Под «сакраментальной икономией» я понимаю учение о том, что все неправославные христиане, желающие стать членами Православной Церкви, должны быть крещены, поскольку все таинства вне Православной Церкви лишены благодати. При этом, когда обстоятельства не позволяли принятие в православие через крещение, Церковь принимала их иным образом, а пустая форма инославного таинства наполнялась благодатью. Было необходимо только, чтобы предыдущее крещение обращающихся было совершено в соответствии с практикой Православной Церкви. Рассмотрим, насколько последовательным было это учение в православной канонической традиции, проанализировав тексты и авторитетные источники от поздней античности до первой половины XX века.
Правила святителя Василия Великого
Приведенное выше определение, однако, нуждается в разъяснении. Что создатели канонов[1] имели в виду, позволяя принимать некоторых неправославных в Церковь путем миропомазания или покаяния? В начале I Канонического Послания св. Василия Великого к Амфилохию подробно рассматривается этот вопрос. Послание было написано в 374 году[2], через некоторое время после Никейского собора, 8-е правило которого разрешало принятие кафаров через миропомазание. Святитель пишет: «Однако угодно было древним, как то Киприану[3] и нашему Фирмилиану, подвергнуть всех сих – кафаров, энкратитов и аквариев – единому гласу осуждения, поскольку начало их отступления произошло через раскол, и те, кто отступил от Церкви, более не имели в себе благодати Святого Духа. Ибо передача ее сделалась невозможной по причине прерывания преемства. Отступившие первыми получили поставление от Отцов и чрез возложение рук их обладали духовными дарами; но те, кто отделился, став мирянами, не обладали властью ни крещения, ни рукоположения, будучи более неспособны преподавать другим благодать Святого Духа, от которой сами отпали»[4]. Строго говоря, это объяснение принадлежит не самому Василию, а свв. Киприану и Фирмилиану. Руководствуясь им, они принимали раскольников кафаров в Церковь через крещение[5].
Отношение свт. Василия к отпавшим от Церкви не одинаково. Так, рассматривая в I Каноническом Послании крещение монтанистов, он сожалеет, что Дионисий Александрийский признавал их крещение. Сам Василий Великий считает, что оно не может быть признано, поскольку «древние постановили принимать то крещение, которое ни в чем не отклоняется от веры»[6]. Иными словами, крещение, чтобы быть действительным, должно быть совершено безупречно правильным образом. Василий подчеркивает важность правильной формулы крещения: «На каком основании можем мы одобрить (ἐγκριθῆναι) крещение тех, кто крестит во имя Отца, и Сына, и Монтана и Прискиллы»?[7]
Он предлагает классификацию отделившихся от Церкви. Еретики нуждаются в крещении, поскольку они «совершенно отторглись»[8]. Это относится и к другой гностической группе – энкратитам. А вот раскольники погрешили против дисциплинарных установлений. В отношении признания их крещения свт. Василий ссылается на «древних», которые «единодушно решили полностью отвергнуть крещение еретиков, но принимать совершенное раскольниками на том основании, что они все еще “из Церкви” (ἐκ τῆς Ἐκκλησίας)»[9]. Таким образом, кафары помещаются в категорию раскольников. Относительно энкратитов святитель пишет, что следовало бы принимать их через крещение, но если это может воспрепятствовать людям присоединиться к Церкви, он советует следовать тем из отцов, кто разрешил признание отделившихся от Церкви[10].
Во II Каноническом Послании к Амфилохию[11], написанном в 375 году, Василий Великий вновь затрагивает вопрос различий в традициях принятия: «Енкратиты, саккофоры и апотактиты не подлежат тому же правилу, что и новациане: ибо о последних из сих принято правило <…>, а о первых умолчано. Следовательно, мы по одной и той же причине перекрещиваем таковых (энкратитов – А.П.). Если же среди вас самих, так же как и у римлян[12], перекрещивание ради некоторой икономии (οἰκονομίας τινος ἔνεκα) запрещается, тем не менее пусть и наше основание имеет силу. Поскольку ересь их является ответвлением маркионитов, которые испытывают отвращение к браку, избегают вина и утверждают, что творение Божие скверно, мы принимаем их в Церковь только при условии их крещения нашим крещением. Ибо не следует тем, кто в подражание Маркиону и другим еретикам считают Бога создателем зла, говорить, что крестились во имя Отца, и Сына, и Святого Духа»[13].
Из этих отрывков следует, что св. Василий допускал разные способы принятия, соответствующие степени близости той или иной группы к Православной Церкви в вере и устройстве (fide et ordo)[14]. Считая действительным первоначальное крещение тех, кого сам бы он предпочел крестить заново (de novo), Василий руководствовался благом Церкви. Это согласуется с одним из аспектов сакраментальной икономии. У меня нет доказательств в пользу того, что, принимая несовершенное крещение, свт. Василий считал, что благодать восполняет лишенную содержания форму неправославного таинства. «Релятивизм» свт. Василия Великого в этом вопросе требует дальнейшего изучения. По-видимому, здесь Василий был движим скорее пастырской заботой[15] и собственным восприятием таинственной жизни Церкви; в итоге он предпочел не навязывать другим то, что сам считал верным[16].
68-е правило Карфагенского собора[17]
Это правило собора 419 года является единственным каноном, который мне удалось обнаружить в каноническом корпусе, помимо уже упомянутых выше. В нем приводится обоснование для принятия в Православную Церковь тех, кто от нее отделился.
Относительно крещеных в детстве у донатистов канон предписывает принятие их в общение со Христом без перекрещивания – по причине искренности, с которой они почитают истинную Церковь и воспринимают подлинное крещение, вопреки ложному учению в этом расколе[18].
Отметим, что в кодификацию церковного права Трулльский собор включил постановление киприановского Собора 256 года, требовавшего крещение раскольников. При этом было указано на местное, а не вселенское значение этого правила: «Мы подтверждаем все другие священные каноны, принятые святыми и блаженными Отцами <…>, а также канон, принятый Киприаном, некогда архиепископом и мучеником в африканской стране, и Собором при нем, правило которого осталось в силе только в странах вышеупомянутых епископов, в согласии с переданному им обычаю»[19].
На основании включенного в канонический корпус (corpus canonum) 68-го канона, можно сделать вывод, что в вопросе признания таинств других церквей Православная Церковь (подобно Африканской Церкви) примкнула скорее к позиции Августина Иппонского[20], нежели Киприана Карфагенского[21].
