После революций 1917 г. связи России и Св. Земли надолго прервались. И начало возобновлению этих связей положил Патриарх Алексий I, который первую свою заграничную поездку, после возведения на Патриарший престол, совершил именно в Святую Землю. 31 мая 1945 г. патриаршая делегация прибыла в Иерусалим.[1] Состоялись богослужения в Храме Гроба Господня, прием в Патриархии. Патриарх Алексий посетил Вифлеем, Елеонский монастырь, Гефсиманию. 4 июня состоялось путешествие на Иордан. Именно в ходе патриаршего визита иерусалимскому духовенству стало ясно, что возобновление русского духовного присутствия в Святой Земле – дело ближайшего будущего. Некоторые из числа духовенства и монашествующих Духовной Миссии в юрисдикции Архиерейского Синода РПЦЗ отнеслись к этому с пониманием, большинство же – резко отрицательно, усматривая в этом «руку большевиков». Однако, воссоздание РДМ требовало тщательной подготовки и помощи со стороны государства, также в этот период заинтересованного в усилении русского православного присутствия в регионе.
6 июня 1946 г. в Совете по делам Русской Православной Церкви состоялось совещание с участием Патриарха Алексия, наметившее основные направления внешней деятельности РПЦ, в том числе, на Св. Земле. Присутствовали со стороны Совета: председатель Г.Г. Карпов, его заместитель С.К. Белышев, глава заграничного отдела Г.Т. Уткин. Со стороны Патриархии в заседании принимали участие: Патриарх Алексий, митрополит Николай (Ярушевич), митрополит Григорий (Чуков), а также Л.Н. Парийский. Было принято решение направить делегацию в Иерусалим, которая должна была передать Патриарху Иерусалимскому Тимофею в качестве дара 40 тыс. американских долларов[2]. Как указано в записи беседы, «эти деньги Правительство дает М[осковской] Патриархии безвозмездно, а Патриархия передаст их, как братскую помощь от Русской Церкви»[3]. На встрече 6 июня 1946 г. прозвучало то, что «патриарх Тимофей заявил о желательности назначения из Москвы архимандрита для возглавления русской миссии /б[ывшее] Палестинское Общество/»[4]. Здесь мы видим обычную для того времени ситуацию, когда перепутаны Русская Духовная Миссия и Палестинское общество. Часто не проводили различия и между участками, принадлежавшими этим структурам. По итогам беседы в Совете было принято решение: «Восстановить паломничество русских паломников в Иерусалим и с этой целью уже в 1946 г. организовать паломничество группы примерно в 25 человек»[5].
Совершая свой визит на Ближний Восток, который проходил с 12 ноября по 6 декабря 1946 г., митрополит Ленинградский Григорий (Чуков) передал Патриарху Тимофею обещанные 40 тыс. долларов, за что последний выразил глубокую благодарность. Митрополит Григорий провел переговоры с Патриархом Тимофеем, итоги которых изложил в докладе Патриарху Алексию 18 декабря 1946 г. Задачей поездки по Ближнему Востоку было ознакомление с положением русских православных приходов и монастырей[6]. Митрополит Григорий получил от Патриарха Тимофея заверение, что Иерусалимский Патриархат будет «поддерживать Московскую Патриархию в международных церковных вопросах»[7].
24 декабря 1946 г. Патриарх обратился к главе Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпову с предложением предоставить Иерусалимскому Патриархату (наряду с Антиохийским и Александрийским) подворье в Москве. Об этом, по словам главы Церкви, усиленно просили сами Восточные Патриархи, и «это является гарантией укрепления и наших храмов в их Патриархатах»[8]. Однако, Иерусалимское подворье тогда не было открыто, оно начало действовать только 19 ноября 1989 года.
