Данный трактат представляет собой письмо, написанное Терстегеном 30 сентября 1734 года и направленное им и его учителем и другом Вильгельмом Хофманом к духовно близким им людям, проживающим в так называемой Бергишской стране (район сегодняшнего г. Вупперталя). 30-е – 50-е годы XVIII столетия были временем массового «духовного пробуждения» в среде протестантов. Рассмотрению некоторых проблем, связанных с этим явлением, посвящены трактаты IV («Об отношении к особым духовным дарам, видениям, откровениям и тому подобному») и V («Предостережение от духовной поверхностности и беспечности») сборника «Путь истины». Эту линию продолжает и настоящий трактат. Терстеген подчёркивает, что яркое переживание ощутимо касающейся человеческого сердца призывающей благодати – только начало христианского пути, краткое (но весьма исчерпывающее и, как всегда у Терстегена, очень глубокое) описание которого и составляет содержание послания.

Как и прочие сочинения Терстегена, данный трактат оказывается весьма актуальным при раскрытии темы «расцерковления», являющейся одной из важнейших сегодняшних пастырских проблем (этому главным образом посвящены §§ 8-й и 9-й).

Из текста, помимо прочего, становится видным и отношение обывателей к своим «духовно пробуждённым» согражданам (верный себе Терстеген, всегда стремящийся уравновешивать противоположности, предостерегает здесь и «духовно пробуждённых» как от излишнего упования на «общинность», так и от пренебрежения нормативной церковностью). Это отношение было весьма отрицательным. Неприятие «духовного пробуждения» со временем всё более увеличивалась и в конце концов привело к запрету в 1740 году всех внебогослужебных собраний в Рейнско-Рурской области (этот запрет продолжался десять лет). Как Терстеген предлагает реагировать на такое неприятие, показывает ещё одно его письмо, датированное 1737 годом и направленное тем же адресатам. Это письмо составляет приложение к XI трактату.

Игумен Петр (Мещеринов)

Прошу вас, братия,
примите сие слово увещания.

                                                                                                            (Евр. 13, 22)

Возлюбленным по благодати Божией братьям, сёстрам и друзьям,

которых имена – в книге жизни (Фил. 4, 3)!

1. Откликаясь на ваши многочисленные пожелания, я бы хотел, конечно, посетить вас лично, дабы мы, осенённые Божиим благословением, могли укреплять и назидать один другого (1 Фесс. 5, 11) в нашем призвании и вере и утешать друг друга всеми теми благами, которые мы имеем во Иисусе, Главе и Начальнике нашей жизни (Деян. 3, 15), благословенном во веки, аминь (Рим. 9, 5). Но поскольку Промысел Божий в этот раз не изволил устроить сие, то я приветствую вас сердечно в сих строках и желаю вам от всей души всяческого возрастания и укоренения в благодати. Ваша память, ваша любовь, которую вы оказали мне и при последнем моём визите к вам, часто ободряет меня, и одновременно побуждает всецело препоручать ваши души Начальнику и Совершителю веры (Евр. 12, 2), Его попечению и благодатному действованию, дабы никто не оставался отставшим, но всякий по своей мере простирался к цели нашего звания (Фил. 3, 14) – к общению с Богом в духе. В таковых мыслях и чувствах Господь всё полнее да единит нас (1 Кор. 1, 10) в одно сердце и душу (Деян. 4, 32), в сладчайшей любви Иисуса!

2. Ах, какая это неизреченная милость Божия – когда человек не только чувствует в себе призыв Божий, но и от всего сердца даёт ему в себе место; когда он с очевидностью убеждается в своём несчастном падшем состоянии по природе; когда он ясно видит свои грехи, и, внутренне теснимый беспокойством и скорбью о них, устремляется к Иисусу; когда он живо ощущает крайнюю необходимость всецелого и глубокого изменения себя; когда он, наконец, приходит к искреннему и смиренному решению полностью и безоговорочно пожертвовать себя, и по душе, и по телу, Господу Иисусу и служению Ему и последовать за Ним по Его узкому пути самоотвержения и крестоношения, добровольно уготовляясь подвергнуться за это ненависти и поношению мира сего и злобе диавола! О, блаженна та минута, когда в душе возникает таковое уразумение и решение! Это драгоценная, неоценимая благодать, которой до́лжно внимать несравненно больше, нежели обманчивым благам и обещаниям всего мира!