Канонический ответ Тимофея Александрийского на Востоке
Насколько мне известно, это единственный канонический памятник, дающий целостную картину восприятия сакраментальной икономии:
Ἐρώτ. ιθ’. Διὰ τί ἐπιστρέφοντας τοὺς αἱρετικοὺς ἐν τῇ καθολικῇ ἐκκλησίᾳ οὐκ ἀναβαπτίζομεν αὐτούς;
Ἀπόκρ. Ἑαν τοῦτο ἐγένετο, οὐ ταχέως ἀναβαπτισθῆναι αἰσχυνόμενος, πλῆν ὅτι καὶ διὰ ἐπιθέσεως τῶν χειρῶν τοῦ ἱερέως δι’ εὐχῆς ἴδεν ἐπιφοιτᾶν τοῖς ἀνθρώποις τὸ Πνεῦμα τὸ ἅγιον, καθὼς μαρτυροῦσιν αἱ πράξεις τῶν ἀποστόλων.
«Вопрос XIX. Почему мы не перекрещиваем еретиков, обращающихся к Кафолической Церкви?
Ответ: если бы это было так, то стыдящийся перекрещивания человек не скоро бы отвращался от ереси. Кроме того, известно, что Дух Святой нисходит возложением руки пресвитера и молитвой, как об этом свидетельствуют Деяния Апостолов»[22].
Пятнадцать ответов Тимофея[23] стали частью православной канонической традиции[24]. Они включены в канонический корпус (corpus canonum)[25] и касаются вопросов крещальной практики[26].
Ответы 16-38 впервые были опубликованы в научной коллекции Ж.-Б. Питры[27]. Он опубликовал две группы канонов, приписываемых Тимофею, получивших впоследствии наименование «Питра I» (Pitra I) и «Питра II» (Pitra II). «Питра I» содержит 38 канонов[28], включая вышеупомянутый 19-й ответ[29].
В своем критическом издании канонов Тимофея[30] Периклес-Пьер Иоанну основывает публикацию 19-го ответа на манускрипте N°1981 Ватиканской библиотеки[31] и оксфордском манускрипте XI века[32]. Манускрипт XII века Лаурентианус (Laurentianus)[33] был прототипом, которым пользовался Иоанну для подготовки своего издания вариорум (variorum edition)[34].
В одном из примечаний к 19-му ответу Иоанну отмечает, что 15-18 каноны в его источниках известны как принадлежащие Афанасию (τοῦ Ἀθανασίου), архиепископу Александрийскому, а после 18-го канона указание автора отсутствует[35]. Согласно Иоанну, каноны 16-29 (которые не встречаются в большинстве манускриптов[36]) по содержанию подобны включенным в канонический корпус[37].
Вопросы 20-38 в «Питре I» касаются следующих тем:
утратит ли человек свои заслуги, если согрешит (22);
какие грехи приводят к тому, что молитва не слышима Богом (23);
какие дела дают прощение от всех грехов (25);
почему сны часто исполняются (28);
если поститься в два раза больше, будет ли воздаяние соответственно большим? (30).
По характеру вопросов можно предположить, что они были скорее византийского происхождения и не относились ко времени Тимофея.
В основе «Питры II»[38] – манускрипт Vindobensis juridicus IX [39] из Венской национальной библиотеки. В ней содержится 24 канонических ответа. Десять из них посвящены различным каноническим вопросам относительно крещения. 19-й ответ в этой коллекции отсутствует.
Я склонен согласиться с Алессандро Бауси в том, что первые 15 канонических ответов Тимофея являются частью древнего канонического корпуса Александрийской Церкви, оформленного не позднее V века. Остальные каноны – средне- или поздневизантийского происхождения. Очевидно, их создали не раньше VIII века, ведь если бы они были адаптированы в Византии в VII веке, то должны были бы находиться в арабской или геэзской коллекции[40].
Армянская Церковь не знает канонов Тимофея[41]. В Грузинской Церкви Арсений Икальтойский перевел Номоканон в 14 частях на грузинский в конце XI века. К переводу впоследствии были добавлены различные тексты, часть из которых была написана до XI века, а часть после. Эта коллекция получила название «Великий Номоканон» (Didi sjuliskanoni). Это единственный канонический сборник, принятый Грузинской Церковью. В нем содержится 15 канонов Тимофея.
Иоанну предполагает, что Тимофей еще при жизни был известен как знаменитый канонист, а потому епископы на соборе 381 года просили его объяснить неясные места в церковном праве[42]. Как отмечает архиепископ Пьер, псевдоэпиграфические компиляции были распространены в первом тысячелетии истории Церкви: «Во множестве случаев авторы трактатов, посвященных церковному устройству, были призваны отражать то, что они в действительности считали относившимся (to represent) к учению первоначального христианства»[43]. Опубликованные Иоанну вопросы 21-29 находятся в «Питра II». Иоанну объясняет, что решил опубликовать их, поскольку они, по-видимому, отражают проблематику времен Тимофея, хотя и не являются его собственными ответами. Итак, по мнению Иоанну, замечание архиепископа Пьера вполне соответствует истине[44]. Не могу согласиться с мнением Иоанну, но поскольку оценка содержания других опубликованных им ответов находится за пределами нашего исследования, ограничусь замечанием, что изученный материал не подтверждает точку зрения, что 19-й ответ отражает сакраментальное сознание церкви IV века. Напротив, можно предположить, что он отражает поздневизантийского теологическое мышление. Как бы там ни было, 15 канонов Тимофея Александрийского содержат дискуссию о различных альтернативных применениях практики крещения, а потому для Псевдо-Тимофея было бы логичным быть присоединенным к 19-му ответу именно здесь.
Развитие в поздневизантийский период и в период Туркократии
Как мы увидели, самые ранние следы теории сакраментальной икономии датируются VIII-IX вв. По моим сведениям, следующим греческим источником, содержащим элементы теории сакраментальной икономии, является датируемая 1335 годом «Алфавитная синтагма салоникского монаха Матфея Властаря»[45], в которой содержится 15 канонов Тимофея. Отметим, что Властарь воспринимает отказ Василия следовать практике Киприана Карфагенского в крещении раскольников как пример икономии, поскольку обстоятельства во времена Василия весьма отличались от имевших место при Киприане[46].
