В последнее
время изучение деятельности членов Саратовской учёной архивной комиссии (СУАК,
1886 — 1920 гг.) всё чаще привлекает внимание историков в совершенно различных аспектах.
Они вполне осознают, что знание биографий и трудов предшественников даёт новые
импульсы в исследовательской работе. Об этом свидетельствует и появление
специальных разработок по биографике. Подчеркивается, что глобальная задача
этой исторической дисциплины - «раскрыть многообразие людей и сложность каждого
из них»[1]. Этот
тезис в полной мере относится и к ученым регионального масштаба.
Недавно в Пензе была защищена диссертация о деятельности СУАК, в которой показано в том числе и значение фигуры С.А. Щеглова в контексте общей истории комиссии[2]. Среди опубликованных работ, специально посвященных этому ученому, можно назвать лишь статью Е.И. Булушевой, изучившей достаточно подробно хранящиеся в Государственном архиве Саратовской области[3] тетради Щеглова с выписками и наблюдениями исторического и этнографического характера. Исследовательницу интересовали записанные Щегловым произведения устной народной культуры Саратовского Поволжья, часть из которых была ею опубликована[4].
В настоящей статье хотелось бы сосредоточиться на характеристике тех материалов Щеглова, которые посвящены так или иначе церковной жизни в Саратовском крае XIX — начала XX вв., т.е. периода, данные о котором краевед имел возможность собирать и в основном собирал. Важность и актуальность такого и подобного исследований объясняется тем, что в современной отечественной историографии многие историки приступили к активному изучению истории отдельных епархий. При этом число таких исследований в Саратовской епархии исчисляется единицами. Можно было бы назвать лишь два серьёзных исследования по истории Саратовской епархии в XIX в.: биографические очерки первых саратовских архиереев А.П. Новикова[5] и недавно появившийся труд вольского священника Михаила Воробьёва[6]. В нашей работе был затронут источниковедческий аспект изучения генеалогии приходского духовенства на конкретных материалах ГАСО[7], а практическое применение сделанные выводы нашли в вышедшей недавно монографии[8]. Приступать же к новым серьёзным исследованиям, как кажется, сложно, а порой и невозможно без предварительного изучения наследия членов Саратовской учёной архивной комиссии.
Напомним, что Сергей Александрович Щеглов (1861 — 1915) происходил из духовного сословия, был сыном диакона. Когда родился будущий краевед, отец его служил при церкви с. Лопуховка Аткарского уезда, а в 1866 г. был назначен диаконом в город Петровск, где стал служить при Петропавловском соборе. Ошибочно утверждение Е.И. Булушевой о том, что «его отца перевели в г. Петровск Саратовской губернии дьяконом Покровской церкви»[9]. Досадная ошибка произошла из-за невнимательного прочтения источника исследовательницей. В своих воспоминаниях, посвященных петровскому периоду своей жизни, Щеглов действительно пишет о том, что его семья жила в доме близ Троицкой (Покровской) церкви. Но служил его отец при соборной церкви[10]. Это уточнение будет важно для нашего дальнейшего изложения.
Сам Щеглов учился в Петровском духовном училище (на этом его «официальное» образование завершилось, и наступила пора самообразования, длившаяся всю жизнь), а после окончания училища поступил на гражданскую службу. До 1895 г. Сергей Александрович служил помощником пристава 1-й части г. Царицына, а с августа 1896 г. — сотрудником страхового отдела Саратовской губернской земской управы. 1 марта 1897 г. Щеглов, находясь в чине титулярного советника (новых продвижений по службе в его жизни уже не было), стал действительным членом СУАК[11]. Проживал он в Саратове на Железнодорожной улице в собственном доме[12]. Интересен и такой факт из его личной жизни: Щеглов имел 11 детей (из них выжило 9)[13] — налицо сохранение традиций духовного сословия (из него Щеглов вышел, поступив на гражданскую службу), семьи представителей которого в большинстве случаев были многодетными. Оставаясь мелким чиновником страховой компании, Щеглов получал небольшое жалование, во многом себе отказывал, чтобы содержать большое семейство, и даже, будучи награждённым орденом Станислава III-й степени, не нашёл 15 рублей на его изготовление[14]. При этом Щеглов отказывался просить помощи у коллег и покровителей учёной комиссии (хотя такая возможность не раз представлялась), и не из-за «прирожденной... гордости»[15], а потому, что, напротив, был воспитан в духе смирения и кротости.