Но здесь, о верные души, пережившие блаженный час, когда вы от всего сердца дали слово Иисусу, вам необходима изрядная осмотрительность и основательность.

3. Если в том или ином месте происходит духовное пробуждение, то человеку легко присоединиться к множеству народа. Новизна происходящего воздействует на мысли и чувства, и человек совместно с другими обращается к Богу. И благодать всегда использует такие случаи, дабы уловить как можно больше душ в свои спасительные сети. Однако всякий должен смотреть, чтобы это возгорающееся в нём пламя было не краткой вспышкой, но огнём Господа (Лк. 12, 49), который горит постоянно. Первая решимость совершается быстро; но внимайте – после того, как начальный огонь ревности по Богу несколько угасает, человек вводится в испытания, при которых необходимы предусмотрительность, мужество и Божия благодать.

4. Когда человек, пробуждённый к жизни в Боге, возвращается к обычному сообращению с людьми, прослышавшими, что он хочет проводить более благочестивое, серьёзное и глубокое жительство, чем прежде, – о, какие только возражения, какие кажущиеся исполненными заботы предостережения, какие псевдоразумные речи и выкладки рассудка не обрушиваются тут на слабую душу! И если человек хоть немного прислушается к сему змию и передаст в себе самом бразды правления своему плотскому рассудку – он сразу будет ослабевать и низлагаться. Постепенно ему самому начнёт представляться истинным то, что ему внушают. «Зачем производить столь много шума? Зачем так выпячиваться и отличаться от других? Так дела благочестия не совершаются. Всё это приводит к разорению, а не к созиданию. Можно ведь тихонечко, для самого себя, служить Богу и не общаться со всеми этими бесчинными людьми. Они чужды нам; они в обольщении; все они отнюдь не так хороши, какими выставляют себя. Совершенно невозможно исполнить всё то, что они проповедуют», и т. д. Берегитесь! берегитесь сего, если только вам дорога ваша душа! Не советуйтесь таким образом с плотью и кровью (Гал. 1, 16), дабы не уклониться вам от Того, Кто чрез Своё слово и Свою наставляющую благодать в ваших сердцах говорит вам совсем другое, – но оставайтесь при том, что вы слышали и познали от начала (1 Ин. 1, 1).

5. Сколь многие, принявшие слово Евангелия с радостью, потом падают духом, когда узревают врагов нашего спасения и убеждаются, что для подлинного благочестия требуется не слышание и говорение, но подвизание и отвержение себя и мира! Хотя они и весьма ценят и желают обрести евангельскую жемчужину, Иисуса, и Его блага, но приходят в уныние и озираются назад (Лк. 9, 62), когда уразумевают, что за сию жемчужину они должны продать всё, что имеют (Мф. 13, 46). О ду́ши! стойте же твёрдо, и ничто да не поколеблет вашего мужества (1 Кор. 16, 13)! Господь с нами (Мф. 28, 20)! Душа, Иисус, вечность поистине заслуживают того, чтобы ради них немного и недолго потрудиться.

6. Сколь многие опускают руки, когда видит, что Иисус подаёт нам не только хлеб и вино, но и крест. Пока продолжается первое ощутительное и сильное посещение благодати, человек горит духом и готов с Иисусом идти и на смерть. Но как только Господь, по премудрому Своему водительству, отнимает от нас молоко чувствуемых утешений и духовной отрады и попускает душе неким образом оставаться одной в сухости и тьме, чтобы испытать верность её любви и чтобы её христианство глубже укоренялось в самопознании и смирении, – как человек начинает унывать и скорбеть и даже искать утешения в дальней стороне (Лк. 15, 13). О, братья мои! не падайте духом! не опускайте рук! мужайтесь и надейтесь на Господа (Пс. 30, 25), ибо никакое око не видело, никакое ухо не слышало, и на сердце никакому не просвещённому от Бога человеку не приходило, что уготовал Бог тем, кто уповает на Него (1 Кор. 2, 9).

