На рубеже XX-XXI вв. в связи с углублением планетарного экологического кризиса начался процесс пересмотра ценностных основ природоохранной проблематики и формирования т.н. «экологического мировоззрения», которое декларирует отказ от разрушительного антропоцентризма в пользу экоцентризма. Неслучайно, стремясь привлечь внимание к проблеме сохранения биосферы, отечественный ученый, академик Г.А. Заварзин (1933 – 2011) в 2003 г. предложил отказаться от утопичного идеала ноосферы и обратить внимание на реалии объективного существования ее уродливого антипода – дисгармоничной «какосферы» (греч. κακός — «дурной, плохой»), среды, измененной деятельностью человека настолько, что в ней необратимо деформируются и рушатся природные связи, в результате чего существенно ограничивается или становится невозможной какая-либо способность к восстановлению[1].
Именно поэтому новый экоцентричный взгляд декларирует в качестве высшей ценности гармоничное развитие человечества и природы, а также их неразрывное единство. В данной системе координат человек – это «дитя природы», всего лишь один из миллионов видов нашей биосферы, не являющийся «венцом эволюции» (или, тем более, «венцом творения»). Как рядовому биологическому виду, человечеству суждено пройти свой определенный цикл развития, возможно, на протяжении 1-2 млн лет, а затем уйти в небытие[2]. Из данного утверждения логично следует и отказ от «устаревшей» иерархической картины мира. Природа – равноправный или даже главенствующий субъект, а значит, только она может устанавливать «экологический императив» – этические нормы, определяющиеся благом для биосферы, а значит и человечества[3].
В одном из современных методических пособий[4] предлагается наглядный структурный сравнительный анализ устаревшего антропоцентрического и прогрессивного экоцентрического сознания или мировоззрения:
|
Антропоцентрическое сознание |
Экоцентрическое сознание |
|
1. Высшую ценность представляет человек |
1. Высшую ценность представляет гармоничное развитие человека и природы |
|
2. Иерархическая картина мира |
2. Отказ от иерархической картины мира |
|
3. Целью взаимодействия с природой является удовлетворение тех или иных прагматических потребностей |
3. Целью взаимодействия с природой является оптимальное удовлетворение как потребностей человека, так и потребностей всего природного сообщества |
|
4. «Прагматический императив»: правильно то, что полезно человеку |
4. «Прагматический императив»: правильно только то, что не нарушает существующее в природе экологическое равновесие |
|
5. Природа воспринимается как объект человеческой деятельности |
5. Природа воспринимается как равноправный субъект по взаимодействию с человеком |
|
6. Этические нормы и правила не распространяются на взаимодействие с миром природы |
6. Этические нормы и правила равным образом распространяются как на взаимодействие людей, так и на взаимодействие с природой |
|
7. Развитие природы мыслится как процесс, который должен быть подчинен целям и задачам человека |
7. Развитие природы мыслится как процесс взаимовыгодного единства |
|
8. Деятельность по охране природы продиктована дальним прагматизмом: необходимостью сохранить природную среду, чтобы ею могли пользоваться будущие поколения |
8. Деятельность по охране природы продиктована необходимостью сохранить природу ради нее самой и ради людей |
Безусловно, нельзя не отметить определенную прогрессивность нового экоцентрического мировоззрения, декларирующего, в частности, отказ от идеологии потребительства, а также ставящего под сомнение критерий экономического роста как показатель положительной динамики развития общества. Однако при внимательном рассмотрении становятся видны и серьезные мировоззренческие противоречия данного подхода.
Во-первых, в идею изначальной «гармонии биосферы» («природа сама знает, как лучше») как раз и не вписывается ее «дитя, плоть от плоти» – человек, т. к. в этой же системе координат он является одновременно и «суперхищником-истребителем», «патологией развития (или сбоем в развитии) биосферы», аналогом «раковой опухоли», которая грозит уничтожить весь планетарный организм. «Сейчас техносфера, окружающая человека, невообразимо разрослась и стала столь же опасной для биосферы и человечества, как и катастрофические природные явления, а иногда и более опасной», – отмечает К.С. Лосев[5]. Речь, конечно же, идет не просто о научно-техническом прогрессе, но и о социально-психологических факторах, порождающих экономический (требование непрерывного роста потребления) и политический (агрессивная конкуренция) контекст, который в свою очередь определяет научно-техническое развитие. Таким образом, «порочный круг» замыкается. Впечатляют масштабы роста в исторической ретроспективе: «Если сельскохозяйственной системе понадобилось почти 10 тыс. лет, чтобы стать планетарной, а индустриальной – 200 лет, то информационной системе оказалось достаточно всего 20-30 лет»[6]. Таким образом, проблематика своими корнями уходит именно в природу человека, его мышление, мотивирующие факторы, систему построения отношений.