В источниках и литературе справедливо отмечались работоспособность и увлечённость Щеглова: он занимался и археологией, и этнографией, и историей[16]. Научные интересы краеведа были широкими, что вполне характерно для учёных той эпохи. Сохранившиеся тетради, рукописи, документы Щеглова в фонде СУАК в ГАСО — это лишь часть его творческого наследия, целиком до нас, видимо, не дошедшего. Уместно привести здесь и интересный факт из истории самого источника.
Обращаясь непосредственно к теме работы, стоит отметить, что в конце XIX — начале XX вв. в Саратовской губернии и многие профессиональные историки, и просто любители старины стали интересоваться местной церковной историей. В центре их внимания чаще всего оказывалась история отдельных храмов городов, сёл и деревень губернии. Редакцией журнала «Саратовские епархиальные ведомости» в конце 1890-х гг. были собраны краткие исторические и статистические сведения о всех церквях епархии, публиковавшиеся в специальных приложениях к журналу 1895 — 1897 гг.[17].
Другим центром изучения местной церковной истории стала СУАК, среди членов которой были и собственно духовные лица, и выходцы из духовенства (выпускник Московской духовной академии и преподаватель Саратовской семинарии С.И. Кедров, выпускник Саратовской семинарии профессор А.А. Лебедев, известный вольский поэт и богослов А.А. Лунин, М.Е. Соколов, Н.С. Соколов, упоминаемый ниже протоиерей В.Г. Еланский). К числу выходцев из духовного сословия, как уже было показано выше, принадлежал и Сергей Александрович Щеглов.
Несмотря на существование этих двух центров изучения церковной истории, они вряд ли могут быть представлены как некие научные, исследовательские школы. Церковно-историческая наука в Саратовской епархии проходила лишь стадию своего становления, фундаментальных трудов в этой области до революции не появилось. Не написано их и до сих пор.
Всё сказанное выше об исследовательской работе саратовских историков стоит теперь проиллюстрировать конкретным материалом, касающимся уже героя данной статьи. Так, например, огромный интерес представляет переписка С.А. Щеглова со знаменитым своими публикациями на церковно-исторические и богословские темы в «Саратовских епархиальных ведомостях», журналах «Современность», «Истина» вольским протоиереем В.Г. Еланским, также членом СУАК[18]. Она содержится в скопированном рукою Щеглова или в перепечатанном на печатной машине виде в его тетрадях, хранящихся в ГАСО. Протоиерей Еланский присылал саратовскому краеведу данные о церквях Вольска и Вольского уезда, фотографии как внешнего вида храмов, так и внутреннего их убранства (иконостасов, алтарей и проч.). Эти фотографии приклеены на страницах тетрадей Щеглова (например, несколько фотографий Покровской церкви г. Вольска). Думается, что эта переписка и сопутствующие ей материалы требует отдельного исследования и, возможно, издания. В ней же представлены также ценнейшие некрополистические[19] сведения: В.Г. Еланский со своей дочерью Лидией описал единоверческое кладбище Вольска, кладбище женского монастыря и ряд других некрополей[20]. Некоторое время спустя, в начале 1917 г., протоиерей был награждён орденом св. Владимира IV-й степени, в том числе и за исследовательские заслуги[21].
Сведения, фиксируемые В.Г. Еланским, регулярно отсылались в Саратов по адресу СУАК и тщательно изучались и сохранялись Щегловым в его тетрадях. Характерен сам интерес краеведа к генеалогии и некрополистике, которые как раз в то время, то есть в конце XIX — начале XX вв. проходили новый этап в своём развитии — процесс становления в качестве специальных исторических дисциплин, каковыми они до этого не осознавались историками. Вот, например, одна из записей Щеглова на эту тематику в его тетради: «Щеглов Емельян Иванович, однодворец дер. Ключевки Пятницкой волости Сердобского уезда. Он одного со мной роду и восстанавливает свои права на дворянское звание. Надо попросить у него родословную (курсив мой. — А.М.). Был он у меня 3 мая 1903 года»[22]. Конечно, у краеведа не хватало времени на исследование собственного рода, но странно было бы, если в то время, когда в Москве читал свои знаменитые лекции по генеалогии Л.М. Савелов, а в Петербурге развернули кипучую деятельность члены Русской генеалогического общества, видный член учёной архивной комиссии в Саратове не проявлял бы никакого интереса к этой исторической дисциплине, пускай даже и в таком практическом плане, как это делал С.А. Щеглов!