7. Если мы не хотим впасть в обольщение или сбиться с пути жизни, то да будем крепко держаться верою за Того, Кто призвал нас. Внутренне, в нашем сердце Он предшествует нам на сем пути Своим драгоценным призыванием благодати чрез обличение, вразумление, побуждение, свет, любовь и жизнь – в каждом по его состоянию и мере; а мы должны блюсти себя при этом в тихости и простоте, если только мы желаем быть с Ним и возрастать в благодати. Многие же рассуждения, хитросплетения мыслей и активность нашего рассудка, равно как и рассеянность чувств и многообразие внешнего насильно отводят нас от сего средоточия, – чего нам надлежит по возможности избегать. Нет ничего, ни на небе, ни на земле (Пс. 72, 25), ни в нас, ни вне нас, что могло бы подлинно исцелить, освятить и умирить нас, кроме только явившейся во Христе Иисусе любви и благодати Божией (Тит. 2, 11). Именно эта благодать и предваряет нас со своими вышеописанными спасительными действованиями внутри нас, в наших сердцах. И если мы пребудем при сей благодати в благоговейном, собранном внутрь устроении души, сколь можно часто с детской простотой всецело и искренне открывая глуби́ны нашего сердца являющемуся нам сему целительному свету жизни; если после всякого случающегося с нами разорения мы будем с алчбой и жаждой вновь искать возвращения в наше сердце, по Писанию (Ис. 46, 8), то мы не только сохраним себя от всяких уклонений с пути жизни, но и будем всесторонне возрастать в Того, Кто есть наш Глава, Иисус Христос (Еф. 4, 15), и всё более познавать неисследимое богатство Его силы и благодати во святых Его (Еф. 3, 8).

8. Также мы не должны принимать легкомысленное воззрение, как будто человек сразу, в один момент достигает нового рождения свыше (Ин. 3, 7) и как бы одним прыжком вновь «вспархивает» в рай. Вовсе нет! Обращающийся пламенный херувимский меч (Быт. 3, 24) – я имею в виду здесь слово Божие, живое и действенное (Евр. 4, 12) – должен отсечь и упразднить многое, что никогда не может войти в Царство Божие (Откр. 21, 27). Это совершается не в один день, и даже (при обыкновенном порядке вещей) не в один год. Посему христианству всегда свойственно постоянное движение вперёд и возрастание. Конечно, степени благодати у разных призванных Богом душ весьма отличаются одна от другой; но христианин, год за годом сохраняющий свои немощи и погрешности и пребывающий в одном и том же положении, должен самым серьёзным образом задуматься о своём состоянии, и трезво размыслить – не является ли он сухим деревом без жизни (Лк. 23, 21) или ветвью, отсечённой от лозы (Ин. 15, 2). Здесь – главная причина того, что в наши дни у пробуждённых Богом душ обнаруживается столь малое возрастание в их освящении. Они не пребывают, как сказано выше, во Христе; они не навыкают в должной мере истинной сердечной молитве, дабы верою соединяться с Богом в своём сердце; они не держатся за Него детски; они не имеют общения с Ним и собеседования в любви в кротком и молчаливом духе (1 Петр. 3, 4); они не чают Его благодатного действования и привлечения от Отца (Ин. 6, 44), не сосредотачивают на этом своего внимания и не дают в себе место Богу; они не прилепляются к Нему внутренне и, как дитя от груди матери, не приемлют благодать на благодать (Ин. 1, 16). А ведь всё сие должно быть нашим повседневным занятием и одновременно первым и главным делом! Кто пренебрегает им, тот не приходит ни к истинной силе Нового Завета, когда Бог написует Свой закон на наших сердцах (Иер. 31, 33), ни к опытному познанию Бога, Его благ и Его истин.

