– Ты всё еще веришь?
– Да, я верю, что верю.
Джанни Ваттимо
Правильнее было бы оставить в словах Символа веры о Церкви греческое слово «кафолический» и не переводить этот уникальный теологический термин. Тем не менее эта ошибка перевода стала для православия генератором смыслов.
Ведь если слово «кафолическая» не имеет никакого отношения к соборам и синодам Церкви, то прилагательное «соборный» вполне коррелируется с этими организационными феноменами церковной жизни. Более того, в XX веке православное богословие сформулировало для себя новое определение православия как «Церкви Семи Соборов». Речь, конечно же, идет о Семи Вселенских Соборах, память каждого из которых (уникальное явление в христианском мире!) до сих пор литургически празднуется в богослужебном календаре.
Так, воскресенье между Вознесением и Пятидесятницей посвящено воспоминанию отцов I Вселенского Собора. История Церкви распорядилась так, что многие наиболее авторитетные отцы Церкви жили в эпоху между Вселенскими Соборами, а потому ни разу в них не участвовали. Это и Василий Великий (330-379), и Августин Карфагенский (354-430) и Иоанн Златоуст (347-407). Тем не менее это не помешало именно этим отцам внести решающий вклад в развитие христианской догматики, веро- и нравоучения, то есть того, что церковно-славянские тексты если и не ошибочно, то во всяком случае неточно называют «правилом веры и образом кротости».
С другой стороны, были и выдающиеся отцы Церкви, которым не только удалось поучаствовать во Вселенских Соборах, но и внести решающий вклад в их повестку, проведение и итоги. Такое сочетание колоссального личного авторитета и причастности коллективному авторитету того или иного Вселенского Собора могло оказаться и фатальным для Церкви.
Наиболее ярким примером такой гипертрофированной послесоборной авторитетности, пожалуй, является Кирилл Александрийский. После догматического торжества кирилловской христологии на Вселенском Соборе в Эфесе в 431 году (4=3+1 для запоминания) и после смерти Кирилла в 444 году (как легко запомнить эту дату!) александрийцам так и не удалось остановить «доктринальный бронепоезд» этой христологии «единой природы Бога Слова Воплощенного».
После Четвертого Вселенского Собора в 451 году в Халкидоне Александрийская Церковь продолжала двигаться в заданном Кириллом и Третьим Вселенским Собором направлении. Александрия и Константнополь в итоге пришли к полному разрыву общения и кровавому противостоянию. Последнее обернулось распадом восточного православия на две равнозначные части – Халкидонскую и Антихалкидонскую – и молниеносным распространением новой мировой религии, которая тогда смогла гарантировать свободу вероисповедания и разрешить открытие храмов преследуемым империей египтянам и александрийцам.
Первому Вселенскому Собору повезло гораздо больше. Он был созван в мае 325 года, вскоре после окончательного воцарения Константина Великого над всей империей в 324 году, когда Константинополя еще просто не существовало.
В отличие от Эфесского Собора, Никейский Собор не был «театром одного актера». В нем участвовало, по разным данным, от двухсот до трехсот восемнадцати епископов. При этом ортодоксальный христианский епископат насчитывал тогда 1800 епископов.
Важно, что все участники Собора, несомненно, застали прежнюю Церковь эпохи преследования христиан и были если не исповедниками, то, во всяком случае, свидетелями великого гонения при Диоклетиане (303-313). В соборе участвовали такие звезды Кафолической Церкви того времени, как Александр Александрийский (250-326), Евсевий Кесарийский (265-339), Евсевий Никомидийский (+341), Осия Кордовский (256-359) и многие-многие другие. Участвовал в Соборе и… диакон Афанасий из Александрии (295-373). Афанасий был секретарем Александра, и именно ему, согласно практике Древней Церкви, было суждено вскоре стать патриархом великой египетской столицы.