Интересная переписка шла у Щеглова с саратовским епископом Алексием по поводу древней плащаницы, хранившейся в г. Вольске в единоверческом храме, причт которой препятствовал изучению и фотографированию святыни. Изучение это было начато лишь после разрешения архиерея[23].
В своих тетрадях Щеглов составлял среди прочего и своеобразную «энциклопедию» населённых пунктов Саратовской губернии с краткими историческими и географическими сведения (сведения служили материалами для историко-географического словаря). Непременно указывались сведения и о храмах города или села. Вот одна из характерных записей: «Ключевка, волостное село Петр<овского> уезда. При местной церкви много старины: икон, складней, церковной утвари и т.д.»[24]. В случае отсутствия сведений, Щеглов запрашивал их, о чём оставлял записи в своих тетрадях, подобные следующей: «Написал священнику села Зеленей Петровского у., отцу Краснову (Степану Яковлевичу?) и Адриану Михайловичу Устинову. 16/VII 1913 г.»[25]. Действительно, кому было писать, как не священнику и помещику?..
В ряде в его тетрадях встречаются фотографии сельских храмов, как, например, в случае с с. Князевка Петровского уезда[26]. Не случайно в приведённых примерах фигурирует Петровский уезд. Это была малая родина Щеглова, где жили многие его родственники и знакомые, и поэтому изучение его истории и настоящего привлекало его внимание в большей степени.
В своих тетрадях Щеглов делал заметки и о трудах других исследователей, так или иначе касавшихся истории Саратовской епархии. Он просматривал «Саратовские губернские ведомости», «Саратовские епархиальные ведомости» и выписывал названия наиболее интересных исследований, которые в них публиковались. Отслеживал он и выходящие в соседних губерниях, но имеющие интерес для исследователя Саратовской епархии, сочинения. Вот пример одной из его записей: «Не мешает познакомиться и с работой протоиерея И. Саввинского, особенно с первой частью: "Астраханская Епархия за 300 лет существования". Автор много рылся в Архиве Астраханской дух<овной> консистории, но, к сожалению, очень торопился печатать свою работу, и она вышла у него с немалыми дефектами. Но всё-таки труд интересный»[27].
Однако Щеглов выступал не только как исследователь местной церковной истории, но и сам оставил интереснейший исторический источник — уже цитировавшиеся воспоминания о Петровске. Они дополняются некоторыми интересными сведениями, сохранившимися в «Материалах по истории Петровска» С.А. Щеглова[28]. Очень ценным представляется, например, следующее. В воспоминаниях о Петровске имена представителей городского духовенства, о которых вспоминал автор, были зашифрованы первыми буквами их имен. В «Материалах...» же представлен полный список священно-церковнослужителей, например, состоявших в 1870-х гг. при Петропавловском соборе г. Петровска. Автор настоящей статьи, занимающийся историей церквей и духовенства г. Петровска, должен отметить, что иных подобных источников в распоряжении исследователя нет: ни одной клировой ведомости Петровского собора вплоть до начала XX в. в ГАСО не сохранилось. В связи с массовым уничтожением в годы большевистского правления церковных архивов ныне резко возрастает интерес историка к альтернативным, неофициальным источникам.