9. Ах, возлюбленные души! предадим же себя усерднее сему прекрасному деланию молитвы, ибо мы не можем ни на один момент опереться на самих себя. Что есть все наши добродетели и всё наше благочестие, если в основе их не лежит связь с Иисусом Христом и общение с Ним? Это всё только форма без силы, видимость без сути. Все наши ошибки и падения происходят от того, что мы не держимся за Господа во внутрь-пребывании; и многие из сих ошибок и грехов мы совершаем, вовсе не видя их, поскольку мы не ходим во свете (1 Ин. 1, 7). Часто мы думаем, что жительствуем честно и чисто, – в то время как если бы мы приблизились к нашему сердцу и соприсутствующему ему Господу, то очень скоро убедились бы, что мы далеко не совершенны пред Богом нашим (Откр. 3, 2). Бесчисленные внутренние проявления и целые тайные залежи зла остаются для многих до смерти сокрытыми от их очей – к великому их ужасу во оный час, – и это только потому, что человек не стремится проводить внутреннюю жизнь в соприсутствии Божием. Драгоценнейшие, сущностнейшие действования и увещания Божии остаются опытно непознанными в его сердце; божественные истины живо не запечатлеваются в нём, ибо человек в недостаточной мере входит туда, где только они и могут быть познаны и восприняты. О, горе! о, скорбь! и это тогда, когда во Христе нам дарованы великие и драгоценные обетования, дабы мы ещё в этой жизни соделались причастниками Божеского естества (2 Петр. 1, 4) именно чрез познание Того, Кто призвал нас в таковую славу (2 Петр. 1, 3)!

10. Посему, если мы, призванные, хотим на самом деле быть спасёнными и освящёнными, если мы хотим жить мирно и умереть блаженно, – то надлежит нам стать обитателями нашего сердца и сообитателями Божиими. Иисус Христос поистине открыл нам этот новый и живой путь Своею Кровию (Евр. 10, 19), дабы вечная любовь, привлекая нас и влияя на нас, могла приблизиться к нам, а мы (невзирая на нашу падшесть и недостоинство) могли с детской простотой приблизиться к Богу в наших сердцах. Итак, воспользуемся сим бесценным даром и с дерзновением да приступим к Нему (Евр. 4, 16). Это значит, что весь день и среди всех наших занятий мы должны «приучать» себя к Господу, в простоте веры стремясь познавать Его и приобщаться Ему в своём сердце. Отнюдь не будет излишним также и сколь возможно частое уединение для святого и сладчайшего молитвенного делания внутрь-собирания и обращения к Богу в глубине наших душ. И тогда мы будем всё больше и всё сущностнее на опыте познавать, ка́к обходится с нами Господь, привлекая нас Своею кроткою любовью; ка́к Он непрестанно ожидает нас и стучит в двери нашего сердца (Откр. 32, 20). Мы убедимся тогда, что это есть Его желание – обитать в сынах и дщерях человеческих (Ин. 14, 23; 2 Кор. 6, 16). Приидите и видите!

11. Не думайте, однако, что всё вышесказанное даёт нам повод отказываться от использования внешних благодатных средств. Совсем нет! Наоборот, здесь необходимо внимать, чтобы мы по самолюбию, высокоумию или гордости не уничижали и не презирали ни единого доброго обряда или внешнего назидания. Всё душеполезное, всё, что только способствует нашему пути к высшему Благу, должно быть для нас любезно и ценно. Внешние чины благочестия сами по себе несомненно могут быть для нас добрыми и вполне допустимыми средствами, если мы достигаем чрез них одного того, что только нужно (Лк. 10, 42), и пребываем в нём. Только нам надлежит употреблять их в подобающем порядке и мере и не увлекаться, а тем более не связывать себя чем-нибудь, что не есть Сам Бог. Он учредил и установил всё внешнее ради внутреннего; более того, Он Сам стал во Христе, если можно так сказать, «овнешневшимся», дабы нас, «овнешневшееся» творение, призвать внутрь и там соединиться с нами. Итак, будем постоянно держать пред очами сию благую и спасительную цель Божию и при употреблении всех внешних средств внимательно смотреть, как является в нас благодать, как она касается нашего сердца и отверзает его, – чтобы мы с детским послушанием всецело подчинились ей, и таким образом чрез Священное Писание и другие внешние добрые установления приходили к Самому Христу, дабы иметь жизнь во имя Его (Ин. 20, 31).

