В публикации преподавателя кафедры древних языков и древнехристианской письменности богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, старшего научного редактора церковно-научного центра «Православная энциклопедия» Петра Алексеевича Пашкова рассматривается патристический контекст, в котором формировались византийские представления об истории церковного вероучения, а также трактовка этой проблемы в эпоху паламитских споров, когда специфика византийского теологического этоса определилась окончательно. Представлен краткий обзор точек зрения на данный вопрос в учении самого свт. Григория Паламы (анализируется также эволюция взглядов святителя) и некоторых позднейших деятелей паламитского движения. Делается вывод о существовании в византийском богословии теоретических представлений о своеобразном «догматическом развитии»: появление новых вероучительных формул осмыслялось как «раскрытие» (ἀνάπτυξις) изначально данного залога Откровения и учения святых отцов, осуществляемое «логическим» путем. Особую роль должен был играть личный духовный опыт богослова, который позволял ему опознать имплицитно содержащиеся в уже известном учении скрытые теологические выводы.

В статье аспиранта богословского факультета ПСТГУ, старшего научного редактора ЦНЦ «Православная энциклопедия» Петра Алексеевича Пашкова рассматриваются представления византийских богословов и церковных деятелей первой половины XV в. о критериях Вселенского Собора в связи с полемикой о Флорентийской унии. В рассмотрение по необходимости также включена экклезиологическая традиция предшествующего столетия. Автор показывает, что православные богословы поздневизантийского периода, следуя традиции, восходящей еще к первому тысячелетию, действительно признавали (вопреки расхожим представлениям) существование строгих формальных критериев Вселенского Собора, которые определялись в их глазах концепцией «пентархии» древних патриархатов: вселенским считался собор, принятый представителями Церквей Рима, Константинополя, Александрии, Антиохии и Иерусалима. Эта система экклезиологических представлений к XV в. уже в некоторой степени не отвечала требованиям реальности; тем не менее благодаря её коллегиальному характеру она дала Православной Церкви возможность преодолеть кризис, вызванный Флорентийской унией.

В статье аспиранта богословского факультета ПСТГУ, старшего научного редактора ЦНЦ «Православная энциклопедия» Петра Алексеевича Пашкова предпринята попытка проследить влияние полемики о чистилище на Ферраро-Флорентийском Соборе на богословскую традицию последующих веков. В первую очередь рассматривается вопрос, в какой степени богословие духовных школ XVII — первой половины ХХ вв., опирающееся на так называемые символические книги, следует за позицией свт. Марка Евгеника. Сопоставление текстов речей Эфесского святителя с учением об участи душ после частного суда Божия, выраженном в «Православном исповедании Восточной Церкви» патр. Досифея Нотары, показало, что «Исповедание» во всех своих основных положениях близко следует за св. Марком и достаточно точно воспроизводит его суждения. Всё это позволяет заключить, что распространённое мнение о «латинской псевдоморфозе» православного учения в догматических документах раннего Нового времени и следующем за ними богословии духовных школ, по крайней мере в данном отношении, оказывается неверным.

Авторы статьи предлагают рассмотреть влияние сочинений свв. Григория Неокесарийского и Афанасия Александрийского на богословскую пневматологическую концепцию Григория Кипрского. Приведены тезисы, которые Григорий Кипрский обосновывает при помощи отрывков из сочинений, подписанных именами названных авторов. Произведен анализ данных цитат и указано, что некоторые из них взяты не из подлинных сочинений свв. Григория Неокесарийского и Афанасия Александрийского, а из псевдоэпиграфов.