833.
37. Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. II. Москва: Тип. Лазаревых Института Восточных языков, 1838.
38. Указ шаха Аббаса I Сефевида от 1610 г. бегларбеку Еревана, Амир-Гуна хану, коим предписывается произвести на месте расследование относительно похищения мощей Рипсиме, совершенного католическими священниками // Персидские документы Матенадарана. Указы. Вып. II (1601–1650 гг.) / пер. А. Д. Папазяна. Ереван: АН АрмССР, 1959. С. 321–322.
39. Хождение купца Федота Котова в Персию / пер. Н. А. Кузнецовой. Москва: Восточная литература, 1958.
40. Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом: Документы, извлеченные из Московскаго Главнаго и С.-Петербургскаго архивов Министерства иностранных дел, Австрийскаго придворнаго и Государственнаго архива, Королевско-Баварскаго тайнаго государственнаго архива и других учреждений. Санкт-Петербург: Тип. Императорской Академии наук, 1898.
41. Մելիքսեթ-Բեկ Լ. Վրաց աղբյուրները Հայաստանի և հայերի մասին. Հատ. Բ. Երևան: Մելքոնյան ֆոնդի հրատ., 1936. [Меликсет-Бек Л. Грузинские источники об Армении и армянах. Т. 2. Ереван: Изд. фонда «Мелконян», 1936].

Литература

1. Агаян Ц. П. Роль России в исторических судьбах армянского народа. Москва: Наука, 1978.
2. Агаян Ц. П. Россия в судьбах армян и Армении. Москва: Наука, 1994.
3. Агаян Ц. П. Россия в судьбах армян и Армении. Москва: Наука, 1978.
4. Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века / ред. С. С. Аревшатян. Ереван: АН АрмССР, 1989.
5. Амирханян А. Т. Тайны Дома Лазаревых. Фрагмент истории московской армянской общины XIV –XX вв. Москва: Изд. «Все для Вас», 1992.
6. Арутюнова-Фиданян В. А. Армяне-халкидониты на восточных границах Византийской империи. Ереван: Айастан, 1980.
7. Арутюнова-Фиданян В. А. Армяне-халкидониты // ПЭ. 2003. Т. 3. С. 326–329.
8. Атаджанян И. А. Из истории русско-армянских взаимоотношений с X по XVIII века. Ереван: Лингва, 2006.
9. Армянские церкви Российской империи (1717–1917). Ереван: Тигран Мец, 2009.
10. Галоян Г. А. Россия и народы Закавказья. Москва: Мысль, 1976.
11. Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные связи в Древнерусском государстве // Церковный историк. 2021. № 2 (6). С. 181–214.
12. Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные отношения в Московском государстве. Часть 1: XIV–XVI вв. // Богословский вестник. 2023. № 1 (48). С. 61–97.
13. Георгий (Рамазян), иеродиакон. Иван Захарид и армяно-грузинские связи в конце XII —начале XIII века // Труды Воронежской духовной семинарии. 2020. № 12. С. 74–105.
14. Глинка С. Н. Обозрение истории армянского народа. Ч. II. Москва, 1833.
15. История армянского народа: С древнейших времен до наших дней / Г. X. Саркисян, Т. X. Акопян, А. Г. Абрамян и др. / под ред. М. Г. Нерсисяна. Ереван: Изд. Ереванского государственного университета, 1980.
16. Казарян Г. С. Общины хай-хоромов (православных армян) в XIX — начале XX века // Христианство на Ближнем Востоке. 2023. Т. 7. № 2. С. 76–99.
17. Марр Н. Аркаун, монгольское название христиан, в связи с вопросом об армянах-халкидонитах // ВВ. № 12. 1906. С. 1–68.
18. Рамазян А. С. Вопрос об иконопочитании в армяно-византийской полемике в конце X — середине XI века // Мир Православия. 2019. № 10. С. 177–194.
19. Рамазян А. С. К вопросу о причинах иконоборчества в средневековой Армении. Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология. 2013. № 5 (35). С. 76–85.
20. Игнатий (Римский-Корсаков), митр. Тобольский // Русский биографический словарь / ред. А. А. Половцов. Т. VII. Санкт-Петербург: Тип. Гл. упр. уделов, 1897. С. 47–48.
21. Семенов И. Я. Русские в истории Армении. Ереван: Лусабац, 2009.
22. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. II. Т. VII. Санкт-Петербург: Изд. «Общественная польза», 1893.
23. Сырцов И. Я. Самосжигательство сибирских старообрядцев в XVII и XVIII столетии. Тобольск: Губернская тип., 1888.
24. Тихомиров М. Н. Средневековая Москва. Москва: Книжный сад, 1997.
25. Успенский А. И. Царские иконописцы и живописцы XVII века. Т. III. Москва: Печатня А. И. Снегиревой, 1913.
26. Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? Москва: Языки славянской культуры, 2004.
27. Хачикян Л. С. Армяне в древней Москве и на путях ведущих в Москву. Ереван: Наири, 2014.
28. Царёва Т. В. Армяне Москвы. От прошлого к настоящему // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2018. № 4. С. 92–112.
29. Церковь Успения Богородицы на Пресне — первая армянская церковь в Москве. [Электронный ресурс]. URL: https://www.armmuseum.ru/news-blog/2017/7/7/--2 (дата обращения 15.07.2023).
30. Шохин Л. И. Армяне в России (по книгам Печатного приказа XVII — начала XVIII в.) // Paleobureaucratica. Сборник статей к 90-летию Н. Ф. Демидовой. Москва: Древлехранилище, 2012. С. 346–357.
31. Բարթիկյան Հ. «Հայ-հոռոﬓերը (քաղկեդոնիկ հայերը) հունական պարբերականներում» // Պատմա-բանասիրական հանդես. № 3. Երևան: Գիտություն, 2008. էջ 237–260. [Бартикян Р. Хай-хоромы (армяне-халкидониты) в греческой периодике // Историко-филологический журнал. № 3. Ереван: Наука, 2008. С. 237–260].
32. Ղազարյան Գ. Ակնի հայ հոռոﬓերը // Վարձք. 2016. № 12. Էջ 19–26. [Казарян Г. Хай-хоромы Акна // Вардзк. 2016. № 12. С. 19–26].
33. Մոլևա Ն. Մ. Իվան Սալթանովը և նրա դպրոցը // Լրաբեր հասարակական գիտությունների. № 10. Երևան, 1977. С. 73–89. [Молева Н. М. Иван Салтанов и его школа // Вестник социальных наук. № 10. Ереван, 1977. С. 73–89].
34. Մոլևա Ն. Մ. Նկարիչներ Բելսկիների մասին // Լրաբեր հասարակական գիտությունների. № 8. Երևան, 1974. Էջ. 38–52. [Молева Н. М. О художниках Бельских // Вестник социальных наук. № 8. Ереван, 1974. С. 38–52].
35. Ոսկանյան Վ. Կ. Հայերը Մոսկվայում XV—XVII դարերում // Պատմա-բանասիրական հանդես. № 1. Երևան: Հայկական ՍՍՀ գիտությունների ակադեﬕա, 1971. Էջ. 25–40. [Восканян В. К. Армяне в Москве в XV–XVII веках // Историко-филологический журнал. № 1. Ереван: Академия Наук АрмССР, 1971. С. 25–40].