Во-вторых, взгляд на Землю как на единый сверхорганизм, способный при помощи саморегуляции поддерживать основные параметры среды на постоянном уровне, порождает различные предположения относительно судьбы человечества на планете. Повлечет ли дисгармоничное сосуществование человечества с биосферой «самоампутацию» цивилизации как больного органа, или ситуация стабилизируется и после «болезни», вызванной научно-техническими революциями, наступит «выздоровление»? Особенно интересен этот вопрос в рамках популярной ныне концепции «расширенного фенотипа», предложенной известным британским биологом Р. Докинзом[7]. Докинз обратил внимание на способность генов при их деятельности (экспрессии) не только формировать привычные нам биологические признаки у организмов – фенотипы (греч. φαίνω – «являю», τύπος – «образец»), но и «выходить за рамки» организма. Так, например, гены муравья, пчелы, термита, птицы опосредованно через поведенческие характеристики проявляются и в создаваемых ими сложных структурах (муравейниках, термитниках, гнездах или колониях). Гены бобра, побуждающие его к строительству плотин, оказывают влияние и на окружающие экосистемы, изменяя ландшафты площадью до нескольких квадратных километров. Соответственно, «расширенный фенотип» человека представлен антропогенным ландшафтом, урбанизированной средой и «броней цивилизации» – «однобокой», по замечанию К.С. Лосева[8], техносферой, безжалостно разрушающей естественные природные экосистемы[9]. Здесь противоречие заключается снова в том, как исторически сложившаяся за миллионы лет гармоничная биосфера вдруг порождает столь уродливый и смертельно опасный для нее самой феномен.
Однако существует и иная точка зрения. Сторонники концепции Мега-, или Универсальной, истории (Big History) в рамках развивающегося синергетического подхода (например, А.П. Назаретян) говорят о неизбежном для цивилизации «удалении от естества»: «Производящее хозяйство со всеми его атрибутами противоестественнее присваивающего, промышленное производство противоестественнее сельскохозяйственного и т. д., и подобные скачки служили средством преодоления обострявшихся экологических кризисов. Многие исторические цивилизации погибли из-за неспособности своевременно изобрести более изощренные, опосредованные отношения с природой. <…> Действительно, информационная цивилизация еще далее отстоит от природного процесса, чем все предшествующие формы, и по мере дальнейшего развития ее носителем будет становиться все более "странный" субъект»[10].
«Биоценоз с человеком (антропоценоз) – принципиально другая система, чем дикий биоценоз, что в ней складывается более объемный комплекс зависимостей и что поэтому модели классической экологии (экологии волка, осьминога или березы) неприменимы к экологии человека, все еще приходится доказывать. Но это и означает, что социоприродная система не способна жить по законам (дикой) природы: по отношению к образующимся в ней закономерностям законы девственной биосферы представляют собой не более чем предельный частный случай. <…> Ставшее анахронизмом представление о человеке как о равноценной части биосферы заводит экологов в концептуальный и стратегический тупик. Сегодня влияние человеческой активности достигло таких размеров, что пора перенести акцент на обратную сторону социоприродных отношений: биосфера становится подсистемой планетарной цивилизации», – резюмирует А.П. Назаретян[11].
Таким образом, сторонники «универсальной истории» видят выход из сложившегося экологического кризиса не в построении «экоцентрического» мировоззрения, что по их мнению является утопией, а в дальнейшем развитии цивилизации, последовательном преодолении естественных связей с природой, в результате чего биосфера войдет в «антропосферу», станет ее структурным элементом. Однако отдавая должное реализму и одновременно оптимистичности данного подхода, следует констатировать, что никакой метафизической цели бытия у человечества, равно как и у биосферы, все-таки нет: «"Прогрессивные" изменения в синергетической модели представляются не как цель, а как средство сохранения, в целом же поступательная эволюция – как цепь успешных адаптаций к последствиям собственной активности неравновесных систем (на фоне преобладающих разрушительных эффектов неустойчивости), т. е. реализация множества странных аттракторов»[12], и не более этого.
Таким образом, несмотря на серьезность представленной аргументации, и концепция «экоцентризма», и концепция «неизбежного удаления от естества» в конечном итоге оказываются неспособными разрешить фундаментальный мировоззренческий кризис понимания сути отношений человечества и биосферы. Используя терминологию академика И.Р. Шафаревича (1923 – 2017), обе концепции можно назвать «двумя дорогами к одному обрыву».
Разрешение данного кризиса видится в обретении устойчивой антропологической мировоззренческой модели, которая могла бы снять существующие противоречия, объяснить статус, цель бытия человечества, включая и его сродство с биосферой, и его несводимость к ней; жажду безответственного потребления и стремление к самоограничению вместе с принятием на себя ответственности за жизнь на планете; призвание к творческой самореализации и способность последовательно уничтожать все живое.