В связи с этим особенно интересны воспоминания о Петровске как источник мемуарного характера. Они дают исследователю некоторые уникальные, живые данные. Сказанное стоит проиллюстрировать конкретным материалом. Автором этих строк проводится исследование по двум направлениям: по генеалогии духовенства Саратовской епархии (в частности, рода Мраморновых) с одной стороны, а также по истории города Петровска — с другой. В рамках обоих направлений исследования особо ценными кажутся следующие сведения. Приведём отрывок из воспоминаний о Петровске: «Помню, — пишет С.А. Щеглов, — что за это время (т.е. за время учёбы в духовном училище — А.М.) я ходил не раз в дом священника П.И. М... и с чрезвычайным любопытством рассматривал у него движущуюся черепаху (искусственную). Мы жили так бедно, что в подобных случаях я, в казавшиеся мне хоромы священника, входил с трепетом и страхом, чуть дыша...»[29] Речь в данном фрагменте воспоминаний идёт о священнике Петровской соборной церкви Петре Ивановиче Мраморнове. Так как далее в сочинении Щеглова есть интереснейшие и о других служителях этого храма, то приведём их список, содержащийся в «Материалах...»:
«При мне (то есть когда Щеглов жил в Петровске, 1870-е гг. — А.М.), — замечает автор «Материалов...», — в Петровском Петропавловском соборе штат церковнослужителей составляли:
1. Протоиерей
Симеон Михайлович Успенский
2. Священник
Петр Иванович Мраморнов
3. Священник
Геннадий Иванович Дроздов
4. Диакон
Андрей Александрович Покровский
5. Диакон
Александр Николаевич Щеглов
6. Псаломщик
Славин
7. Псаломщик
Степан Алексеевич Сперанский
8. Псаломщик
Павел Иванович Мегарский
9. Псаломщик
Нардов»[30].
В воспоминаниях говорится лишь о некоторых из этих священно-церковнослужителей. Кроме этого, подробно описывается дом и хозяйство протоиерея Матвея Алонзова (занимавшего должность настоятеля главного петровского храма до С.М. Успенского). Хорошо запомнился Щеглову и заштатный пономарь Василий Иванович, по прозвищу «блинник» (о нём идёт речь в воспоминаниях[31]). В «Материалах...» находим также интересный рассказ о псаломщике П.И. Мегарском и его жене[32]. Несомненный интерес для исследователя истории Петровского собора представляет «Песня звонаря Ивана»[33] 1870-х гг., приводимая Щегловым в тех же «Материалах...»:
Как на крыше воробей
Сидел и чирикал;
Из окошек, из дверей
Парень девку кликал[34].
Краткие сведения в воспоминаниях о Петровске приводятся о духовенстве других храмов Петровска. Что же касается других данных о соборной церкви, то Щеглов пишет о пожарах, который случались в нём, о прочих историях и происшествиях, связанных с храмом.
Кроме этого в воспоминаниях о Петровске отражена повседневная жизнь учеников духовного училища: их проделки, шутки, отдых и учебный процесс. Это позволяет говорить об уникальности воспоминаний Щеглова не только в рамках изучения истории Саратовской епархии, но и русской Церкви XIX в. в целом (в том числе, быта духовных учебных заведений). Учитывая их небольшой объём, а также и тот факт, что и экземпляры «Трудов СУАК», и отдельная брошюра, в которых воспоминания были изданы, давно стали библиографической редкостью, можно считать возможным и необходимым их скорое переиздание с комментариями, соответствующими нынешнему уровню развития исторической науки.
Итак, всё выше сказанное подтверждает, что С.А. Щеглов оставил интереснейшие материалы по истории Саратовской епархии и как историк-исследователь, и как этнограф-собиратель, и как мемуарист. Поэтому его творческое наследие имеет и историографическое, и источниковедческое значение. И хотя оно не очень велико, его содержание отражает основной процесс для церковно-исторической науки в саратовском регионе в то время — прохождение ею периода фиксации материалов, которые в будущем должны были обобщаться и исследоваться. К сожалению, с приходом к власти в стране большевиков подобная работа приостановилась на десятилетия, и исследования по истории Саратовской епархии стали появляться только сейчас. Конечно, историкам нужно и далее накапливать материалы и пересматривать, по-новому анализировать уже собранные и накопленные, в том числе и деятелями СУАК. Важность этого, как кажется, хорошо иллюстрируют факты, приведённые в настоящей статье.
Опубликовано: Саратовский краеведческий сборник: Научные труды и публикации. Саратов, 2005. Вып. 2. С. 213 – 220.
[1] Петровская И.Ф. Биографика: Введение в науку и обозрение источников биографических сведений о деятелях России 1801-1917 годов. СПб., 2003. С. 20.
[2] Захарова Т.А. Саратовская губернская ученая архивная комиссия в 1886-1920 годах. Дис. ... канд. ист. наук. Пенза, 2003.
[3] ГАСО. Ф. 407, Саратовская учёная архивная комиссия.
[4] Булушева Е.И. С.А. Щеглов - собиратель произведений устной народной культуры Саратовского Поволжья // Саратовское Поволжье в панораме веков: история, традиции, проблемы. Саратов, 2000. С. 470-480.