 

[1] См. более ранний период: Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные связи в Древнерусском государстве // Церковный историк. 2021. № 2 (6). С. 181–214; Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные отношения в Московском государстве. Часть 1: XIV–XVI вв. // БВ. 2023. № 1 (48). С. 61–97.

[2] Аракел Даврижеци. Книга истории. М., 1973. С. 55

[3] Там же. С. 60, 63–64. «Выселяя жителей Джуги и других торговых городов, шах Аббас руководствовался соображениями не только стратегического характера (чтобы турки-османы не могли использовать их как базу для своего дальнейшего наступления), но и экономического характера (например, купцы Джуги славилась большими торговыми связями со странами Востока, Европы и России). Оказавшись в Персии, они основали Новую Джугу и способствовали развитию торговли (шелком и др. товарами) Ирана с указанными странами». Там же. С. 74–83.

[4] Там же. С. 171–182. Позже, в 1638 г. «католикос Филиппос, выпросив у царя шаха Сефи десницу Лусаворича, вывез ее из Исфахана и привез в святой Эчмиадзин». Там же. С. 495.

[5] Там же. С. 132–133.

[6] Галоян Г. А. Россия и народы Закавказья. М., 1976. С. 49; Агаян Ц. П. Россия в судьбах армян и Армении. М., 1978. С. 33–34. О совместных армяно-грузинских выступлениях против предыдущих завоевателей Закавказья (арабов, турок-сельджуков, монголов), см.: Георгий (Рамазян), иеродиак. Иван Захарид и армяно-грузинские связи в конце XII — начале XIII века // Труды Воронежской духовной семинарии. 2020. № 12. С. 74–105.

