Уже в течение длительного времени в нашей стране идет достаточно острый диалог о возможности преподавании «Основ православной культуры» в общеобразовательной школе. Несмотря на то, что в законе «О свободе совести» допускается возможность обучения детей религии в государственной школе вне рамок образовательной программы, тем не менее, даже такая, существенно ограничивающая возможность религиозного образования норма, не может быть реализована на практике. При этом в качестве аргументов против религиозного образования в государственной школе высказываются различные соображения от жестко атеистического понимания отделения школы от Церкви и ссылок на светский характер государства и образования до ссылок на многонациональность государства и необходимость быть толерантными. Сильно нашумевшее в свое время «письмо 10 академиков» является показательным примером резко отрицательного отношения к самой возможности обучения детей религии в светской школе. Так, многоуважаемые академики пишут: «Конституция Российской Федерации провозглашает светский характер нашего государства и принцип отделения церкви от системы государственного образования»[1]. Здесь следует обратить внимание на 2 момента. Во-первых, в конституции нет четкого определения того, что необходимо понимать под «светским характером государства», и, во-вторых, обратить внимание на то, что в конституции нет принципа отделения церкви от системы государственного образования».

Дискуссия о том, что следует подразумевать под понятием «светскости государства» и «светского характера образования» идет уже давно, и различные аспекты правового понимания «светскости» достаточно хорошо изучены. Профессиональные правоведы уже давно определили, что понятие светскости ни в коем случае не означает юридического отказа в возможности участия религиозных организаций в общественной жизни страны. Профессор Ж. Боберо определяет светскость как «характеристику государства, обеспечивающего полное равенство граждан в вопросах веры и полную свободу совести, благодаря одновременному отказу от государственного атеизма и от признания какой-либо религии в качестве общеобязательной или официальной»[2]. Камнем преткновения для возрождения православной мысли в образовании, как правило, становятся толкование понятий "светское государство" и "светское образование". Но ведь светское государство - это юридическое понятие, сформулированное в противовес государству атеистическому, здесь очевидна попытка преодолеть атеистический, материалистический подход к жизни. Российское законодательство (законы «Об образовании», «О свободе совести и о религиозных объединениях», «О высшей школе») говорит о том, что мы должны образование базировать на национальных и культурных традициях. Но материализм и атеизм никогда не были национальными и культурными традициями русского народа.

На сегодняшний день, к глубокому сожалению, Россия - чуть ли не единственная страна в мире, где до сих пор атеизм продолжает претендовать (и довольно результативно) на статус государственной идеологии, и это также отразилось в вышеупомянутом письме, где академики безапелляционно заявляют, что «все достижения современной мировой науки базируются на материалистическом видении мира. Ничего иного в современной науке просто нет»[3]. Для авторов письма наукой является только физика, или, в лучшем случае естествознание, и им, вероятно, весьма греет сердце высказывание Р. Фейнмана о том, что существует единственная наука - физика, а все остальное не более, чем «коллекционирование марок».

Сегодняшний вариант атеистической идеологии, обильно вобравшей в себя отдельные положения идеологии западного либерализма, навязывается в качестве своеобразной общеобязательной секулярной квазирелигии. Секуляризм сегодня претендует на роль некоей нейтральной идеологической концепции, на основе которой должно строиться преподавание в школе. Однако, на самом деле, секуляризм далеко не является нейтральным. Несмотря на то, что секуляризм преподносится под маской нейтральности, такая позиция является враждебной по отношению ко всякой религии, так как стремится вытеснить ее из сферы влияния на общество. Секуляризм поддерживает свободу слова в государственных учреждениях, таких как школы, до тех пор, пока содержание этих высказываний не касается религии. Но, как отмечает в своем фундаментальном исследовании о международном образовательном праве проф. Ян де Груф, «исключение образовательных программ религиозных организаций из равного участия в «общественной сфере» не является выражением нейтральности по своим последствиям»[4]. Светскость государства предполагает соблюдение принципа нейтральности, при котором ни государство, ни образовательная система не являются проводниками идеологии, противостоящей религии.