[5] Новиков А.П., Барзилов С.И. Святители Земли русской: Биографические очерки саратовских архиереев (1799-1832). Саратов, 2000.
[6] Воробьев М., свящ. Православное краеведение: Очерки церковной истории Вольска и Саратовского края. М., 2002.
[7] Мраморнов А.И. Изучение генеалогии приходского духовенства саратовской епархии XIX - начала XX в.: основные источники и вопросы // Краеведы и краеведение Поволжья в контексте общественного развития региона: история и современность. Саратов, 2003. С. 74-77.
[8] Его же. Жизненный путь священника Александра Петровича Мраморнова (1874 - 1941). К 130-летию со дня рождения. Саратов, 2004.
[9] Булушева Е.И. Указ. соч. С. 472.
[10] Щеглов С.А. Город Петровск. Отрывки из воспоминаний. Саратов, 1909. С. 3.
[11] Миронов В.Г. Щеглов Сергей Александрович (материалы к биографии, в рукописи) // Научный архив Саратовского областного музея краеведения (далее - НА СОМК). Ед. хр. 1368. Л. 82; Булушева Е.И. Указ. соч. С. 475
[12] Памятная книжка Саратовской губернии на 1910 год. Саратов, 1910. С. 312.
[13] Корнилова В.И. С.А. Щеглов - саратовский краевед // НА СОМК. Ед. хр. 1402. Л. 7.
[14] Там же. Лл. 17-18.
[15] Там же. Л. 37.
[16] Но работа была не только научной: в 1901 г., например, на плечи С.А. Щеглова, находившегося в должности помощника правителя дел СУАК, выпало приведение в порядок библиотеки и музея комиссии, а также упорядочивание делопроизводства канцелярии и каталожных карточек (см. подробнее: 25-летие Саратовской учёной архивной комиссии. Саратов, 1911. С. 106).
[17] Эти приложения были даже опубликованы отдельной книгой, хранящейся, в частности, в Российской национальной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина.
[18] Хованский Н.Ф. Краткие биографии членов СУАК. // 25-летие Саратовской учёной архивной комиссии. Саратов, 1911. С. 12 (в части Н.Ф. Хованского).
[19] Автор настоящей статьи полагает, что изучение сохранившихся некрополей и описаний несохранившихся (что составляет предмет такой специальной исторической дисциплины как некрополистика) неразрывно связано с исследовательской работой в области истории Русской православной Церкви и отдельных епархий. Особенно это актуально для периода XIX - нач. XX вв., когда и погребением, и функционированием кладбищ, а также их сохранением и описанием непосредственно занималась Церковь в лице приходского духовенства (об этом неоднократно идёт речь в совсем новом исследовании: Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс: православное сельское духовенство России во второй половине XIX - начале XX вв. М., 2002). Сказанное в общем справедливо и для другой специальной исторической дисциплины - генеалогии (в тексте статьи имеется небольшой генеалогический сюжет, см. ниже), ведь именно священник регистрировал рождения, браки и смерти и обычно лучше всех в населённом пункте был осведомлен о том, что современный историк назовёт генеалогическими данными. Если учесть всё сказанное, то уже не покажется случайным, что именно учёный протоиерей занимался сбором некрополистическим сведений и их первичной научной обработкой.
[20] ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 878е. Лл. 55-59 и сл.
[21] Саратовские епархиальные ведомости. 1917. №9. С. 323.
[22] ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 878а. Л. 216.
[23] Там же. Д. 878. Л. 70.
[24] Там же. Д. 878г. Л. 56.
[25] Там же.
[26] Там же. Л. 65.
[27] Там же. Д. 878а. Л. 208. Стоит отметить, что труд И. Савинского, ставший библиографической редкостью, был недавно переиздан репринтом в книге: Очерки истории Астраханской епархии за 400 лет её существования. Ростов-на-Дону, 2002. Т. 1.
[28] Там же. Д. 885.
[29] Щеглов С.А. Указ. соч. С. 6.
[30] ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 885. Л. 27.
[31] См. Щеглов С.А. Указ. соч. С. 8.
[32] ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 885. Лл. 27-28.
[33] См. подробнее о нём и его коллеге звонаре Самсоне: Щеглов С.А. Указ. соч. С. 30.
[34] ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 885. Л. 37.