[7] Следует отметить, что русско-грузинские политические и церковные связи до смутного времени на Руси интенсивно развивались, участником чего часто выступали и грузинские армяне. Так, в 1564 г. послом от кахетинского царя Левана к Ивану IV Грозному с просьбой о покровительстве был некий «армянин» (Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века / ред. С. С. Аревшатян. Ереван, 1989. С. 124–125). В 1594–1595 гг. посольство из Грузии от царя Александра в Москву к Борису Годунову и патриарху Иову возглавили армяне Хуршит и Арам. См.: Белокуров С. А. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из МГАМИДа. Вып. 1: 1578–1613 гг. М., 1889. (Из «Чтений в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете»). С. 262–265. См. более ранние материалы: Там же. С. 205–212, 235–237. О посольстве Теймураза к русскому царю и патриарху в 1624 г. во главе с архиепископом Феодосием и др. посольствах см.: Материалы по истории грузино-русских взаимоотношений 1615–1640 / под ред. М. А. Полиевктова. Тбилиси, 1937. С. 36–137.

[8] Մելիքսեթ-Բեկ Լ. Վրաց աղբյուրները Հայաստանի և հայերի մասին. Հատ. Բ. Երևան, 1936. Էջ 112. [Меликсет-Бек Л. Грузинские источники об Армении и армянах. Т. 2. Ереван, 1936. С. 112].

[9] Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно / введ., пер., примеч. и указ. А. М. Ловягина. СПб., 1906. С. 66.

[10] Здесь вероятно ошибка в имени католикоса, так как патриаршество Петроса IV Хандзкеци было в 1653–1675 гг., тогда как в Матенадаране сохранились документы рассматриваемого времени, свидетельствующие о имени другого католикоса: «Указ шаха Сафи Сефевида от 1634 г. о передаче Гандзасарского патриаршества после смерти католикоса Иоаннеса католикосу Григору (1634–1653 гг.)». См.: Институт древних рукописей им. Месропа Маштоца (Матенадаран). Фонд «Католикосский архив». Пап. 2а. Док. № 34а.

[11] Цитата по (непереведенные главы Олеария): Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 126; Ոսկանյան Վ. Կ. Հայերը Մոսկվայում XV— XVII դարերում // Պատմա-բանասիրական հանդես. Երևան, 1971. Էջ 32. [Восканян В. К. Армяне в Москве в XV–XVII веках // Историко-филологический журнал. Ереван, 1971. С. 32].

[12] Так, среди национальных посольств в Москву Олеарий называет и армян (Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. С. 144), упоминает о межконфессиональных отношениях (Там же. С. 343), торговле армян (Там же. С. 402), участие армян в персидском посольстве (в том числе и духовных лиц) (Там же. С. 409) и персидских войсках (Там же. С. 555). Олеарий приводит много сведений об армянских таинствах и обрядах, утраченных ныне святынях, например о кресте из древа Ноева Ковчега (Там же. С. 432). Описывая Богослужение и чин великого освящения воды в праздник Крещения Господня, «Богослужение армян» Олеарий нашел «сходным с католическим», а чин освящения воды — «с русским однородным обрядом» (Там же. 555).

[13] Там же. С. 409.

[14] Ոսկանյան Վ. Կ. Հայերը Մոսկվայում XV—XVII դարերում // Պատմա-բանասիրական հանդես. Երևան, 1971. Էջ 31. [Восканян В. К. Армяне в Москве в XV–XVII веках // Историко-филологический журнал. Ереван, 1971. С. 31].

[15] См.: Мсерианц Л. З. Армянские источники о смутном времени // ЖМНП. 1902. Ч. 344. № 11. Отд. 2. С. 35–43.

[16] Аракел Даврижеци. Книга истории. С. 296–298.

[17] Там же. С. 141.

[18] Там же. С. 157–170; Указ шаха Аббаса I Сефевида от 1610 г. бегларбеку Еревана, Амир-Гуна хану, коим предписывается произвести на месте расследование относительно похищения мощей Рипсиме, совершенного католическими священниками // Персидские документы Матенадарана. Указы. Вып. II (1601–1650 гг.) / пер. А. Д. Папазяна. Ереван, 1959. С. 321–322. (Оригинал: Ереванский Матенадаран. Персидские документы. Пап. 1а. Док. № 34).

[19] См.: Симеон Лехаци. Путевые заметки. М., 1965. С. 66.