В противоположность идеологическому принципу секуляризма принцип «строгой нейтральности» предполагает, что «правительство не должно в своих делах делать какого-либо различия между религиозной и светской проповедью и другой деятельностью, и должно ограничивать себя полным нейтралитетом»[5]. Строгая нейтральность не стремится оказывать влияние на выбор людей в пользу или против религии. Проф. Де Груф отмечает, что правительство, озабоченное соблюдением принципа «строгой нейтральности» должно оказывать равнозначную поддержку тех или иных программ вне зависимости от того, носят они религиозный или общественно-политический характер.

Следует, однако, отметить, что в большинстве европейских стран реализуется принцип положительной нейтральности, который предполагает, что правительство должно при определенных обстоятельствах давать поддержку религиозной деятельности, когда она служат целям, которые по своей природе являются скорее социальными, нежели религиозными. При использовании принципа позитивной нейтральности государство признает культурообразующую и государствообразующую роль религии в истории страны, и вследствие этого признания оказывает поддержку общественно значимым религиозным программам, в том числе и в сфере образования.

Положительная нейтральность основана на таком понимании политического и социального порядка, которое признает важную роль религиозных организаций наряду с другими формами добровольных организаций в укреплении нравственных норм и устоев общества и в передаче традиций и ценностей, которые поддерживаются ими. В письме академиков был высказан тезис о том, что «в Европейском сообществе, где межконфессиональная рознь уже проявилась во всей красе, после длительных обсуждений пришли к выводу о необходимости введения в школах курса истории основных монотеистических религий»[6]. Однако, если мы действительно хотим быть объективными, мы должны обратиться к реальному опыту европейских стран, и посмотреть, действительно ли в них осуществляется преподавание истории религий, или все-таки европейские государства мотивируются несколько иными целями и задачами, нежели те, которые представлены в письме.

Большинство европейских законодательных систем предполагают поддержку традиционных религий в образовательной и социальной сферах, мотивируя эту поддержку тем, что признанные религии содействуют укреплению норм нравственности и социальной стабильности. Отправной точкой такого признания является социальное и моральное влияние религии на граждан и на общество в целом. Государство может и должно обращаться за помощью к религиозным организациям, которые сохраняют духовно-нравственные ценности, и религиозные организации способствуют сохранению этих ценностей намного лучше, чем любые другие социальные группы.

Принцип позитивной нейтральности в демократических государствах современного мира предполагает соблюдение следующих принципов:

«- поддержка религиозного образования - обычно на добровольной основе - в государственных школах;
- поддержка священнослужителей в армии, тюрьме и больницах;
- предоставление времени для трансляций на телевидении и радио;
- финансирование реставрации церковных строений и относящихся к ним структур;
- освобождение от налогов за религиозные услуги и деятельность»[7].

Положительная нейтральность основана на плюралистическом понимании политического и социального порядка, который признает важную роль религиозных сообществ и ассоциаций наряду с другими формами добровольных организаций в укреплении общества и в передаче ценностей. Важно обратить внимание на то, что нейтральность государства не является ценностью сама по себе, но средством установления правил поведения между различными группами независимо от их взглядов.

Говоря о преподавании религии, следует иметь в виду, что международные документы по правам человека «включают в себя необходимость создания благоприятных условий, содействующих сохранению, поддержке и развитию языка и культуры... или требование принять необходимые меры для защиты этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности...».

Из данного отрывка Гаагских Рекомендаций следует, что преподавание религиозных дисциплин должно осуществляться в этнокультурном (веротрадиционном) ключе, как приоритетном с точки зрения упомянутых международных документов. Т.е., именно в русле европейского правового сознания православная традиция видится в качестве этнокультурной основы преподавания религии в российской школе.

Право на религиозное обучение закреплено в ст. 9 европейской конвенции по «Защите прав человека и основных свобод» (ECHR 1950). Там отмечается, что «Государство должно учитывать права родителей, чтобы обеспечить образование и воспитание в соответствии с и собственных религиозными и философских убеждениями»[8]. Эти условия изначально мыслились как необходимые для защиты религии против тотальной индоктринации детей в государственной школе.