Аналогичное понимание икономии было принято Кормчей книгой (Πηδάλιον)[47], изданной в 1800 году иеромонахом Агапием и святым Никодимом Святогорцем. Это издание канонических текстов избирает в качестве исходной позицию Киприана[48] и решение Константинопольского собора 1755 года, требующее перекрещивание (re-baptism) римо-католиков, протестантов и армян. Не упоминая 19-й ответ Тимофея, издатели Кормчей так объясняют принятие неправославного крещения: «(Д)ва Вселенских собора употребляли икономию и принимали крещение ариан, и македониан, и других, но отказывались признавать его у евномиан и прочих. Сие потому, что именно во времена Второго собора ариане и македониане были на вершине своего влияния и были не только весьма многочисленны, но и весьма сильны... Поэтому, чтобы привлечь в православие и легче исправить их, а также избежать опасности еще большего их ожесточения против Церкви и христиан и усугубления зла, божественные отцы поступили по икономии и проявили снисхождение, принимая их крещение»[49].
Такое понимание сакраментальной икономии разделяли другие известные представители коливадов: иеродиакон Неофитос Кавсокаливит и святой Афанасий Париос[50]. В XIX веке выдающийся греческий богослов Константин Икономос, отвечая на запрос из России по делу Уильяма Палмера, исследует вопрос о принятии инославных в Православную Церковь и соглашается с позицией Кормчей[51]. Следует отметить, что указанные греческие авторы считали ошибочным учение о том, что миропомазание восполняет дефицитарность инославного крещения[52]. В XX веке позицию Кормчей по поводу сакраментальной икономии разделяли такие богословы, как Христос Андрустис[53] и Константинос Диовуниотис[54].
Кормчая Патриарха Иосифа и Законоправильник (Indreptarea Legii)
Первое упоминание теории сакраментальной икономии в славянских землях встречается в Кормчей Патриарха Иосифа, напечатанной в Москве в 1650 году[55]. Глава 61 содержит «Ответы правильные Тимофея, Святейшего Патриарха Александрийского» и начинается с 19-го ответа. Славянская редакция является точным отражением греческого текста, опубликованного в «Питре I», но со следующими исключениями:
- Слово ἀναβαπτίζομεν переводится как «мы крестим» («покрещаем»);
- τῇ καθολικῇ [ἐκκλησίᾳ], в соответствии со славянской версией Никео-Константинопольского Символа Веры, переводится не как «Кафолическая Церковь», но как «Соборная (Conciliar) Церковь». Основываясь на языке славянского перевода 19-го ответа, Мая Момина приходит к заключению о его принадлежности к XVI веку[56], а Кирилл Максимович – к XIV или же более позднему веку[57].
Из десяти канонических ответов этой главы пять находятся в «Питре I». Лишь третий ответ взят из «Питры II», и, возможно, что этот ответ принадлежит святому Патриарху Никифору[58]. Ни один из текстов Питры не содержит шестой ответ; тем не менее Иоанну опубликовал его под номером 20. Восьмой и два последующих вопроса приписываются преп. Варсонофию Великому, который жил в конце VI – начале VII века.
Кормчая Патриарха Иосифа была подготовлена к публикации на основе Номоканона свят. Саввы[59] и материалов из русских и византийских источников[60]. Иерусалимский Патриарх Паисий был заинтересован в исправлении русских православных книг в соответствии с современными греческими церковными книгами. Паисий жил в Валахии[61], где почти одновременно с Кормчей Патриарха Иосифа на славянском был опубликован Законоправильник (Indreptarea Legii)[62]. Этот номоканон также содержит 19-й ответ Тимофея, переведенный из византийских источников и приводимый в данной коллекции под номером 26. Наряду с двумя канонами из «Питры I», Законоправильник содержит 25 канонов из «Питры II»[63]. Когда Паисий посетил Москву, он привез некий греческий номоканон, который, по-видимому, забрал с собой, покидая Россию[64]. Будет вполне разумным предположить, что своим появлением в Московии 19-й ответ был обязан именно Патриарху Паисию, в свою очередь, позаимствовавшему его из издания номоканона, который был официальным каноническим сборником Румынской Православной Церкви вплоть до перевода Кормчей на румынский в 1844[65].
Вслед за изданием Кормчей Патриарха Иосифа, 19-й ответ Тимофея появляется в Кормчей Патриарха Никона 1653 года и, как следствие, в синодальных изданиях 1787, 1804, 1810, 1816 и 1834 годов[66]. То есть 19-й ответ был включен в главный канонический сборник Русской Церкви, остававшийся в силе вплоть до принятия Духовного Регламента. Хотя официально Кормчая никогда не переставала быть главным законодательным источником Русской Церкви, на деле ее место заняла опубликованная в 1839 году Книга Правил. Комиссия по публикации Книги Правил сравнила славянские переводы Кормчей с греческими текстами, взяв за образец недавно опубликованный Пидалион[67]. Очевидно, именно поэтому Книга Правил, подобно Пидалиону, содержит 18, а не 15 правил Тимофея[68].
Сакраментальная икономия в русской богословской мысли XIX-XX веков
За пределы типографии, однако, вышло лишь несколько экземпляров Кормчей Патриарха Иосифа[69]. Эти копии, напечатанные до никонианских реформ, обладали особым авторитетом среди староверов. Этим объясняется, как теория сакраментальной икономии, на которую повлиял 19-й ответ, была воспринята старообрядцами-поповцами. Инок Павел Великодворский, один из наставников старообрядцев Белокриницкой иерархии, в середине XIX века пишет, что благодать Святого Духа снисходит на священника Православной Церкви, принимаемого старообрядцами, в тот момент, когда священник или иерарх помазывает его святым миром и возлагает на него руки[70]. Согласно Панкратову, «эта теория обладала большим числом приверженцев среди полемистов Белокриницкой иерархии и господствовала в идеологии этого течения до начала 1880-х годов, когда епископ Арсений (Швецов), развивая мысли Павла, предложил новое учение о таинствах. Более чем 50 лет спустя следы этой теории можно найти в описании Первого Конгресса Российских Братств, на котором был дан ответ на вопрос, сходит ли Святой Дух при хиротонии и крещении еретиков: “Он сходит <…> при принятии их в общение Церкви”»[71].