[20] Город-крепость в Киликийской Армении, в XII–XIII вв. служившая резиденцией киликийских армянских католикосов, в 1292 г. была захвачена египетскими мамлюками, превратившими кафедральную церковь в мечеть, а в 1516 году была завоевана турками-османами.

[21] Святой Григорий Просветитель (252–326 гг.) — в нач. IV в. (совместно с царем Трдатом III) установивший христианство в качестве государственной религии в Армении.

[22] Мухаммед (570–632 гг.) — арабский религиозный и общественно-политический деятель, основатель ислама.

[23] Симеон Лехаци. Путевые заметки. С. 224–225.

[24] Галоян Г. А. Россия и народы Закавказья. С. 55.

[25] Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 130. См.: Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом: Документы, извлеченные из Московскаго Главнаго и С.-Петербургскаго архивов Министерства иностранных дел, Австрийскаго придворнаго и Государственнаго архива, Королевско-Баварскаго тайнаго государственнаго архива и других учреждений. СПб., 1898. С. XVI–XVII.

[26] Эзов Г. А. Сношения Петра Великого с армянским народом. С. V.

[27] Закарий Акулисский. Дневник. Ереван, 1939. С. 30.

[28] Там же. С. 106–107.

[29] Путешествие Шардена по Закавказью в 1672–1673 гг. / пер. Е. В. Бахутовой, Д. П. Косовича. Тифлис, 1902.

[30] Там же. С. 160.

[31] Там же. С. 200.

[32] Там же. С. 226.

[33] Там же. С. 244.

[34] Там же. С. 245. Однако вардапет Аракел Даврижеци упоминает о присутствии живописи в армянских храмах перед их разорением персами. См.: Аракел Даврижеци. Книга истории. С. 72. О проблемах иконопочитания в Армении в более раннее время, см.: Рамазян А. С. К вопросу о причинах иконоборчества в средневековой Армении // Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология. 2013. № 5 (35). С. 76–85; Вртанес Кертог. Об иконоборцах / предисл., пер. с др.-арм. и коммент. А. С. Рамазяна // БВ. 2015. № 3–4 (18–19). С. 393–425; Анания Санахнеци. Об иконопочитателях / пер. с др.-арм., вступ. ст. и примеч. А. С. Рамазяна // БВ. 2017. № 1–2 (24–25). С. 592–616; Рамазян А. С. Вопрос об иконопочитании в армяно-византийской полемике в конце X — середине XI века // Мир Православия. 2019. № 10. С. 177–194.

[35] Путешествие Шардена по Закавказью. С. 254.

[36] Там же. С. 245–281.

[37] Хождение купца Федота Котова в Персию / пер. Н. А. Кузнецовой. М., 1958.

[38] Там же. С. 25.

[39] Там же. С 56.

[40] Житие и хождение в Иерусалим и Египет казанца Василия Яковлева Гагары: 1634–1637 гг. / ред. и предисл. С. О. Долгова. М., 2011.

[41] Проскинитарий. Хождение строителя старца Арсения Суханова в 7157 (1649) году в Иерусалим и в прочие места. Казань, 1870.

[42] Там же. С. 69–76.

[43] См.: Семенов И. Я. Русские в истории Армении. Ереван, 2009. С. 15–16.

[44] Проскинитарий. Хождение строителя старца Арсения Суханова в 7157 (1649) году в Иерусалим и в прочие места. С. 102.

[45] См., например: Марр Н. Аркаун, монгольское название христиан, в связи с вопросом об армянах-халкидонитах // ВВ. № 12. 1906. С. 1–68; Арутюнова-Фиданян В. А. Армяне-халкидониты на восточных границах Византийской империи. Ереван, 1980; Она же. Армяне-халкидониты // ПЭ. 2003. Т. 3. С. 326–329; Բարթիկյան Հ. «Հայ-հոռոﬓերը (քաղկեդոնիկ հայերը) հունական պարբերականներում» // Պատմա-բանասիրական հանդես. № 3. Երևան, 2008. էջ 237–260. [Бартикян Р. Хай-хоромы (армяне-халкидониты) в греческой периодике // Историко-филологический журнал. № 3. Ереван, 2008. С. 237–260]; Ղազարյան Գ. Ակնի հայ հոռոﬓերը // Վարձք. 2016. № 12. Էջ 19–26. [Казарян Г. Хай-хоромы Акна // Вардзк. 2016. № 12. С. 19–26; Казарян Г. С. Общины хай-хоромов (православных армян) в XIX — начале XX века // Христианство на Ближнем Востоке. 2023. Т. 7. № 2. С. 76–99.