Практически во всех западноевропейских странах законодательно закреплен светский характер государства. Вместе с тем в этих странах сложились и закреплены юридически партнерские отношения взаимного сотрудничества государства с исторически укоренившимися, традиционными религиозными организациями, к которым выражает свою принадлежность или предпочтительное отношение большинство граждан этих государств. И такие партнерские отношения являются выражением воли граждан этих государств, реализуемой через соответствующие представительные и исполнительные органы государственной власти.

Приведем некоторые примеры.

В феврале 2002 г. был обнародован доклад Министерства национального образования Франции «Преподавание в светской школе предметов, касающихся религии» (более известный как доклад Р. Дебрэ), в котором был дан обстоятельный анализ необходимой меры соотношения светского характера и культуросообразности образования в государственных школах Франции. Хотя во Франции очень жестко реализуется принцип строгой нейтральности, Р. Дебрэ указывает на «ущербность концептуальных основ построения национальной системы образования на основе атеистическо-антирелигиозной или внерелигиознои парадигмы, отрицающей цивилизационный подход к религии»[9].

Религиозное образование в государственных школах и в частных школах с государственным статусом гарантируется ст. 17 конституции Австрии, которая устанавливает, что «соответствующие законно признанные церкви и религиозные организации имеют право преподавать в классах религиозное образование»[10]. Эти религиозные сообщества организуют религиозное образование в школе, при этом оно, будучи обязательным предметом школьной программы, пользуется равным положением по сравнению с другими предметами. Религиозное обучение в культурно-религиозной традиции признанных религий в Австрии является обязательным. Чтобы свобода совести была обеспечена полностью, родители и учащиеся имеют возможность отказаться от религиозного образования. В некоторых школах организуются философские классы ("Ethikunterricht") для тех учеников, которые не посещают уроки религиозного образования[11].

В ст. 24 Конституции Бельгии закреплена следующая норма: «Сообщество организует нейтральное образование. Нейтральность предполагает уважение к философским, идеологическим или религиозным взглядам родителей и детей. Школы, организуемые государственными органами предлагают, до получения документа об образовании, выбор между изучением одной из признанных религий или неденоминационного морального учения. Дети школьного возраста имеют право на нравственное или религиозное образование за счет Сообщества»[12]. Таким образом, в Бельгийской конституции закреплены очень важные понятия, не нарушающие основные демократические свободы. 1) Понятие признанной религии. Религия в Бельгии не является государственной. Государство продолжает оставаться светским. Но уважая историко-культурное наследие различных религиозных традиций государство считает себя вправе выстраивать отношения партнерства с признанными религиями, каковыми в Бельгии являются католичество, православие, англиканство, иудаизм, ислам. В качестве альтернативы религиозному образованию в Конституции Бельгии закреплено право на обучение морали вне деноминационных рамок. При этом следует подчеркнуть, что в рамках этих шести направлений обучение является обязательным в государственной школе и данный предмет входит в обязательный образовательный стандарт. В государственной школе в Бельгии на преподавание данного предмета в каждом классе школы выделяется по 2 часа. Подчеркну, речь здесь не идет о преподавании религиоведения, как ошибочно полагают академики. Речь идет об обучении религии или безрелигиозной морали в государственной общеобразовательной школе. При этом никаких конфликтов, чего часто опасаются в нашей стране, не возникает.

В Финляндии дети имеют право изучать в школе свою собственную религию, если хотя бы несколько детей принадлежат к этой религии, либо они могут быть освобождены от религиозного обучения. Если, по крайней мере, 5 учеников не придерживаются никаких религиозных убеждений, для них вводится обязательный курс внерелигиозной этики.

В Германии вклад признанных государством протестантской и католической церквей является столь важным, что правительство дает предпочтение церковной системе образования перед своей собственной, в сфере дошкольного образования. Такая политика зиждется на понимании того, что «государство должно ... иметь целостное видение человеческого бытия. Люди являются религиозными, идеологическими существами. Государство не должно использовать какую-либо религию или идеологию, но оно должно давать пространство для религиозной, идеологической природы человечества» при условии, что это способствует социальному благополучию и образованию»[13].

