История дореволюционной церковной периодики до недавнего времени оставалась малоизученной предметной областью отечественной истории. Работы проректора Русской христианской гуманитарной академии К.Е. Нетужилова отчасти меняют эту ситуацию. Достоинства и недостатки его монографии, ставшей одновременно и докторской диссертацией по филологическим наукам, оценил Александр Игоревич Мраморнов, доцент Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, секретарь Ученого совета, заместитель заведующего кафедрой истории.

История дореволюционной церковной периодики до недавнего времени оставалась малоизученной предметной областью отечественной истории. Работы проректора Русской христианской гуманитарной академии К.Е. Нетужилова отчасти меняют эту ситуацию. Церковные журналы и газеты становятся не просто источником, но обретают свою собственную историю, достойную монографического рассмотрения.

Ранее автор рецензируемой книги уже выпускал монографию, посвященную той же теме. Та книга получила отклик Н.Ю. Суховой[1], в котором содержалась определенная и вполне обоснованная критика. Она практически не была учтена автором при продолжении его работы (при этом опубликованного ответа рецензенту тоже не последовало). Например, статьи о конкретных церковных периодических изданиях в «Православной энциклопедии» автором по-прежнему игнорируются (в том числе статья обобщающего характера «Епархиальные ведомости»[2], увидевшая свет в период подготовки рецензируемой книги, после выхода первого исследования К.Е. Нетужилова).

Как бы то ни было, после выхода первой монографии автор издал вторую, ставшую одновременно его докторской диссертацией по филологическим наукам[3].

Обратимся к структуре и содержанию рецензируемой книги. Основная ее часть состоит из пяти глав, а приложения представлены библиографическим указателем православной периодики 1821 – 1917 гг., списком изданных указателей и краткими биографическими справками о деятелях церковной журналистики исследуемого периода.

В кратком введении, предваряющем основную часть монографии, автор обосновал актуальность темы и обозначил предмет исследования – «все периодические издания Русской православной церкви, выходившие в свет в Российской империи на русском языке». К ним К.Е. Нетужилов относит шесть категорий изданий, в том числе «частные издания в случае, когда издательская и (или) редакционная деятельность была сосредоточена в руках лиц, принадлежащих к клиру православной церкви». Возникает вопрос: а попадают ли в орбиту исследования журналы, издававшиеся мирянами Православной Церкви? В следующем абзаце мы как будто находим ответ на этот вопрос: «Не включены (в число рассматриваемых изданий. – А.М.) также светские издания религиозного или религиозно-философского характера, даже в случае прямого указания на приверженность православной церкви» (С. 5). Но где критерии изданий «светских», «религиозного» или «религиозно-философского характера»? На этот вопрос во всей книге ответа читатель не найдет, что несколько затрудняет оценку полноты библиографического указателя, помещенного в приложении. И если с большей частью девятнадцатого столетия все ясно, то в начале XX в. выходило, в том числе кратковременно, такое множество изданий, что при столь неясных критериях не всегда будет понятно, причислять то или иное издание к церковным (в частности, мы имеем в виду газеты, имевшие «правую» ориентацию и, как правило, громко заявлявшие о своей церковности) или нет.

В первой главе книги читатель обнаружит осуществленный автором обзор источников и литературы по истории Церкви в изучаемый период, по истории журналистики (вообще) и более специфично – по истории церковной периодики. К сожалению, вполне традиционным в современных монографиях и диссертациях является отсутствие критического разбора упоминаемых трудов, в том числе непосредственно посвященных предмету исследования. Не будем подробно раскрывать этот тезис на примере того обзора, который читатель найдет в книге К.Е. Нетужилова. Достаточно процитировать то, что сказано о книге А.Н. Кашеварова[4]: «Обширной главой, характеризующей общее состояние церковной периодики в начале XX столетия, открывается монография петербургского исследователя А.Н. Кашеварова, посвященная истории церковной печати в XX в.» (С. 29). Какой вклад эта «обширная глава» и в целом монография, написанная петербургским же коллегой автора, внесла в изучение темы, историограф предпочел не разъяснять.

Не будем останавливаться на обзоре источников, представленном в первой главе. Отметим лишь, что автор не использует материалы региональных архивов (кроме столичных), между тем как, хотя самостоятельные фонды епархиальных ведомостей в архивах не сохранились, документы по истории их создания и развития обнаруживаются в фондах духовных консисторий. Источники по истории духовных журналов, издававшихся в Киеве, Казани, Харькове и других крупных городах Российской империи[5], отложились в соответствующих архивах. Одновременно стоит сказать, что К.Е. Нетужиловым введены в научный оборот новые материалы из архивов Санкт-Петербурга и Москвы, список использованных дел оформлен в библиографическом списке очень грамотно и наглядно (что встретишь не во всякой церковно-исторической монографии).

Во второй главе К.Е. Нетужилов анализирует предысторию возникновения периодической печати Русской Церкви, а также рассказывает об основании первых журналов – «Христианского чтения» и «Творений святых отцов в русском переводе» с «Прибавлениями». Это – наиболее «сильная» часть книги, что не удивительно, ведь ранее автор занимался биографией И.В. Киреевского, защитил о нем кандидатскую диссертацию[6] и, следовательно, сделался специалистом по общественной мысли николаевского царствования.

Третья глава посвящена церковной периодике в эпоху великих реформ. Трудности бытования новых изданий очень хорошо показаны автором, например, в связи с историей журнала «Странник» (С. 129 – 132). Зафиксирована роль административного ресурса в распространении некоторых духовных журналов (см. С. 141 и др.).