[46] См., например: Казарян Г. С. Общины хай-хоромов (православных армян) в XIX — начале XX века. С. 80, 92.

[47] Цит. по: Белокуров С. А. Поездка старца Арсения Суханова в Грузию 1637–1640 // ХЧ. 1884. Кн. 3–4. С. 438–488.

[48] Галоян Г. А. Россия и народы Закавказья. М., 1976. С. 49–53.

[49] Там же. С. 53.

[50] Цит. по: Переговоры в Посольском приказе с персидским послом по вопросам Грузии и Кавказа // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 12. Документы хранятся в: РГАДА. Ф. 77. Сношения России с Персией. 1658 г. Д. 13. Л. 1-2 об., 4–5, 16-35 об.

[51] Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 75–76.

[52] Ոսկանյան Վ. Կ. Հայերը Մոսկվայում XV—XVII դարերում // Պատմա-բանասիրական հանդես. Երևան, 1971. Էջ 32. [Восканян В. К. Армяне в Москве в XV-XVII веках // Историко-филологический журнал. Ереван, 1971. С. 32]; Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 126.

[53] Челобитье армянина Саркиса Аванесова, выходца из Крыма, принявшего русское подданство // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 4–8. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1632 г.]. Д. б/№. Л. 1–2, 7–15.

[54] См.: Челобитная И. Тавакалова о выдаче ему грамоты для свободной торговли в России // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 8–10. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1847 г.]. Д. б/№. Л. 1–5.

[55] Вероятно, речь о военном «походе русских войск под руководством Плещеева в ответ на набеги калмыков», после которого калмыцкие предводители признали власть московского царя, а участие в нем Ивана Тавакалова «могло быть рассмотрено как преданность русскому государству». Там же. С. 9–10.

[56] Агаян Ц. П. Роль России в исторических судьбах армянского народа. М., 1978. С. 123.

[57] См.: Прошение толмача Василия Даудова царю о выдаче его братьям и мастерам ковровых и шелковых дел проезжей грамоты из Персии в Россию (1668 август 8. — 1669 г. июнь 29.) // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 67–69. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1668– 1669 гг.]. Д. 4. Л. 1–5.

[58] Цит. по: Шохин Л. И. Армяне в России (по книгам Печатного приказа XVII — начала XVIII в.) // Paleobureaucratica. Сборник статей к 90-летию Н. Ф. Демидовой. М., 2012. С. 346–357.

[59] Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 137.

[60] Там же.

[61] Сырцов И. Я. Самосжигательство сибирских старообрядцев в XVII и XVIII столетии. Тобольск, 1888. С. 12.

[62] Там же. С. 11–12.

[63] Пермская летопись. Третий период / сост. В. Шишонко. Пермь, 1884. С. 512.

[64] См.: Игнатий (Римский-Корсаков), митр. Тобольский // Русский биографический словарь / ред. А. А. Половцов. Т. VII. СПб., 1897. С. 48. См. также: Послания блаженного Игнатия, митрополита Сибирского и Тобольского. Казань, 1857.

[65] Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 141. О полемике с манихеями-павликианами, вышедшими из Армении и Византии в Болгарию и на Русь, см. наши предыдущие статьи: Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные связи в Древнерусском государстве // Церковный историк. 2021. № 2 (6). С. 200–203; Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные отношения в Московском государстве. Ч. 1: XIV–XVI вв. // БВ. 2023. № 1 (48). С. 72.

[66] Цит. по: Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 137–138. Док. см.: Старообрядческий сборник XVIII века // РГАДА. Ф. 196. Рукописное собрание Ф. Ф. Мазурина. Оп. 1. Д. 701. Л. 79 («Беседа о нескольких делателях и послания Аввакума». Л. 70–119).

[67] Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? М., 2004. С. 111.

[68] Цит. по: Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? С. 111–112.

[69] Цит. по: Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? С. 112.

[70] Цит. по: Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? С. 134.

[71] Цит. по: Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? С. 112.

[72] Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные связи в Древнерусском государстве // Церковный историк. 2021. № 2 (6). С. 192–196; Он же. Русско-армянские межконфессиональные отношения в Московском государстве. Ч. 1: XIV–XVI вв. // БВ. 2023. № 1 (48). С. 66–69.

[73] Цит. по: Успенский Б. А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? С. 113. Здесь же высказывается и сомнение по поводу истинности данного события: «Рассказ этот представляет собой плод творческого воображения, едва ли не самого Игнатия». См.: Там же.

[74] Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 328.