12. Испытывайте благодатью, что́ есть лучшее (Еф. 5, 10; 1 Фесс. 5, 21), и не расточайте краткое время вашей жизни и благородные благодатные дары ни на какие ненужные и посторонние вещи. Люди берегут свои деньги; вы же берегите своё время и дарованные вам благодатные силы. Идём прямо, скоро вечер! Одно только нужно (Лк. 10, 42) – умереть самому себе и всякому творению и жить Богу в духе и истине (Ин. 4, 24). Это есть то, что согласно требуют от нас и Писание, и благодать Божия в наших сердцах; это есть то, в чём только и можем мы обрести спасение и мир как в жизни, так и в смерти. Сюда мы должны направить все наши действия, здесь сосредоточить всю нашу приимательность и опытное познание. Кто управляется с этим, тот после сего да делает, что ему угодно, если он имеет к тому желание и время.

13. Избегайте всякого не необходимого обращения с людьми мира сего, дабы ваше время не было похищено, а сами вы не оказались запятнанными и пленёнными. Опаснее всего – люди умно-рассудочные, особенно кажущиеся или почитающиеся другими как благочестивые, а также те, кто не последовал со всей прямотой и честностью бывшему им призыву от Бога. Ибо таковые как будто специально учились расстраивать истинную, простую, внутреннюю жизнь во Христе всевозможными мнимыми аргументами и смущать и соблазнять неукреплённые души.

14. Пусть не сбивают вас с пути те или иные экстраординарные явления и непонятные духовные силы и действия, которые, прикрываясь видимостью чего-то особого и великого, предлагали бы себя вашим мыслям и чувствам и нравились бы вашему самолюбию. Если такие явления смущают и соблазняют душу, то всегда смотрите на результат и познавайте достоинство сих явлений, как дерево познаётся по плодам (Мф. 7, 20). При всём, что особо захватывает душу, при всём, в чём есть что-то необычное, при всём, что кажется чем-то великим, потребна особая святая осторожность.

15. Также не давайте себя отклонить от простоты во Христе (2 Кор. 11, 3) той или иной видимостью премудрости и высоких познаний. Природа ищет для себя широты; она не хочет быть стеснённой; расточаться во всевозможных образах ей легче, чем страдать и умирать. Бедная и простая жизнь Иисуса для надменного рассудка есть соблазн и безумие (1 Кор. 1, 23), и он будет мудрствовать до тех пор, пока не изобретёт для себя удобный и компромиссный путь, который в конце концов совпадёт с широким путём, ведущим в погибель (Мф. 7, 13). Что касается нас, то мы да будем чадами сердца: умирать, молиться и любить – вот что да будет нашей премудростью. Рассудок пусть насмехается над нами, сколько ему угодно; а мы посмотрим, кто – сердце или падший ум – мирно и спокойно достигнет своей цели и кому Небесный Отец откроет Свои тайны.

16. Наконец возлюбленные мои, мы должны стать чадами благодати, любящими друг друга от чистого сердца (1 Петр. 1, 22). Когда ду́ши всё более и более отстраняются от всех образов и всего второстепенного ради одного того, что только нужно (Лк. 10, 42); когда они поистине становятся верными призыву благодати, подвизаясь в умирании для мира и для всякой ложной жизни и в простоте пребывая с Богом в глубине своих сердец, – то такие души как бы сами собой стекаются друг ко другу в радостном согласии и единстве. Тогда и вечная любовь, как роса Ермонская, сходящая на горы Сионские (Пс. 132, 3), радуется, живя среди нас и благословляя нас (Притч. 8, 31); и мы всё глубже опытно познаём недоведомые блага, кои вкушаются в истинном общении святых. А если нам приходится иметь дело с падшим миром, и сей мир отвергает нас, то дадим друг другу руки, и, как истинные странники и пришельцы (Евр. 11, 13), будем в одном духе и одних мыслях (Фил. 2, 2) братски и дерзновенно странствовать к блаженному отечеству внутреннего и вечного общения с Богом во Христе Иисусе. Верен Призывающий нас, Который и сотворит сие (1 Фесс. 5, 24)! В Нём, Его благодатью, остаюсь я вашим немощным со-путником и братом, –

                                                             Герхард Терстеген, Мюльхайм, 30 сентября 1734 г.

                                                             С сердечным приветом
и пожеланиями благословения Божия,
Вильгельм Хофман.

 _________________

 

Ободряющее и воодушевительное послание,

обращённое к тем же духовно пробуждённым душам

в виду угрожающего им преследования

 

                                                                         Не бойся, малое стадо!
ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство.
(Лк. 12, 32)

 

 Сердечно близкие мне в благодати Господней

братья и сёстры!