Насколько я знаю, Алексей Степанович Хомяков (1804-1860) не был связан со старообрядцами, и неизвестно, была ли в его библиотеке Кормчая; тем не менее, именно он стал первым современным русским богословом, представившим сакраментальную икономию в качестве учения Православной Церкви. В письме Уильяму Палмеру Хомяков пишет: «Все Таинства совершаются только в лоне истинной Церкви, и не важно, совершены ли они <…> в той или иной форме. Покаяние (reconciliation) обновляет Таинства или восполняет их, придавая полное и православное значение обряду, прежде бывшему недостаточным или не православным, а возобновление предшествующих таинств виртуально содержится в обряде или факте покаяния. Поэтому видимое повторение Крещения или Миропомазания, пусть и не необходимое, не может считаться ошибочным, устанавливая лишь обрядовое, а не смысловое отличие. Вы лучше поймете мое мнение при помощи сравнения с другим фактом церковной истории. Церковь считает брак таинством, при этом принимая живущих в браке язычников в свое общение и не совершая над ними повторного бракосочетания. Само обращение дает сакраментальное качество предшествовавшему союзу без какого бы то ни было повторения обряда. Таким образом, если вы не отрицаете саму возможность этого, вам придется признать, что, как таковое, Таинство Брака исполнилось в законном союзе языческой пары»[72].
Сходного мнения придерживался митрополит Антоний (Храповицкий, 1863-1936). Он стал следующим видным представителем учения о сакраментальной икономии среди русских богословов после Хомякова. Антоний симпатизировал старообрядческой практике[73]. В одном из писем Роберту Гардинеру из Епископальной Церкви в Соединенных Штатах относительно участия в конференции «Вера и Порядок»[74] Антоний пишет: «Прошу заметить, что принятый в Православную Церковь латинский священник может литургисать без перерукоположения, только если таинство покаяния было совершено над ним епископом, который в итоге удостаивает его таинства священства. Но если он принимается священником, тогда бывший католический священник может войти в Церковь только как мирянин»[75].
Принятие лица, прежде крещенного в своей собственной деноминации иначе, чем через крещение, Антоний объясняет исключительно неудобством быть поставленным на один уровень с язычниками. Да и возможно это только при условии, если прежняя деноминация обращенного совершила крещение в соответствии с практикой Православной Церкви[76].
Письмо новомученика архиепископа Илариона Троицкого Р. Гардинеру было последним дореволюционным высказыванием в пользу сакраментальной икономии. Архимандрит Иларион был учеником архиепископа Антония и воспринимал его воззрения относительно отсутствия благодати за пределами канонических границ в качестве единственно православной позиции [77]. Неудивительно, что Антоний побудил его продолжать переписку с Гардинером. Иларион пишет: «Как можете видеть, А.С. Хомяков высказывает почти то же, что, по моему мнению, было постоянной мыслью Церкви; эту мысль мешает многим понять и принять лишь схоластическое учение средневекового католичества о таинствах, по которому таинства могут совершаться и вне единого тела Христова, вне единой Церкви»[78].
Основываясь на 79-м правиле Карфагенского собора 419 года[79] относительно принятия донатистов в Церковь, он считает возможным принятие в общение с Православной Церковью всей иерархии Англиканской Церкви, без каких-либо академических исследований[80].
Усилением позиций учение о сакраментальной икономии в Русской Церкви в значительной степени обязано Юрию Павловичу Граббе (1902-1995). Правнук Хомякова, Граббе был близок митрополиту Антонию (Храповицкому), в особенности с конца 1920-х годов до смерти последнего в Сербии в 1936-м[81].
В своем критическом ответе[82] на статью Николая Зернова «Св. Киприан Карфагенский и единство вселенской церкви»[83] Граббе утверждает: святые отцы учили, что все конфессии, помимо Православной Церкви, лишены благодати спасения; в зависимости от внешних отношений с этими церквами Православная Церковь обращается с ними более строго или великодушно[84]. Поясняя логику правил принятия неправославных через миропомазание или покаяние, Граббе обращается к авторитету Тимофея Александрийского, участвовавшего в соборе 381 года. По мнению Граббе, 19-й ответ Тимофея, взятый из 61-й главы Кормчей, разъясняет, что имела в виду Церковь, когда седьмым правилом Второго Вселенского собора постановила, что некоторые отпадшие могли приниматься без крещения[85]. Однако у этого аргумента есть слабое место: текст, на котором он основан, так называемый 7-й канон Второго Вселенского собора, в действительности не является продуктом этого собора, но частью канонического сборника Эфесской Церкви, датируемого 428 годом. Помещен он среди канонов собора в качестве дополнительного постановления первому правилу[86].
Теологические следствия и заключение
«Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может увидеть Царствия Божия» (Ин. 3, 5). Единственным исключением является крещение мученичеством, которое есть крещение кровью. Baptisma sanguinis – крещение кровью в латинской терминологии – в учении о крещении воспринималось как аналог смерти; если исповедник оставался в живых, крещение восполнялось регулярным обрядом крещения[87].
Согласно одному из определений, икономия это «хорошее управление» (good management)[88]. А значит, она должна приносить пользу Церкви, не заменять, но сохранять ее догматы. Последний пункт иллюстрируют слова Александрийского Патриарха Евлогия (581-607): «Ибо настоящим обоснованием икономии по отношению к той или иной проблеме является сохранение догмата истинной веры вне всякой опасности. Ибо если догма пребывает чистой и неповрежденной, икономия реализуется по отношению к сферам вне или около (догмата – А.П.)»[89].
Конечно же, икономия – не таинство Церкви, но это один из ее инструментов, который может применяться только по отношению к тому, что уже существует, и не имеет магической силы создавать что-либо из ничего (ex nihilo). То есть икономия не может сделать некрещеного человека крещеным. Такое понимание удачно формулирует Ладислас Орси: «Необходимость икономии в каждом отдельном случае возникает из индивидуальной ситуации; каждый случай ее применения уникален. Он не может и не должен служить прецедентом для будущих действий»[90]. Поскольку икономия является исключением из норм по принятию неправославных, она не может быть использована для объяснения шагов, одобренных собором для постоянного применения.
Для понимания православной канонической традиции необходимо принять во внимание, что в Древней Церкви крещение было не частным мероприятием, но понималось «как действие, имеющее отношение не только к отдельным членам, но ко всей Церкви в ее полноте, действие огромного значения, без которого сама Церковь не могла существовать»[91]. Поэтому невозможно представить, чтобы столько важное действие могло совершаться под прикрытием другого таинства. По отношению к такому основополагающему действию, как крещение, Церковь не могла придерживаться «принципа принятия во внимания особенных обстоятельств» (другое определение икономии);[92] наоборот, Церковь требует, под угрозой строгих прещений, крещения некрещеных и запрещает перекрещивание тех, кто уже был крещен[93]. Подводя итог вышесказанному, крещение за пределами Православной Церкви может быть расценено как вхождение в некую форму христианской жизни, но при этом оно нуждается в последующем примирении с истинной Церковью, в противном случае не принимается вовсе. И конечно, желающий присоединиться к Православной Церкви всегда может сделать это через крещение.