Афанасий вошел в историю под именем «Великий». Будучи вовлеченным в политические и дипломатические процессы своего времени, Афанасий предельно историчен в своей биографии. Афанасий был поборником Никейского православия. Никейское определение говорит о том, что Господь Иисус – воплотившееся Слово. Слово – Единосущное Отцу. Слово – не сотворенное по отношению к пространству, времени и истории и, строго в этом смысле и в этом отношении, не имеющее начала.
Никейское православие – это вера, сформулированная отцами I Вселенского Собора в Никее в 325 году. Для нас с вами это первый из Семи последующих Соборов. Для Афанасия – первый и последний, окончательный. Такое собрание епископата Церкви, на котором было сказано все, что должно было быть и вообще могло быть сказано.
Афанасий был епископом великого города Александрии. Епископская кафедра египетской столицы тогда первенствовала во всем восточном христианском мире. Будучи второй после Рима на вселенском уровне, Александрия, как, впрочем, и весь Египет, тогда считалась частью того, что мы сегодня считаем Европой. Ведь доступной и известной тогда Африкой была Римская Африка со столицей в Карфагене. Египет не был ее частью.
Во время своего епископства, начиная с 326 года, Афанасий пережил три больших изгнания со своей кафедры. Его изгнания проходили, среди прочего, в современном Трире, где тогда находилась одна из западных имперских столиц. Во время своего третьего изгнания (356-362), Афанасий пребывал в египетской пустыне, где был вынужден постоянно менять места пребывания, скрываясь в монастырях. В это время Афанасий написал житие Антония Великого (251-356). Это подробное жизнеописание обессмертило Антония. Его читали по всей тогдашней христианской Вселенной, а его содержание стало причиной обращения в христианство таких великих людей того времени, как учитель Карфагенской Церкви Августин (354-430). Последующее монашество всегда обращалось к образу Антония именно потому, что написанный Афанасием текст был подробен, полон и, в отличие от других жизнеописаний монашеских первоначальников того времени, не легендарен. Афанасию удалось показать Антония не только как ушедшего из мира аскета, но и того, для кого в высшей степени важна судьба церковной вероучительной ортодоксии. Небезразлична правая, верная, догматическая вера. Антоний был приверженцем Никейской ортодоксии – убеждения в Единосущии Отца и Сына.
Афанасий был младшим современником Николая Мирликийского (286-365). Николай был епископом пастырского типа, поэтому научная история сохранила о нем чрезвычайно мало. Его посмертная чудотворящая биография несопоставимо обширнее, чем дошедшие до нас исторические сведения, богата подробностями и в основных своих чертах известна, пожалуй, каждому. Предание говорит о том, что епископ Мир Ликийских Николай был среди участников Первого Вселенского Собора, где противостоял Арию. Другим знаменитым современником и собратом Афанасия по епископской святости был кипрский епископ Спиридон Тримифунский (270-348). Согласно преданию, Спиридон, подобно Николаю, также выступил в поддержку Никейской ортодоксии на Вселенском Соборе, где произнес ключевую по силе аргументации и по сиянию личной святости речь. К сожалению, научная история не сохранила доказательств того, что оба епископа были там. Скорее всего, просто потому что, в отличие от Бессмертного Египтянина – а Афанасий переводится как «бессмертный», – в случае с Антонием их историю просто оказалось некому записать.
В нашем церковном сознании Никейский Собор был Первым Вселенским, то есть началом долгой, многовековой серии Вселенских Соборов. Но если Православная Церковь признает Семь Вселенских Соборов: от Первого Никейского до Седьмого, состоявшегося также в Никее в 787 году, то Римско-Католическая признает в общей сложности 21 вселенский собор, последним из которых считается Второй Ватиканский (1962-1965); а протестантские церкви вообще возвели принцип синодальности-соборности в ключевой механизм принятия решений на общинном и общецерковном уровне.
«Верую в Соборную Церковь». Парадоксально, но Церковь, сделавшая понятие «соборность» настоящей «поправкой к конституции» Вселенского Православия, за всю историю своего самостоятельного плавания так и не смогла собрать полноценный и общепризнанный Вселенский Собор.