1. Не указано ли, возлюбленные, в нашем договоре, заключённом с Господом Иисусом Христом, что Он даёт нам Царство тем же чином и порядком, каким оное дал Ему Отец, – именно, что вместе со Христом многими скорбями, внешними и внутренними, надлежит нам войти в это преславное, непреходящее и вечное Царствие Божие (Деян. 14, 22), и что всё сие происходит по премудрому определению нашего Небесного Отца, без воли Которого и волос не упадёт с нашей головы (Мф. 10, 29-30; Лк. 21, 18)? Отчего же мы недоумеваем – вместо того, чтобы радоваться, – когда с нами случается то, что Господь заранее возвестил нам? Наоборот, мы поистине имеем все основания восклониться и поднять головы наши (Лк. 21, 28) в детском уповании на Бога и уверенности, что дело наше идёт так, как надо, и что с нами Господь со Своим благословением (Мф. 28, 20) – именно потому, что те, кто противится нам, столь люты. Если мы, войдя в союз с Господом Иисусом, объявили войну царству тьмы, то должны вновь и вновь ожидать от него всяческих нападений. Иначе и быть не может. Но если мы непрестанно будем взирать на Того, Кто возлюбил нас (1 Ин. 4, 19; Еф. 2, 4), и не отводить от Него своих очей, то Им сможем мы победить и превозмочь всё, дерзновенно взывая к Сему Подвигоположнику нашему (все враги Которого повержены под ноги Его – те враги, с коими нам всё ещё приходится каждодневно иметь дело): если Бог за нас, кто против нас (Рим. 8, 31)?

2. В наши дни Божией благодатью в нас и среди нас посеяно многочисленное доброе семя – и теперь происходит его проверка, очищение и укоренение. Здесь всем нам нужно обратиться к 13-й главе Евангелия от Матфея. Притча о сеятеле должна быть выявлена на деле, дабы всякий нашёл себя, где и как он стоит. Не следует думать, что человек обретает у Иисуса только ощущаемое утешение и сладость. Да, с Ним неизреченно хорошо; но всё доброе должно быть проверено и испытано, дабы ему не прейти и не погибнуть. Посему крест есть чистая благодать и благость. Не для пустого времяпровождения и не для увеселения, возлюбленные, взошли мы с Иисусом на корабль. Вот уже воздвигнуто малое волнение, за которым может последовать и великая буря; корабль покрывается волнами. И здесь надлежит нам утвердить свои сердца в непоколебимом и безмолвном уповании на Того, Кто с нами внутри корабля и Кто может запретить ветрам и морю. Да не постыдят нас Его уста, говорящие нам: что вы так боязливы, маловеры (Мф. 8, 23-26)!

3. И в самом деле, почему мы должны беспокоиться и приходить в смятение? Если нам придётся пострадать, то, слава Богу, мы пострадаем не как преступники. Нашим земным правителям мы покорны, всячески оказывая им подобающую честь и исполняя свой долг, как мы и научены (Рим. 13, 1-7); в церковных делах мы не производим никаких разделений или соблазнов (Рим. 16, 17); мы не образовываем и не хотим образовывать никакую секту; мы находим свою совесть совершенно чистой в отношении как этих, так и других обвинений, которые нам без всякого основания хотят вменить. Наши собрания, по апостольским установлениям, посвящены тому, чтобы поощрять друг друга к любви и добрым делам (Евр. 10, 24), дабы мы, принявшие Иисуса, непрестанно ходили пред Ним и всё более и более укоренялись в Нём. Эти наши собрания не являются тайными, но проходят так, что каждый может слышать, что́ мы говорим, и при желании приобщиться тому благу, которое во Иисусе обрели мы – и надеемся и ещё обрести. Кратко говоря, мы стремимся лишь к тому, чтобы всякий в своём чине и звании жительствовал как истинный христианин и как христианский гражданин. Кто подозревает нас в чём-то ином, тот или неверно осведомлён, или злонамерен. Поэтому кто сделает нам зло, если мы – ревнители доброго (1 Петр. 3, 13)? Если же, невзирая на сие, мы должны страдать, то будем страдать как христиане, не стыдясь этого, но радуясь предоставленному случаю прославить Господа (1 Петр. 4, 13-16) чрез приобщение к Его уничижению, в детском уповании на Его верность, пребывающую вовек (2 Тим. 2, 13). Мужайтесь! Господь всё соделал для нас; Он, Господь, и управит всё. Его есть Царство (Мф. 6, 13).