В древней церкви крещение и миропомазание не воспринимались в качестве двух отдельных таинств; скорее, они исполняли единое таинство для принятия в Церковь. Как пишет Эриксон, «По меньшей мере до IV века включительно помазание и возложение рук либо предшествовали, либо имели место одновременно с водной купелью. При этом особенно подчеркивалась непосредственная связь Отца и Сына, Их взаимное действенное участие в творении и искуплении – и крещении, так что само помазание ни в коем случае не было неудачно расположенной конфирмацией/миропомазанием, отличным от Сына таинством Духа. Скорее, посредством единого таинства христианского посвящения явлено бывало присутствие и действие Духа, указывающего на Сына, делающего реальным Его присутствие, и в Нем преобразующего человека»[94].
Необходимо принимать во внимание различие между сознанием церкви древней и современной. Не стоит отождествлять принятие в Церковь с помазанием святым миром после крещения[95]. Хотя вопрос о том, что древняя церковь имела в виду под возложением рук, или помазанием,[96] до сих пор остается неясным. Наиболее вероятным верным пониманием этого действия мне видится прощение от Бога и примирение с Церковью[97].
Хотя, согласно канонам, последовательность принятия зависит от удаленности от Церкви данной общины, правила не используют термин «еретик» в соответствии с классификацией святителя Василия. К примеру, в вышеупомянутом 7-м правиле первого Константинопольского собора новациане именуются еретиками так же, как ариане и македониане. Поэтому в каждом отдельном случае необходимо определить, кто именно назван «еретиком».
Итогом моего исследования станут следующие выводы. Хотя в самой практике принятия Церковь скорее следует точке зрения Августина, нежели Киприана, экклезиология последнего – «вне Церкви не может быть таинств» – никогда не была отвергнута Церковью[98]. Попытка примирить эту экклезиологию с существующими степенями принятия в Церковь в том виде, как это выражено в сакраментальной икономии, была лишь частично предпринята отцами церкви (Василием Великим, Властарем, преподобным Никодимом). Мне не удалось найти доказательств того, что кто-либо из отцов, составивших каноны, считал, что в восприятии крещения, осуществленного вне Православной Церкви, принималась бы лишь внешняя форма, которая наполнялась бы благодатью в момент принятия. Я согласен с о. Георгием Флоровским в том, что «икономическая» интерпретация не является учением Церкви, это лишь частное, весьма позднее и весьма спорное «богословское мнение», возникшее в спешном стремлении как можно скорее отмежеваться от римского богословия[99]. Тем не менее эта теория занимала определенное место в главном своде церковного права Русской и Румынской Православных Церквей и разделялась известными авторитетами православного богословия.
Источник: St. Vladimir’s Theological Quarterly 2-3 (2007): 297-320
Перевод с английского иерея Августина Соколовского, 2018 г.
Осуществлен благодаря поддержке Ассоциации Англиканской и Восточных церкви (Anglican and Eastern Churches Association)
[1] I Никейский 8; Лаодикийский 7; I Константинопольский 7; Карфагенский 68 (нумерация Книги Правил); Трулльский 95; Василия 1.
[2] Ibid. 5, n.5.
[3] Киприан исходит из понимания, что существует только одна Церковь, и раскольники, находящиеся вне ее канонических пределов, не обладают никакой властью преподавать благодать Святого Духа. Как следствие, их крещение не очищает от грехов (Ep. 69.3.1; 70.3.1-3.3; 73.2.2, 7.2. Ancient Christian Writers, ed. Walter J. Burghardt, tr. G. W. Clarke 47.4 (New York: Newman Press, 1989), 4. 34. 47-48, 55-58).
[4] Письмо CLXXXVIII, 15, 17. The Letters, tr. Roy J. Deferrari, 3 (Loeb Classical Library 243), Harvard University Presse, 1963 (репринт издания 1930), 2-21. Английский текст писем Св. Василия приводится по данному изданию.
(Русский текст правил цитируется по изданию: Священноисповедник Никодим (Милаш), Правила Святых Отцов Православной Церкви с толкованиями [Электронный ресурс]: https://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Milash/pravila-svjatyh-ottsov-pravoslavnoj-tserkvi-s-tolkovanijami/2. В каждом конкретном случае текст цитируемого правила был сверен как с оригиналом, так и с приводимым автором статьи английским переводом. Прим. пер.).
[5] Такое прочтение отрывка приводит митрополит Сергий (Страгородский): Отношение Церкви Христовой к отделившимся от нее обществам, - Журнал Московской Патриархии 4 (1931). Цит. по Журнал Московской Патриархии в 1931-1935 годы, Москва, 1931. C. 55.
[6] Письмо CLXXXVIII, 9.
[7] Ibid. 14-15.
[8] Ibid. 20.
[9] Ibid. 12-13.
[10] Ibid. 19.
[11] Часть документа, известная как 47-е правило Василия Великого. Отсутствие отрицания (οὐχ) в самом первом предложении другой версии данного письма, опубликованной в Кормчей, допускает противоположное прочтение этого канона, то есть что новациане подпадают под то же правило, что и энкратиты. Иеромонах Агапий и монах Никодим, Пидалион (Афины, 1957 (репринт 1864), 617. Вероятно, именно наличие таких вариантов дало архиепископу Петру Л’Юилье повод к следующему заключению: «Высказываемое в каноне на отличается кристальной ясностью; более того, отсутствует уверенность, что текст в том виде, в каком он дошел до нас, непосредственно восходит к св. Василию» („The Making of Written Law in the Church“, Studia Canonica 31 (1997), 126-127. Через Пидалион это же прочтение вошло в изданную в 1839 г. Книгу Правил. Однако, только прочтение вместе с частицей «не» имеет смысл, так как 7-е правило Первого Вселенского собора говорит о приеме новациан через возложение рук, а не крещение. Цитируемый мной отрывок по изданию Деферари содержит частицу «не».