[75] Глинка С. Н. Обозрение истории армянского народа. Ч. II. М., 1833. С. 237; Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 327. См.: Сообщение Таможенного приказа в Посольский приказ о товарах, привезенных в Москву армянскими и азербайджанскими купцами // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Том I. Ереван, 1953. С. 3–4. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1626 г.]. Д. б/№. Л. 1–3.

[76] Цит. по: Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. II. М., 1838. С. 71.

[77] Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 328. Подробное описание «о поднесении Царю Алексию Михайловичу трона и кресел от Испаганской Армянской компании в 1659 году» см.: Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. II. М., 1838. С. 64–67; Приезд из Испагани в Москву представителя армянской торговой компании купца ходжа Закара Саградова с алмазным троном и другими дарами царю Алексею Михайловичу // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 21–34. Его имя (как и имена многих других армянских деятелей) в документах Посольского и других приказов часто разнятся, даже в пределах одного приказа. Например: «ходха Закар Саградов» (Там же. С. 21), «купчина арменин Ходжа Захарей Сарадов» (Там же. С. 22), «прикащик армянин Закарий» (Там же. С. 23), «арменин Захарья Шараманов (от арм. — Шариманян)» (Там же. С. 29), «Захарко Савельев сын арменин» (Там же. С. 29–30, 32), «арменин Захарей Шаматов» (Там же. С. 30) и т. д. В делах Печатного приказа он значится как Захар Сарадаров: «по челобитью армян Степана Ромодамского да Захарья Сарадарова». См.: РГАДА. Ф. 233 (Печатный приказ). Оп. 1. Ед. хр. 183. Л. 138. [Приходная книга печатных пошлинных денег, июль 1674 г.].

[78] Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. II. М., 1838. С. 64, 67.

[79] Там же. С. 66.

[80] Там же. С. 288.

[81] По некоторым данным, «количество поселившихся на постоянное жительство в Москве армян, которых в конце 17 в. было около 2 тысяч». См.: Айвазян К. В. История отношений русской и армянской церквей в средние века. С. 133–134. Тихомиров М. Н. Средневековая Москва. М., 1997. С. 143.

[82] См.: Амирханян А. Т. Тайны Дома Лазаревых. Фрагмент истории московской армянской общины XIV–XX вв. М., 1992. С. 16; Царёва Т. В. Армяне Москвы. От прошлого к настоящему // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2018. № 4. С. 97.

[83] См.: Там же.

[84] О предоставлении армянским купцам двора в Нижних Садовниках // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 126. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1675 г.]. Д. 7. Л. 5–6. См. также: Предоставление торговых дворов армянским и индийским купцам в Москве // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 126–129. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1675 г.]. Д. 8. Л. 13, 15–20, 24–25.

[85] Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 67, 142–145.

[86] ПСЗ РИ. Собрание I. Т. I (1649–1675). СПб., 1830. С. 692–695.

[87] ПСЗ РИ. Собрание I. Т. I: (1649–1675). СПб., 1830. С. 695; Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 151.

[88] См.: Переговоры представителей армянской торговой компании Степана Рамадамского и Григория Лусикова с русским правительством об условиях заключения торгового договора и торговый договор 31 мая 1667 г. // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 62.

[89] Перевод арм. текста см. по: Письмо Закара Саградова Алексею Михайловичу об отправке в Москву художника Богдана Салтанова — автора копии «Тайной вечери» // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. Док. № 7, 8.

[90] О даче живописцу иноземцу Армянския веры Богдану Салтанову Государева жалования, жилья и корму, для его иноземчества // РГАДА. Ф. 396 (Архив Московской Оружейной палаты (объединенный фонд)). Оп. 1. Ч. 8. № 11011. Л. 1–5.

[91] Подробнее о Богдане Салтанове и его иконографических и др. работах см., например: Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. II. М., 1838. С. 288; Успенский А. И. Царские иконописцы и живописцы XVII века. М., 1913. Т. III. С. 385–386; Մոլևա Ն. Մ. Իվան Սալթանովը և նրա դպրոցը // Լրաբեր հասարակական գիտությունների. Երևան, 1977. № 10. С. 73–89. [Молева Н. М. Иван Салтанов и его школа // Вестник социальных наук. Ереван, 1977. № 10. С. 73–89]; Агаян Ц. П. Россия в судьбах армян и Армении. М., 1994. С. 62–63; Царёва Т. В. Армяне Москвы. От прошлого к настоящему // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2018. № 4. С. 98–99.