4. Только надлежит нам всегда помнить, что оружия воинствования нашего не плотские, но духовные (2 Кор. 10, 4). Всякая победа одерживается нами в тихом, приимательном, верующем и молящемся состоянии души. Наши жёсткие и порывистые природные силы должны быть пригвождены ко кресту Христову и измениться и умягчиться погружением верой в Его кроткую примиряющую любовь, дабы нам уже не являть никому – даже и противящимся нам – ничего, кроме милующей любви, благожелательства и благодеяний. Так восторжествовал Христос над всеми адскими силами. Если мы при этом будем жительствовать сообразно Евангелию Христову, то все, кто ныне против нас, падут пред нами, когда увидят свет истины Иисуса, почивающий на нас.

5. Никакие измышления, планы и расчёты человеческого мудрования здесь нам не помогут. Пусть невинность пребудет такой, какая она есть, без всяких приукрашиваний; тогда её никто ни в чём не сможет обвинить. Все силы, весь покой и всякое избавление почерпываются только у Иисуса, во внутренней жизни и в детском устроении души; тогда всё остальное дастся нам в тот час и в тот момент, когда нам это будет нужно (Мф. 6, 33). Поэтому мы не должны позволять извлекать себя из сей крепости и разорять себя бесполезными опасениями, человеческими предположениями или бесконечными разговорами о наших обстоятельствах, но чрез веру и молитву всё более пребывать пред Господом внутри, и там, как бы в своём укрытии, ожидать врага.

6. Также нам не следует обессиливать себя маловерным «застреванием» на самих себе и постоянным копанием в себе. Мы должны с дерзновением препоручать всё Богу; Он не оставит нас. Всему, что мы делаем или претерпеваем ради Бога, Он придаёт Свою силу, и поэтому нам не нужно смотреть на свои немощи или неспособности. Если только пребудем с Ним в детской вере, то мы сможем всё – чрез Того, Кто укрепляет нас (Фил. 4, 13). И хотя Бог попускает нам иногда в испытаниях и искушениях некоторое время опытно познавать свою немощь, мы не должны этого бояться. Всё сие Он совершает для нашего блага, дабы мы не считали себя героями, но, сколь можно более совлекшись самих себя, прибегали к Его державной помощи и исповедывали, что только Он – Помощник наш (Пс. 117, 7).

7. Мы должны иметь дело только с Господом. Мир сей делает своё дело; оставьте его, пусть делает. Господь же хочет во всём и чрез всё насаждать и взращивать Своё дело в наших сердцах; лишь об этом и надлежит нам иметь попечение, – и всё, что противится нам, будет против своей воли наилучшим образом способствовать сему. Мы же да пребудем с Ним во всякий миг нашей жизни, непрестанно взирая только на Него и дерзновенно продолжая свой путь со всё более полным оставлением всего сотворённого и самих себя, дабы только один Иисус соблюдал нас в истине, правил нами и живил нас. Ах, ду́ши! оставим же себя самих! В нас – сплошная падшесть, немощь и расстройство; во Иисусе – спасение и жизнь вечная. Каждый да ищет сего познания и да вкусит оное! В Нём мы должны деятельно найтись (Фил. 3, 9). Вход к сему отверст в Его Крови и близок всякой душе, даже и величайшего грешника. Ах! если бы люди знали сие! как устремились бы они к Иисусу!

Итак, братья мои, примите сии строки, коими хотелось мне приветствовать вас в простоте любви. Мужайтесь о Господе (Ин. 16, 33); Господь сил с нами, заступник наш ­– Бог Иаковлев (Пс. 45, 8)! В Его благодатной силе да пребываем все мы.

 

                                                                                                            Мюльхайм, 3 октября 1737 г.

 

О, всеми презираемый Сион! Бог – воздаяние твоё;

                           лишь только оставайся верным.

Терпи, будь непорочен в мире сем, и возвещай о Нём свободно.