[12] Хорошо известная позиция св. Стефана, епископа Римского, оппонента св. Киприана, епископа Карфагенского, заключалась в том, что крещение раскольников действительно, но лишено «действенной благодати» (F.J. Thomson, „Economy: An Examination oft he Various Theories of Economy Held within the Orthodox Church, with Special Reference to the Economical Recognition of the Validity of Non-Orthodox Sacraments“, Journal of Theological Studies n.s. 16 (1965): 401-3.
[13] Письмо CXCIX, 133.
[14] Та же логика следует из 7-го правила I Собора в Константинополе и 95-го правила Трулльского собора, которое поясняет 7-е правило.
[15] По этой же причине Василий долгое время ясно не проповедовал о божестве Святого Духа (Paul J. Fedwick, The Church and the Charisma of Leadership in Basil of Ceasarea, Toronto, 1979, 72).
[16] Вероятнее всего, свт. Василий придерживался своего подхода о законности различных точек зрения до конца жизни. Так, в письме никопольским пресвитерам за три года до своей кончины он писал, что не может воспринимать в качестве епископа некоего ненадежного в вере человека, но при этом оставляет право решать им самим: «Если вы сами примите решение, то всякий несет ответственность за свое мнение, а я чист от крови сей» (Письмо CCXL, 427). Об использовании Василием термина «икономия» см.: Pierre l’Huillier, „L’Économie dans la tradition de l’Église Orthodoxe“, Kanon 6 (Vienna, 1983): 30.
[17] Я следую нумерации Книги Правил. Здесь канон помещен под номером 57 (61): The Nicene and Post-Nicene Fathers, 2 ser., ed. P.Schaff, 14 (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 1956 repr. of n.d.), 471-72 (далее цитируется как: NPNF).
[18] В каноне говорится: «Когда они, приступив к вере, истинную Церковь признали своею и, в ней (то есть в донатистской церкви – А.П.) уверовав во Христа, они приняли Таинства Троицы, которые, как явно есть, все истинны, и святы, и Божественны и на которых утверждается все упование души, несмотря на то что предварившая дерзость еретиков безрассудно стремилась нечто передать противное под именем истины. Все сие едино, как учит святой апостол, говоря: «Един Бог, едина вера, едино Крещение» (Ефес. 4:5), а потому незаконно вновь повторять и то, что преподавать должно лишь единожды» (Ibid., 471). (Сверено с принятым русским переводом Книги Правил (https://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Milash/pravila-pomestnyh-soborov-s-tolkovanijami/#0_234) (Прим. пер.).
[19] The Council in Trullo Revisted, eds. G. Nedungatt and M. Featherstone, Kanonika 6 (Rome: Pontificio Istituto Orientale, 1995), 66, 68. Согласно Джону Эриксону «(В) Византии текст пользовался весьма ограниченным распространением и в целом был неизвестен; в тех не многих манускриптах, где он появляется, он обычно инкорпорирован ближе к концу «правил святых отцов» („On the Cusp of Modernity: The Canonical Hermeneutic of St Nikodemos the Haghiorite (1748-1809),“ SVTQ 42/1 (1998): 59).
[20] Согласно Августину, крещение Христово существует в расколе, но принадлежит Церкви, а не самому расколу («О Крещении, против донатистов», NPNF 1, ser. 4, 1.11.17, 419; 1.12.19, 420); но злоба раскольников не позволяет им очиститься от грехов. Крещение начинает полноту своего спасительного действия, только когда грех раскола излечивается присоединением к Церкви (ibid., 1.9.12, 417; 1,12.18, 419).
[21] Из 68-го правила: «(Итак, те, кто крещен таким образом), предав анафеме свое заблуждение могут быть приняты возложением рук в Единую Церковь <…>, где все сии Таинства принимаются во спасение и в жизнь вечную; тогда как те же таинства пребывающих в ереси подвергают великому наказанию осуждения» (NPNF 14, 471).
[22] Используемый мной перевод с греческого текста опубликован в: J.B. Pitra. Iuris ecclesiastici Graecorum historia et monumenta 1 (Rome, 1963 repr. of 1864), 634.
[23] Тимофей был преемником своего брата Петра на Александрийской кафедре и учеником св. Афанасия. На Константинопольском соборе 381 года он не признал решение поместить «новый Рим» над Александрией в диптихах, а также постановление против рукоположения Максима Циника. Тимофей почитается святым у коптов, но не в Православной Церкви благодаря его роли в низложении св. Григория Назианзина с Константинопольской кафедры (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинского-Истрийского 1. Москва, 1994, репринт 1911, 38; Archbishop Peter L’Huillier, The Church of the Ancient Councils: The Disciplinary Work of the First Four Ecumenical Councils (Crestwood, NY: SVS Press, 2000), 109; John Meyendorf, Imperial Unity and Christian Divisions: the Church 450-680 AD (Crestwood, NY: SVS Press, 1989), 114; Aziz S. Atiya, „Timothy I, Saint“, The Coptic Encyclopedia, ed. Aziz S. Atiya 7 (New York, 1991), 2203).
[24] Трулльский 2.
[25] Я считаю Книгу Правил, последний корпус канонического права, выпущенный Русской Православной Церковью в 1839 году, новейшим сборником канонического корпуса.
[26] В Книге Правил: 1, 2, 4, 6. Ответ 3 затрагивает причащение одержимого человека.
[27] Iuris ecclesiastici, 630-38.
[28] Эти каноны были скопированы Питрой из манускрипта: Coislin MS 364 (Ibid.644). XIII century (Robert Devereesse, Bibliothèque nationale; Département des Manuscripts; Catalogue des manuscripts grecs: Le fonds Coislin, 2 (Paris, 1945): 345).
[29] Iuris ecclesiastici, 634.
[30] Discipline générale antique (IVe-Xe c.) Les canons des pères grecs 2 (Grottaferata: Pontificia Commissione per la redazione del codice di diritto canonico orientale. Fonti Fasc. 9, (1963), 240-58 (далее цитируется как DGA).
[31] Питра отмечает, что этот кодекс содержит примечание XI века (Iuris ecclesiastici, 644). Согласно Бенешевичу, это манускрипт относится к концу X века (Канонический сборник XIV титулов со второй четверти VII века до 883 г. (repr. n. d., n. p. of St. Petersburg 1905), 288). Иоанну датирует манускрипт XII веком (DGA, xxxiii).
[32] Oxon. Laud 38 (coxe 519). DGA, 252.
[33] X 1 chart. Ibid., xxii, xxxiii.
[34] Ibid., xviii.
[35] Ibid. 252.
[36] Ibid. 239. Эти каноны взяты как из «Питры I», так и из «Питры II».