[92] См.: Хачикян Л. Армяне в древней Москве и на путях ведущих в Москву. Ереван, 2014. С. 129; Մոլևա Ն. Մ. Իվան Սալթանովը և նրա դպրոցը // Լրաբեր հասարակական գիտությունների. Երևան, 1977. № 10. Էջ 73–89. [Молева Н. М. Иван Салтанов и его школа // Вестник социальных наук. Ереван, 1977. № 10. С. 73–89]. Մոլևա Ն.Մ. Նկարիչներ Բելսկիների մասին // Լրաբեր հասարակական գիտությունների. Երևան, 1974. № 8. Էջ 48–51. [Молева Н. М. О художниках Бельских // Вестник социальных наук. Ереван, 1974. № 8. С. 48–51].

[93] Մոլևա Ն. Մ. Նկարիչներ Բելսկիների մասին // Լրաբեր հասարակական գիտությունների. Երևան, 1974. № 8. Էջ 48–51. [Молева Н. М. О художниках Бельских // Вестник социальных наук. Ереван, 1974. № 8. С. 48–51].

[94] Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. II. Т. VII. СПб., 1893. С. 390–391; История армянского народа: С древнейших времен до наших дней / Г. X. Саркисян, Т. X. Акопян, А. Г. Абрамян и др. / под ред. М. Г. Нерсисяна. Ереван, 1980. С. 164; Агаян Ц. П. Россия в судьбах армян и Армении. М., 1978. С. 59. Имеются некоторые сведения и о связях Григория Лусикова с армянами-католиками, выполнявших важные поручения папы Римского и персидского шаха, игравших важную роль также в политике России, Ирана, Турции и европейских государств. См., например: 1673, январь 3. Допрос в Посольском приказе армян-доминиканцев, прибывших по поручению шаха в Москву для поездки к римскому папе // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 96–97.

[95] Атаджанян И. А. Из истории русско-армянских взаимоотношений с X по XVIII века. Ереван, 2006. С. 50–52; Ոսկանյան Վ. Կ. Հայերը Մոսկվայում XV—XVII դարերում // Պատմաբանասիրական հանդես. № 1. Երևան, 1971. Էջ. 34. [Восканян В. К. Армяне в Москве в XV–XVII веках // Историко-филологический журнал. № 1. Ереван, 1971. С. 34].

[96] Там же. С. 35–36; Агаян Ц. П. Россия в судьбах армян и Армении. М., 1978. С. 62.

[97] См.: Челобитная сорока армян, приехавших из Персии в Россию, о разрешении им исповедаться в русской христианской церкви // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 43–44. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1666 г.]. Д. 4. Л. 1–3.

[98] Там же. С. 43.

[99] Челобитная сорока армян, приехавших из Персии в Россию, о разрешении им исповедаться в русской христианской церкви // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 43–44. Документ хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1666 г.]. Д. 4. Л. 1–3.

[100] Там же.

[101] Там же.

[102] Ոսկանյան Վ. Կ. Հայերը Մոսկվայում XV—XVII դարերում. Էջ 32. [Восканян В. К. Армяне в Москве в XV–XVII вв. С. 32].

[103] Цит. по: Армянские церкви Российской империи (1717–1917). Ереван, 2009. С. 17–18. Позже, в 1706 г. по прошению царю Петру I от астраханских армян во главе с Богданом Константиновичем Богдановым о постройке на том месте большой каменной церкви (вместо обветшавшей деревянной), «указом Петра I от 9 июля 1706 г. Церковь была построена в Армянской слободе, вблизи православных церквей и названа Соборной во имя Успения Пресвятой Богородицы». Там же. С. 18.

[104] Л. С. Хачикян пишет, что в Москве на Пресне «по некоторым довольно надежным данным в начале 17-го века была построена армянская церковь Св. Богородицы (Сурб Аствацацин). Присутствием в этой части города множества армян объясняется также появление здесь армянского кладбища. На этом кладбище в Ваганьковском районе в 1801 г. была построена армянская часовня, которая стоит доныне». См.: Хачикян Л. С. Армяне в древней Москве и на путях ведущих в Москву. Ереван, 2014. С 119–120. Однако, нам не удалось найти подтверждения данной информации. По официальным данным самой Армянской Апостольской Церкви в Москве, Армянского музея Москвы и др., армянская церковь Успения Богородицы на Пресне была возведена в 1746 г. и устроено при ней кладбище. См., например: Церковь Успения Богородицы на Пресне — первая армянская церковь в Москве (URL: https://www.armmuseum.ru/news-blog/2017/7/7/--2). Что касается первого в Москве армянского «молельного дома», на его постройку получил «Высочайшее разрешение» в 1716 г. архимандрит Минас Тигранян (однако «церковь не была построена»), а в 1722 г. «купец Григорий Давыдов (Григор Давидян) “с товарищи”, наняв двор у дворянина Никона Волкова в Китай-городе, построили “армянской веры костел”». Цит. по: Армянские церкви Российской империи (1717–1917). С. 173.