В письме от 24 декабря 1946 г. Патриарх Алексий также просил Совет дать разрешение «неотложно назначить священников в Тегеран и Иерусалим для руководства находящимися там русскими православными общинами», об этом имелась договоренность с Патриархами. Кроме того, Патриарх просил «отпускать в достаточном количестве средства как на содержание наших церквей заграницей, так и на помощь самим Патриархам в их церковных нуждах»[9]. По словам Святейшего, «это обеспечит прочное и соответствующее достоинству Русской Православной Церкви существование там наших храмов, укрепит наше влияние там вообще и свяжет более тесными узами взаимоотношение с нами Восточных Патриархов»[10]. Патриарх также сообщал, что в Иерусалиме «многие эмигранты обращались к нашей делегации с просьбой о содействии в получении ими советских паспортов для выезда в СССР».
3 августа 1948 года Г.Г. Карпов направил в ЦК ВКП(б) докладную записку, в которой высказывался о необходимости оказания денежной помощи со стороны РПЦ Антиохийской, Александрийской и Иерусалимской Православным Церквам в целях парализовать попытки создать блок церквей Ближнего Востока, которые предпринимались Константинополем[11].
Возобновление деятельности РДМ было бы затруднено без содействия государства Израиль, которое было создано благодаря поддержке политического руководства СССР.
29 ноября 1947 г. Советский Союз
голосовал в ООН за резолюцию № 181 о создании арабского и еврейского государств
в Палестине. 14 мая 1948 г., после отказа Великобритании от мандата на
Палестину, было образовано еврейское государство Израиль. 15 мая министр
иностранных дел СССР В.М. Молотов в телеграмме своему израильскому коллеге М.
Шертоку заявил о решении СССР признать это государство, а 18 мая было обнародовано
заявление о готовности СССР установить с Израилем дипломатические отношения.
24-26
мая 1948 г. Советский Союз установил дипломатические отношения с Израилем. В
августе 1948 г. в Тель-Авиве была открыта советская дипломатическая миссия во
главе с посланником, П.И. Ершовым[12].
Особенно важным был вопрос возвращения под контроль Московского Патриархата участков в Св. Земле. Еще в 1924 г. английские колониальные власти получили право осуществлять опеку над русскими участками в Святой Земле. Архимандрит (затем – архиепископ) Антоний (Синькевич), вспоминал: «...В 1926 г. английское правительство установило закон об управлении русскими имуществами в Палестине, суть которого сводилась к тому, что, ввиду неясности имущественных прав Миссии, на которую неоднократно посягало советское правительство, англичане, в лице иерусалимского губернатора, взяли на себя управление денежными и имущественными делами Миссии»[13]. Многие участки, принадлежавшие до революции РДМ, занимали клирики и монашествующие Духовной Миссии в юрисдикции РПЦЗ.
Заинтересованность в русском имуществе в Святой Земле высшие церковные власти проявили на одном из первых заседаний Синода, после знаменитой встречи иерархов с И. Сталиным. Священный Синод на сессии 20-28 октября 1943 г. указал на необходимость «провести надлежащее выяснение об имуществе и зданиях, ранее принадлежавших Русской православной духовной миссии в Палестине, после чего возбудить ходатайство о возвращении их»[14].
Примерно 20 мая 1948 г. власти провозглашенного 15 мая 1948 г. государства Израиль назначили «уполномоченного по делам русского имущества», которым стал И. Рабиновича[15]. Еще до своего назначения Рабинович занимался вопросами русской собственности. 28 апреля 1948 г. власти английского мандата приняли закон о передаче русской собственности зарубежным РДМ и ИППО. Однако, в ночь перед публикацией закона в официальной газете, что было необходимо для его вступления в силу, весь тираж был уничтожен группой израильтян.
И. Рабинович рассказал советскому посланнику П.И. Ершову, что «закон о передаче этого имущества администрациям Духовной миссии и Православного палестинского общества, он уничтожил при помощи отряда Пальмаха и при содействии рабочих и хозяина типографии все напечатанные экземпляры закона»[16]. Таким образом, закон не был опубликован и не вступил в силу. Подробности спецоперации описаны в книге ее участника Игаля Кимхи «По ту сторону линии», вышедшую в свет в 1980-х годах в Израиле[17].