[37] Eg., Тимофей 23, с 1 каноном Феофила. Ibid.
[38] Iuris ecclesiastici, 1, 638-43.
[39] Ff. 265, 268. Iuris ecclesiastici, 644.
[40] Bausi pers. comm. Номоканоны Коптской Церкви были составлены на арабском, самые ранние принадлежат к XI веку. В XVI веке коптский Номоканон был адаптирован церковью Эфиопии (René-Georges Couqin, „Canon Low“, The Coptic Encyclopedia 2 (New-York, 1991), 450-51; Pierre de Chersonese, „The Canonical Traditions of the Orthodox Church and the Oriental Churches“, Greek Orthodox Theological Review 1-2 (1971): 171).
[41] На основании весьма исчерпывающих указания критического издания Армянского Канонического Права: Kanonagirk’Hayoc’, ed. Vazgen Habokyan, 2 (Erevan, 1971).
[42] DGA, 238.
[43] „The Making of Written Law in the Church,“ 120.
[44] DGA, 238.
[45] Σύνταγμα κατὰ στοιχεῖον τῶν ἐμπεριειλημμένων ἁπασῶν ὑποθέσεων τοῖς ἱεροῖς καὶ θείοις κανόσι (Victor Alexandrov, „The Slavic Destiny of the Syntagma of Matthew Blastares: Dissemination and Use of the Code from the Fourteen to Seventeenth Century,“ (PhD Dissertation in Medieval Studies, Central European University, 2004), 20, 26).
[46] Σύνταγμα τῶν θείων καὶ ἱερῶν κανόνων 6 (Афины, 1966 (репринт издания 1859), 18. Цит. по: Patrick Viscuso, „A Late Byzantine Theology of Canon Low,“ Greek Orthodox Theological Review 3 (1989), 207.
[47] Кормчая обладала высокой репутацией в Православной Церкви. Г. Раллес и М. Потлес, издатели собрания канонических текстов, воспринимаемых в качестве стандартных, в своем предисловии подчеркивают свое стремление ни в чем не отклоняться от текста канонов Кормчей (Σύνταγμα τῶν θείων καὶ ἱερῶν κανόνων 1,15). Так же, как и Кормчая, собрание содержит только восемнадцать правил Тимофея (4, 331-41).
[48] Схолия на 255 канон Карфагенского собора. Из английского перевода Кормчей: The Rudder of the Metaphorical Ship oft he One, Holy, Catholic, and Apostolic Church of the Orthodox, That is to Say, All the Sacred and Divine Canons, tr. D. Cummings, (n.p., repr. 1983 of Chicago 1957), 487.
[49] Схолия на 47-е апостольское правило. Ibid. Перевод, исправленный на основе греческого текста, взят из: Erickson, On the Cusp, 60.
[50] Protopresbyter George D. Metallinos, I Confess One Baptism... (Holy Mountain: St. Paul Monastery, 1994), 19-20, 28.
[51] Ibid. Митрополит Московский Филарет дает следующий ответ на этот вопрос, выражая, тем самым, августиновский подход Российской Православной Церкви по отношению инославному крещению в данный период: «Если бы Палмер не был надежным свидетелем, было бы трудно поверить в то, ученый Икономос воспринимает западное крещени, как одновременно действительное и недействительное, и что от воли Церкви зависит, будет ли принимаемое лицо крещеным или некрещеным. Конечно же, действительность крещения заключается в имени Троицы и в сакраментальной благодати, данной действием его установителем, Господом Христом. Конечно же, человеческая воля, даже если была бы воля Церкви, не может сделать крещение простым омовением, или же простое омовение – Крещением» (Митрополита Московского к А.Н.М. 1832-1867 (Киев, 1869), 368. Цит. по: F.J. Thomson, „Economy“, 372).
[52] Metallinos, I Confess, 75.
[53] The Validity of English Ordinations from an Orthodox Point of View, tr. F.W.Groves Campbell (London, 1909), 9, 11.
[54] Tὰ Мυστήρια τῆς Άνατολικῆς Ὀρθοδόξου Ἐκκλησίας ἐξ Ἀπόψεως Δογματικῆς (Athens, 1913). Цит. По: J.A. Douglas, The Relations of the Anglican Churches with the Eastern Orthodox: Especially in Regard to Anglican Orders (London, 1921), 60.
[55] Кормчая (Номоканон): отпечатана с подлинника Патриарха Иосифа (Санкт-Петербург, 1997 (репринт издания 1913), 1327-1328.
[56] Pers.comm.
[57] Ibid.
[58] А. Павлов, Номоканон при Большом Требнике (Москва, 1897), 303.
[59] Русская копия Сербского Номоканона, описанная исследователями как Новоиерусалимская n°53 рязанской группы кормчих, стала главным прототипом ((Ivan Žužek, Kormčaja Kniga: Studies on the Chief Code of Russian Canon Law, Orientalia Christiana Analecta, 168 [Rome, 1964], 28-29)). Рязанской она называется, потому что является копией оригинала сербского Номоканона, относившегося к богослужебному репертуару Киевского Митрополита (Ibid., 28). Савва закончил составление своего Номоканона около 1219-го, а в 1261 году он появляется на Руси. Номоканон (Законоправило или Номоканон Светого Саве: Иловички препис 1262 година (Ed. Miodrag M. Petrovic (Gornij Milovanovac rpr. 1991) в целом базируется на Синопсисе (Synopsis Canonum, sixth c. Žužek, Kormčaja, 32), с комментариями Алексия Аристина, содержащими только 15 ответов Тимофея.
[60] Ibid., 53.
[61] А.В. Карташев, Очерки по истории Русской Церкви, 2 (Париж 1959), 148-149.
[62] Indreptarea legii, 1652, (Bucharest, 1962).
[63] Ibid., 559.
[64] Б.Л. Фонкич, Греческие рукописи и документы в России в XIV – начале XVIII в. (Москва, Индрик, 2003), 152.
[65] John Torok, "The Collection of Canons in Rumania," The Sources of Canon Law of the Eastern Orthodox Church (manuscript in the library of St. Vladimir’s Orthodox Theological Seminary, n.p., n.d.), 2.
[66] Žužek, Kormčaja, 96.
[67] Ibid., 269. Свт. Филарет, Митрополит Московский, в своем Послании к Муравьеву от 25 апреля 1839 года сообщает последнему, что наименование «Святейший» по отношению к Тимофею взято из Кормчей (Письма Митрополита Московского Филарета к А.Н.М., 63).