Четвертая глава повествует о развитии церковной журналистики в эпоху обер-прокурора К.П. Победоносцева, а пятая – о периодике 1905–1917 гг. Отметим, что последняя глава – это всего 20 страниц текста (для сравнения – первая глава заняла 66 страниц текста). Диспропорция еще более ощутима, если учесть, что, по данным самого исследователя, в первой половине XIX в. выходило всего 6 церковных журналов, а в 1905–1917 гг. – 142 журнала, 20 газет и 39 листков (С. 246). Лишь одни количественные данные наводят на мысль о том, что необходимо подробно классифицировать и типологизировать церковную периодику начала XX в., показать ее роль в церковно-общественном (в том числе соборном) движении этого времени, в миссионерском служении Церкви, в ситуации с духовными школами и т.п. К сожалению, ничего этого мы не находим в рецензируемой книге, а посему можно по-прежнему считать историю русской церковной периодики начала XX в. слабоизученной областью исторического знания.

Не вполне точны и выводы последней главы о том, что «епархиальная печать умерла (в конце 1917 г. – А.М.), разом лишившись финансирования после закрытия церковных банковских счетов и национализации типографий. Ряд изданий, потеряв, правда, строгую периодичность, дотянул даже до 1918 г. и был закрыт указами и декретами местных советских властей, начавших осуществление антирелигиозной политики» (С. 238). Чтобы откорректировать такие выводы, автору достаточно было бы обратиться к вышеупомянутой статье «Епархиальные ведомости» в «Православной энциклопедии». Если же эти выводы принять, непонятно, например, как в них вписать имевшее место в 1918 г. цензурирование советской властью епархиальных журналов.

Представляется, что история церковной журналистики не полностью тождественна истории духовной периодики. Но и в том, и в другом случае речь идет не только о принципах организации изданий, деятельности владельцев и редакторов журналов и газет. Написание этой истории невозможно без сплошного анализа самих изданий: исторического, контекстуального, статистического и т.п. А такой анализ в рецензируемой книге отсутствует. На первое место у К.Е. Нетужилова выходят внешние характеристики издания: состав журнала, авторы, цена.

Содержание же, если и раскрывается, то по внешним, чаще всего второстепенным данным. Так, стоит ли говорить, что восприятие журнала современниками, зафиксированное в дневниках, мемуарах или публицистике, чрезвычайно субъективно, а подлинную направленность того или иного издания можно определить, лишь проведя собственный, исследовательский анализ всех (или отдельных, но отобранных по четким критериям) его материалов. В связи с этим имеющиеся в кинге К.Е. Нетужилова попытки автора поместить историю духовной журналистики в контекст церковных явлений и тенденций изучаемого периода порой кажутся несколько натянутыми как раз по той причине, что живой материал из периодики, о которой идет речь, в малой степени изучен автором. (Отметим, что автор упоминает о некоем контент-анализе духовных изданий – см. С. 169, 186, но нигде мы не находим подтверждений тому, что такой анализ им проводился).

Все это не позволяет исследователю дать более детальную историческую классификацию изданий, например представить типологию епархиальных ведомостей, которая позволила бы, в свою очередь, ответить на вопрос о том, чьи интересы выражали публикации в них в разные периоды существования и в разных регионах. Такая попытка предпринималась автором рецензии на примере «Саратовских епархиальных ведомостей» за начало XX в.[7]. Да что типология! В рецензируемой работе, к сожалению, нет даже единства терминологии, ведь автор так и не определился, называть епархиальные ведомости газетой или журналом (С. 163, 165 – «газета», во многих других случаях – «журнал»), хотя и пишет, что «епархиальные ведомости могут рассматриваться в качестве смешанного типа издания (журнал-газета)» и что при этом «редакции епархиальных ведомостей идентифицировали свои издания именно как журналы, определения их как газеты нигде не встречается (курсив мой. – А.М.)» (С. 159).

В книге много достаточно нелепых опечаток, что следует скорее поставить в упрек не автору, а издательству. Но есть и авторские ошибки и неточности: неправильное именование архива и архивного фонда (на С. 34 вместо «исторический архив г. Москвы» – «исторический архив Московской области», Ф. 229 (Московская духовная академия) ЦИАМ назван фондом журнала «Богословский вестник») или же неверный год кончины редактора журнала «Вера и разум» протоиерея И. Кратирова (С. 204)[8].

Присутствуют и спорные и некорректные утверждения, например о том, что в XVIII в., в послепетровское время, «в новой системе ценностей церковь воспринималась (кем? – А.М.) в качестве символа отживающей старины» (С. 43), что в эпоху великих реформ «осуществляемая правительством модернизация страны не могла обойти стороной православную церковь, хроническое нездоровье (?! – А.М.) которой давно (?! – А.М.) было налицо» (С. 108), что «само православие Никона (Рождественского, архиепископ Вологодского. – А.М.) было предельно ортодоксальным, воинствующим, чуждым милосердия и сострадания» (С. 190). Тяжеловесные цитаты и перечисления (нередкие в труде К.Е. Нетужилова) начинают порой утомлять внимательного читателя рецензируемой книги.

Завершая, нужно отметить, что указанные недостатки ничуть не умаляют заслуг К.Е. Нетужилова, поднявшего большую и актуальную тему истории церковной печати. Опыт отечественной общецерковной и епархиальной журналистики должны учесть и сегодняшние труженики на этом поприще.