Принцип религиозной нейтральности, закрепленный в ст. 4 Конституции Германии, гарантирует свободу веры и совести, религиозной и идеологической веры и является первичным условием свободы интеллектуальной жизни, в которую государство не вмешивается. Согласно ст. 7 Конституции, религиозное образование является составной частью обязательной программы в государственных школах[14]. При этом религиозное образование должно преподаваться в соответствии с религиозными принципами той или иной конфессии. Следует отметить, что религиозное образование является обязательным. Родители и попечители, однако, имеют право решать, должен ли ребенок получать религиозное образование. Закон о религиозном образовании детей ("Gesetz uber die religiose Kindererziehung") 1921 г., имеющий силу и сегодня, определяет, что «учащиеся, принадлежащие к религиозному меньшинству, также имеют право на религиозное образование»[15].

Поскольку религиозное образование является частью основной программы, то оно не может подвергаться дискриминации со стороны других предметов.

Являясь составной частью государственной школьной программы религиозное образование в Германии подчиняется государственному надзору. Государство должно оплачивать затраты на этот предмет. Если церковнослужитель преподает религиозный предмет, государство должно возместить религиозной организации соответствующие затраты. С другой стороны, религиозное образование должно преподаваться в «соотвествии с положениями самого религиозного сообщества»[16]. Т.е. это не преподавание религиоведения, не лекции по морали или этике, но обучение в рамках вероучения конкретной религиозной организации. Религиозные организации имеют право сотрудничать с государством в выборе и назначении учителей для религиозного обучения. Соответственно, учителя должны иметь специфический мандат от соответствующей религиозной организации (называемый "vocatio" протестантами, "missio" католиками). Государство запрещает передавать право преподавания религиозных предметов учителю, чья пригодность не подтверждена или более не подтверждается религиозной организацией.

Это, конечно, не означает, что в области религиозного образования не существует никаких проблем. Проблемы с религиозным образованием встречаются большей частью в землях Восточной Германии, где до 1990 года коммунистическая идеология была единственно возможной религиозной доктриной. В земле Бранденбург религиозное образование не является обязательным предметом. В данной области конфессии осуществляют религиозное образование в рамках школы и имеют право использовать для этих целей школьные помещения и оборудование. Кроме того, образовательная программа включает предмет, называемый "Lebensgestaltung - Ethik - Religionskunde" (термин, означающий нечто подобное приготовлению к жизни, этике, информация о религии). При этом в декабре 2001 г. Федеральный Конституционный Суд определил, что учащиеся, посещающие уроки религиозного образования, предлагаемые конфессиями, должны быть освобождены от обучения предмету "Lebensgestaltung-Ethik-Religionskunde", если они этого желают.

Большинство земель Германии ввели этику как обязательный предмет для тех детей, которые не посещают уроков религиозного образования. Целью этого предмета является предоставление учащимся возможности заниматься систематически вопросами ценностей и смысла жизни. Такое обучение должно быть идеологически и религиозно нейтральным, хотя оно не должно неизбежно исключать культурные и образовательные ценности христианства.

В Англии и Уэльсе «религиозное образование и совместное совершение богослужений уже в течение длительного времени рассматривается как центральный элемент образовательной программы, функциональное ядро, которое при соответствующем законодательстве обеспечивает «духовное, нравственное и культурное» развитие детей»[17].

Подобная практика обучения детей религии присутствует и во многих других странах Евросоюза. При этом следует отметить, что многие из этих стран по количеству конфессий и национальных групп сравнимы с Россией. В Германии на 80 млн. населения приходится около 8 млн. мигрантов, большая часть которых исповедует ислам. В религиозном отношении в Германии примерно по 33 % католиков и протестантов, 10 % мусульман, а остальная часть населения принадлежит к верующим различных сект и атеистам. По сравнению с Германией Россия, в которой до 75 % населения считает себя православными, может считаться моноконфессиональной.