[68] Тем не менее, Общество Любителей Религиозного Просвещения в Москве в 1884 опубликовало Правила святых отец с толкованиями (n.d. repr.), 535-536. К канонам Тимофея были добавлены ответы, не включенные в Книгу Правил, и среди них 19-й ответ. Параллельный греческий текст был взят из «Питры I» и «Питры II».
[69] Ее распространение начинается после перепечатанного издания Патриарха Никона в 1653 (Кормчая, 3-4).
[70] «Десять посланий к беспоповцам» (1852-1854). Москва, Собрание манускриптов Российской Государственной Библиотеки (фонд 247) MSS 225, 531, 857. Цит. в: А.В.Панкратов, «Белокриницкая иерархия», Православная энциклопедия 4 (Москва, Православная Энциклопедия, 2002), 544.
[71] Москва, Библиотека Российской Академии Наук. Отдел рукописей и редких книг (фонд 75), MS 198, ff.4r-4v. Цит. в: «Белокриницкая», 544.
[72] "Mr. Khomiakoff's Third Letter to Mr. Palmer [1846]," Russia and the English Church: Containing a Correspondence between Mr. William Palmer, Fellow of Magdalen College, Oxford, and M. Khomiakoff in the years 1844-1854, ed. W. J. Birkbeck, (London, 1917), 62-63. Письма Хомякова написаны по-английски. Хомяков не принимает во внимание восприятие Древней Церковью римского права,и того, что брачный контракт является основанием брака, заключенного между двумя людьми, совместное участие которых в Евхаристии было, так сказать, печатью их бракосочетания. Ср. John Meyendorff, Marriage: An Orthodox Perspective (Crestwood, NY: SVS Press, 1984), 17, 21.
[73] Archimandrite Kiprian Kern, "Reminiscences of Metropolitan Anthony (Khrapovitsky)," tr. Fr. Alexander Lisenko, Divine Ascent 9 (2004): 140.
[74] Секретарем которой был Гардинер.
[75] «Ответ на третье письмо секретаря Всемирной Конференции Епископальной Церкви в Америке, Вера и Разум 8-9 (Август-Сентябрь 1916): 885. Конечно же, римо-католический священник принимается православным священником в случае, если налицо канонические препятствия к сохранению священства. См. Обряд принятия римо-католического священника, составленный Митрополитом Филаретом (Константин Никольский, Пособие к изучению устава Православной Церкви (1960, б.м., репр. Санкт-Петербург 1900, 685).
[76] «Ответ», 887. По последнему пункту Антоний соглашается с коливадами и постановлением 1755 года.
[77] Единство Церкви и Всемирная Конференция Христианства: Письмо Роберту Гардинеру, секретарю комиссии по подготовке Всемирной Конференции Христианских Общин, Богословский вестник 1 (1917): 3-60.
[78] Ibid.
[79] Нумерация Книги Правил.
[80] Единство, 71.
[81] С 1933 по 1985 год возглавлял Канцелярию Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви; стал протопресвитером, а позднее епископом. О своем образовании в области экклезиологии говорил следующее: «Мой взгляд на крещение еретиков был воспитан во мне Хомяковым, митрополитом Антонием и его учеником архиепископом Иларионом» (Stanford University Library. Department of Special Collections, The Bishop Grigorii Papers [M0964], Box 1, Folder 6, Letter to Archbishop Antonii of Geneva. February 24/March 9, 1975).
[82] «Совершил ли св.Киприан Карфагенский переворот в учении Церкви», Церковная жизнь 11 (Ноябрь 1, 1934): 170-75, цитаты на английском взяты из: “Did St Cyprian Change the Doctrine of the Church?“ Synaxis 3 (1978): 67-73.
[83] Путь 39, (Июль 1933), 18-40.
[84] “Did St Cyprian…”, 68. Отметим, что в данном случае Граббе согласен с позицией Никодима Святогорца.
[85] Ibid., 69.
[86] Archbishop Peter, The Church of the Ancient Councils, 111, 131-32.
[87] Протопресвитер Николай Афанасьев, Служение мирян в Церкви, Москва 1995, 26.
[88] G.W.H. Lampe, A Patristic Greek Dictionary, Oxford 1977, 941.
[89] Codex 227 of Patriarch Photios library cited from Steven G. Strikis, The Theology and Ecclesiology of Eulogius, Patriarch of Alexandria: a Study and Translation, (M.Div. Thesis, St. Vladimir’s Orthodox Theological Seminary, 1981), 14.
[90] "Meaning of Oikonomia," Theological Studies 2 (June 1982): 314.
[91] Протопресвитер Николай Афанасьев, Таинства и Священнодействия: Sacramenta et Sacramentalia, Православная мысль 8 (1951), 26.
[92] Lampe, Patristic Dictionary, 942. Ср. с цитируемыми выше словами Свт. Василия из II Канонического Послания.
[93] Ср. 47-е апостольское правило.
[94] John H. Erickson, "Reception of Non-Orthodox into the Orthodox Church," Diakonia 1-3 (1984-85): 77.
[95] Ср. Свт. Филарет Московский, Катехизис Православной Кафолической Восточной Церкви, 57. По поводу неоднозначности посткрещального помазания в применении к обращающимся в православие, см.: John H.Erickson, "The Reception of Non-Orthodox into the Orthodox Church: Contemporary Practice," St.Vladimir’s Theological Quarterly 1 (1997):12-13.
[96] См. рассуждение на эту тему Джона Эриксона в: "Divergencies in Pastoral Practice in the Reception of Converts," Orthodox Perspectives on Pastoral Praxis, ed. Theodore Stylianopulos (Boston, 1998), 154-155.
[97] Ср. службу принятия латинян в Православную Церковь, принятую Константинопольским Собором 1484 года: Fr. George Dragas, "The Manner of Reception of Roman Catholic Converts into the Orthodox Church with Special Reference to the Decisions of the Synods of 1484 (Constantinople), 1755 (Constantinople) and 1667 (Moscow)," The Greek Orthodox Theological Review 1-4 (1999): 238-241.
[98] Cр.: Bishop Peter L'Huillier, "The Reception of Roman Catholics into Orthodoxy: Historical Variations and Norms" Saint Vladimir’s Orthodox Theological Quarterly 2 [1980]: 76).
[99] "The Limits of the Church," The Church Quarterly Review 117 (October 1933), 125.