[105] См., например: 1679, апр. 24. Бытность у Государевой руки во время праздника С. Пасхи торговых армян // РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–5; 1680, апреля 17. Бытность у Государевой руки во время праздника Св. Пасхи торговых армян // РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–2; 1683, апреля 12. Бытность у Государя о Празднике Пасхи торговых армян и дача им корму и питья. РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–3; 1685, апр. 29. Бытность у Государя у руки по случаю Пасхи торговых Армян, в Москве пребывающих // Ф. 100. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–2; 1686, апреля 8. Бытность торговых Армян у руки Государевой и дача им за то корму и пития // Ф. 100. Оп. 1. Д. б/№. Л. 1–2; 1688, апреля 19. Бытность у государей у руки в день Пасхи торговых армян и дача им вместо стола и питья // РГАДА. Ф. 100. Оп. 1. Д. 3. Л. 1–3.

[106] РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1672 г.]. Д. 3. Л. 4 об.-6.

[107] См.: Письмо кандзасарского патриарха Петра Алексею Михайловичу с просьбой покровительствовать испаганским армянским купцам и всему армянскому народу // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. Ереван, 1953. С. 92. Письмо хранится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1672 г.]. Д. 3. Л. 4 об.-6.

[108] Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа. Ч. I. М., 1833. С. 334.

[109] Пер. с лат. по: Письмо католикоса Акопа Джугаеци царю с просьбой о покровительстве армянам от притеснений персидского правительства // Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Т. I. С. 257–258. Подлинник латинского текста письма находится в: РГАДА. Ф. 100. Сношения России с Арменией. [1724 г.]. Д. 2. Л. 5–6.

[110] Там же.

[111] Во главе посольства становится сам католикос-патриарх Акоп Джугаеци. Однако, посетив Грузию, а затем Стамбул (откуда должны были перейти в Западную Европу), по пути католикос умирает. Почти все члены посольства возвращаются на родину, кроме Исраэла Ори (сопровождавшего своего отца — сюникского мелика Исраэла), который вскоре, не найдя деятельной помощи среди лидеров Западной Европы, ок. 1699 г. прибудет в Россию ко двору царя Петра I Алексеевича. См., например: История армянского народа: С древнейших времен до наших дней / Г. X. Саркисян, Т. X. Акопян, А. Г. Абрамян и др. / под ред. М. Г. Нерсисяна. Ереван, 1980. С. 164–165.

[112] Cм.: 1699, апреля 29-го. Послание армянских меликов к Пфальцкому курфирсту Иоанну Вильгельму. (Мюнхенский государственный архив) // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом: Документы, извлеченные из Московскаго Главнаго и С.-Петербургскаго архивов Министерства иностранных дел, Австрийскаго придворнаго и Государственнаго архива, Королевско-Баварскаго тайнаго государственнаго архива и других учреждений. СПб., 1898. [№ 5]. С. 9–16 (на лат. яз).

[113] 1699, апреля 19-го. Французский перевод послания армянских меликов к Римскому папе // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. [№ 2]. С. 2–6 (на франц. яз.).

[114] 1699, апреля 29-го. Представленное Израэлемь Орием послание армянских меликов на имя царя Петра Алексеевича // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. [№ 6]. С. 17–20 (на арм. яз); 1699, апреля 29-ro. Послание армянских меликов к царю Петру Алексеевичу // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. № 7. С. 21–24; 1699, апреля 29-гo. В переводе с листа (= № 7), каков писали к великому государю Персицкие страны старшина с Израилемь Орием // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. [№ 7]. С. 24–28.

[115] Цит. по: Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. С. XXIII–XXIV.

[116] 1699, апреля 19-го. Французский перевод послания армянских меликов к Римскому папе // Эзов Г. А. Сношения Петра Великаго с армянским народом. [№ 2]. С. 2–6 (на франц. яз.).

 

Источник: Георгий (Рамазян), иеродиак. Русско-армянские межконфессиональные отношения в Московском государстве. Часть 2: XVII в. // Богословский вестник. 2023. № 3 (50). С. 111–148. DOI: 10.31802/GB.2023.50.3.006