Мнение о том, что православное образование в светской школе недопустимо ввиду наличия в ней верующих других религий или неверующих детей, есть ошибочное толкование конституционных прав граждан. Граждане России - русские и представители других национальностей, выражающие принадлежность или предпочтительное отношение к Православию, вправе на основе добровольного волеизъявления потребовать образовательной услуги - получения знаний о своей традиционной культуре и ее основах. Получение ими такой образовательной услуги на основе принципа добровольности никаким образом не ущемляет конституционные права и законные интересы других лиц, включая право на свободу совести, не оскорбляет их религиозные чувства и не препятствует реализации прав.

Сегодня, когда население России находится под реальной угрозой исчезновения, когда в обществе доминируют ценности, которые противостоят традиционным нормам морали, религиозное образование является практически единственной возможностью исправить существующее положение вещей. Не воспользоваться этой возможностью означало бы сделать непростительную ошибку.

 

[1] Политика РПЦ МП: консолидация или развал страны? Открытое письмо академиков РАН президенту РФ В.В.Путину // (Электронный ресурс). - Режим доступа: http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=55762&cf=

[2] Понкин И.В. Правовые основы светскости государства и образования. М., 2003. С. 23.

[3] Политика РПЦ МП: консолидация или развал страны? Открытое письмо академиков РАН президенту РФ В.В.Путину // (Электронный ресурс). - Режим доступа: http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=55762&cf=

[4] Glenn C.L., Groof, Jan de. Balancing Freedom, Autonomy and Accountability in Education. WLP, Nijmegen, 2005. V. I. P. 97.

[5] Glenn C.L., Groof, Jan de. Balancing Freedom, Autonomy and Accountability in Education. WLP, Nijmegen, 2005. V. I. P. 97.

[6]Политика РПЦ МП: консолидация или развал страны? Открытое письмо академиков РАН президенту РФ В.В.Путину // (Электронный ресурс). - Режим доступа: http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=55762&cf=

[7] Glenn C.L., Groof, Jan de. Balancing Freedom, Autonomy and Accountability in Education. WLP, Nijmegen, 2005. V. I. P. 101.

[8] Glenn C.L., Groof, Jan de. Balancing Freedom, Autonomy and Accountability in Education. WLP, Nijmegen, 2005. V. I. P. 103-104.

[9] Понкин И.В. Правовые основы светскости государства и образования. М., 2003. С. 23.

[10] Potz R., Schinkele B. Religiousunterricht in Osterreich // Lopes-Muniz J.L.M., Groof, de J., Lauwers G. Religious Education in Public School: Study of Comparative Law. Yearbook of the European Associacion for the Educational Law and Policy. Springer, Netherland, 2006. V. VI. P. 117.

[11] Ibidem.

[12] Groof, de J. La liberte de choix en ce qui concerne l'enseignement d'une religion ou de la morale non confessionelle en Belgique - Perspectives historiques de la relation Eglise-Etat // Lopes-Muniz J.L.M., Groof, de J., Lauwers G. Religious Education in Public School: Study of Comparative Law. Yearbook of the European Associacion for the Educational Law and Policy. Springer, Netherland, 2006. V. VI. P. 55-56.

[13] Glenn C.L., Groof, Jan de. Balancing Freedom, Autonomy and Accountability in Education. WLP, Nijmegen, 2005. V. I. P. 98.

[14] Avenarius H. The Case of Germany // Lopes-Muniz J.L.M., Groof, de J., Lauwers G. Religious Education in Public School: Study of Comparative Law. Yearbook of the European Associacion for the Educational Law and Policy. Springer, Netherland, 2006. V. VI. P. 145.

[15] Ibidem.

[16] Ibidem. P. 145.

[17] Educational Act. 2002. S. 78(1)a Op. cit. Meredith P. Religious education and collective worship in state schools: England and Wales // Lopes-Muniz J.L.M., Groof, de J., Lauwers G. Religious Education in Public School: Study of Comparative Law. Yearbook of the European Associacion for the Educational Law and Policy. Springer, Netherland, 2006. V. VI. P. 168.