С инициативой, связанной с направлением в Иерусалим нового состава РДМ выступил советский МИД. В письме заместителя Министра иностранных дел СССР В.А. Зорина на имя председателя Комитета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Г.Г. Карпова от 10 сентября 1948 г. указывалось: «Учитывая сложившуюся в Иерусалиме обстановку, посланник т. Ершов внес следующее предложение: 1. Назначить и в ближайшее время прислать начальника Русской Духовной Миссии от Московской Патриархии, а также представителя Русского Палестинского Общества, выдав им соответствующие правовые полномочия и доверенности для принятия и управления имуществом»[18]. Он также писал о том, что начальник РДМ должен «немедленно отправиться к месту назначения и принять дела и имущество по должности начальника Миссии»[19].
17 сентября 1948 г. Священный Синод назначил начальником возобновляемой Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрита Леонида (Лобачева), клирика г. Москвы, а его помощником священника Владимира Елховского[20]. Кандидаты были рассмотрены в Совете по делам РПЦ и получили одобрение.
14 октября 1948 г. И.В. Сталин подписал распоряжение Совета Министров СССР «дать согласие Московской Патриархии на выезд из СССР в государство Израиль для постоянной работы архимандрита Леонида (Лобачева Ильи Христофоровича) в качестве начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и Елховского Владимира Евгеньевича в качестве священника Миссии»[21].
22 октября 1948 г. Патриархом была подписана доверенность на имя архимандрита Леонида[22]. Он был наделен правом быть представителем Патриарха «во всех церковных учреждениях и организациях, в государственных, административных, судебных и иных учреждениях в Палестине, в частности, в государстве Израиль и г. Иерусалиме». Ему поручалось управление всем имуществом, в том числе той его частью, которая была приобретена за то время, пока РДМ находилась в руках представителей РПЦЗ: «всякого рода имущество, денежные и материальные ценности, как ранее являвшиеся собственностью РДМ, так и вновь созданные или приобретенные с 1918 по 1948 гг., на имя означенной Миссии или на имя общин и лиц, действовавших под руководством неканонического «Синода Русской Православной Церкви за границей», возглавляемого митрополитом Анастасием». Архим. Леониду поручалось руководить всеми сторонами деятельности РДМ, «с учетом интересов святой братской Иерусалимской Православной Церкви»[23].
Управление делами Московской Патриархии, за подписью протоиерея Николая Колчицкого, просило также Совет по делам РПЦ «разрешить на провоз в Палестину подарка от Московского Патриарха для Патриарха Иерусалимского: 4 кг черной икры, 2 кг шоколадных конфет, 5 коробок рыбных консервов, 1 бисквит»[24]. Такие подарки были традиционны в многовековой истории отношений РПЦ и Восточных Патриархов.
Необходимо сказать несколько слов о самих членах первого состава возобновленной Миссии. Архимандрит Леонид (Лобачев) родился в 1896 году под Москвой, в дер. Черные Грязи Химкинского уезда в крестьянской семье. Окончил церковно-приходскую школу. В 1916 году по окончании московского Алексеевского коммерческого училища, он поступил послушником в Чудов монастырь в Московском Кремле. С 1918-1920 года находился на военной службе в Красной армии в городе Архангельске. В 1920 году поступил послушником в Новоспасский ставропигиальный монастырь, где он исполнял обязанности канонарха. Был келейником настоятеля монастыря епископа Евгения (Кобранова).
В 1925 году епископом Рыбинским Серафимом (Силичевым) был пострижен в монашество с именем Леонид, рукоположен во иеродиакона и 14 июля того же года Патриаршим Местоблюстителем Митрополитом Крутицким Петром (Полянским) хиротонисан во иеромонаха. Священническое служение начал в Рыбинске и проходил его в дальнейшем на приходах Ярославской епархии. В 1920-х гг. в Рыбинском викариатстве Ярославской епархии особенно было сильно обновленчество. Еще в мае 1922 г. был арестован, а 22 июня приговорен к 7 годам заключения епископ Рыбинский Борис (Соколов)[25]. Вместо него обновленческое ВЦУ назначило в Рыбинск епископа Филиппа (Перова), который поддержал обновленцев[26]. В июне 1922 г. уездный съезд духовенства вынес резолюцию о признании обновленческого ВЦУ[27].