Такой моделью, способной непротиворечиво объяснить весь спектр существующих противоречий и выявить вектор движения, является православная христианская антропология. Согласно православной догматике, человек имеет сродство и с материальным, и с духовным миром, а также является носителем Божественного образа. Возглавляя все творение, он призван к ответственности перед Творцом за вверенный мир, однако должен не просто сохранять, но творчески преображать вселенную, которая через человека и вместе с ним призвана войти в полноту радости единства с Богом. После трагедии грехопадения, сделав у Древа познания добра и зла выбор в пользу эгоизма или антропоцентризма, – уже в отрицательном значении этого понятия, человек становится способным к разрушению себя и вверенного ему мира. Исцеление «венца творения» и вселенной оказывается возможным только посредством воссоединения с Творцом через Крестный подвиг Богочеловека Иисуса Христа и уподобление Ему в деятельном активном отклике на Евангельское благовестие.
Данная мировоззренческая антропологическая парадигма, вместе с триадологией (учением о Пресвятой Троице) и христологией (учением о Христе Спасителе) всегда являлась ядром православной догматики и аскетики. Однако реалии современной эпохи свидетельствуют о ее актуальности и для решения проблемы построения адекватной экологической этики, с одной стороны, восполняющей все положительные аспекты концепции «экоцентризма» и концепции «неизбежного удаления от естества», с другой стороны, сохраняющей традиционное представление о наличии ясной цели существования человечества и вверенного ему мира. При этом становится очевидным, что для решения не только экологических, но и экономических, социальных, политических проблем в их тесной взаимосвязи в первую очередь необходимо обретение смысла бытия и исцеление души каждого человека. Детальное обсуждение христианской антропологической концепции в контексте дискуссий вокруг мировоззренческих и практических аспектов экологической проблематики представлено в официальных документах, принятых в начале XXI в. как в Русской Православной Церкви[13], так и в Ватикане[14]. От того, насколько эти концептуальные построения и инициативы найдут поддержку, рецепцию среди прихожан, представленных самими различными социальными слоями и группами, во многом зависит вектор развития цивилизации в XXI веке, судьба человечества и биосферы.
[1] Заварзин Г.А. Антипод ноосферы // Вестник РАН, 2003, Т. 73, М 7. С. 627-636. [Электронный ресурс.] URL: http://www.ras.ru/publishing/rasherald/rasherald_articleinfo.aspx?articleid=943b0eda-844a-4469-86ed-db5b6e09b41a.
[2] Лосев К.С. Мифы и заблуждения в экологии. М.: Научный мир, 2010. С. 129-130.
[3] Лосев К.С. Мифы и заблуждения в экологии. М.: Научный мир, 2010. С. 25.
[4] Организация практической экологической деятельности детей в Подмосковье: методическое пособие для педагогов / Т.В. Дунаева, Г.Г. Швецов, В.А. Волков, Е.А. Дунаева. М.: ИИУ МГОУ, 2016. С. 25.
[5] Лосев К.С. Мифы и заблуждения в экологии. М.: Научный мир, 2010. С. 109.
[6] Там же, с. 83.
[7] Dawkins Richard. The Extended Phenotype. Oxford: Oxford University Press, 1989. (Перевод на рус. Яз: Докинз Р. Расширенный фенотип. М.: Астрель: CORPUS, 2011.)
[8] Лосев К.С. Мифы и заблуждения в экологии. М.: Научный мир, 2010. С. 89.
[9] Следует отметить, сходные мысли о том, что технические средства, являются, по сути, проекциями нашего интеллекта и органов тела (греч. ὄργανον – орудие, инструмент), были высказаны еще священником П. Флоренским (1882 – 1937). См.: Флоренский П., свящ. У водоразделов мысли // Сочинения. Т. 3 (1). М.: Мысль, 1996. С. 378-379, 401.
[10] Назаретян А.П. Беспределен ли человек? // Общественные науки и современность. 1992, N5. С. 176-183. [Электронный ресурс.] URL: http://temnyjles.narod.ru/Nzrtn/Chelovek.htm.
[11] Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории. М.: Мир, 2004. С. 209-210. [Электронный ресурс.] URL: http://temnyjles.narod.ru/Nzrtn/Krizisy.htm#3-2-1
[12] Там же, с. 222.
[13] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Раздел XIII. М., 2000. [Электронный ресурс.] URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422.html.
Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека. Раздел III.5. М., 2008. [Электронный ресурс.] URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/428616.html.
Позиция Русской Православной Церкви по актуальным проблемам экологии. М., 2013. [Электронный ресурс.] URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/2775125.html.
[14] Франциск, Папа Римский. Энциклика LAUDATO SI’. Libreria Editrice Vaticana, 2015 (Citta del Vaticano). НО Издательство Францисканцев. М., 2015.