В 1930 году по благословению митрополита Сергия (Страгородского) игумен Леонид был возведен в сан архимандрита. Арестованный в 1930 г., он провел около 4-х лет в ИТЛ. По освобождении в 1934 г. работал в сфере питания в Центральном морском управлении, а с 1937 г. — в Управлении пароходства[28].
Во время Великой Отечественной войны был призван в армию, с 1942 г. участвовал в боях в качестве рядового артиллериста. Гвардии старшина Лобачев за воинскую доблесть был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За Отвагу» «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией». Демобилизовавшись из армии, он вновь вернулся к священнослужению. В 1946 году был священником ряда московских храмов. С июня 1948 года служил в храме возобновленного Антиохийского подворья[29].
Протоиерей Владимир Евгеньевич Елховский родился в 1896 г. в Переяславле-Залесском в семье прот. Евгения Елховского, который был расстрелян в 1937 г., а в 2000 г. канонизирован Юбилейным Архиерейским Собором РПЦ.
Окончил духовное училище в Переяславле-Залесском, затем семинарию в г. Владимире, после этого — школу прапорщиков Александровского военного училища. В августе-октябре 1917 г. успел принять участие в Первой мировой войне на Западном фронте. Учился в Московском университете, пока в 1919 г. не был мобилизован в Красную армию. В 1938-1940 гг. учился на заочном отделении Ленинградского института иностранных языков. До войны работал учителем в школах. Закончил курсы при Высшей военной академии им. М. Фрунзе. В Великой Отечественной войне участвовал в звании офицера, дослужился до звания майора. За боевые заслуги получил орден Красной Звезды, имел другие боевые награды. В ноябре 1946 г. архиепископом Макарием (Даевым) он был рукоположен во священника, служил в с. Жилине Московской области, с февраля 1948 г. – в церкви Воскресения Словущего на Успенском вражке (ул. Неждановой). Очевидно, в сан протоиерея о. Владимир был возведен Патриархом накануне выезда в Иерусалим. Это было общей практикой, так 11 сентября 1951 г. перед выездом в Израиль, священники Громов и Хомутов побывали у Патриарха, который возвел за малым входом в сан протоиереев[30]. Решающую роль при одобрении их кандидатур членов первого состава РДМ Советом сыграло то, что оба были фронтовиками и орденоносцами.
23 ноября 1948 г. Миссия в составе архим. Леонида и прот. Владимира отбыла на Св. Землю.[31] 30 ноября 1948 г. они прибыли в Иерусалим. Глава РДМ отправил телеграмму Патриарху Алексию: «Ваше Святейшество! Доношу Вам, что сего числа прибыли в Иерусалим благополучно. Поместились в здании Миссии. Приступил к выполнению послушания»[32].
Получив благословение Патриарха Иерусалимского Тимофея, архим. Леонид приступил к выяснению имущественных прав Русской Православной Церкви, к приведению в порядок имущества Миссии.[33]
1 декабря было получено здание Троицкого собора. Как свидетельствовал глава РДМ в юрисдикции РПЦЗ архим. Антоний (Синькевич), передача Троицкого собора состоялась «на основании записки от 1 декабря 1948 г., составленной по-русски, за печатью военного губернатора Иерусалима, в которой сказано: «Господину иеродиакону Мефодию: Настоящим предлагаем Вам передать ключи и все другие вещи Русской Духовной Миссии, представителям православной Церкви, прибывшим из Москвы, каковыми являются архимандрит Леонид и священник о. Владимир»[34]. Прот. Виктор Потапов без ссылки на источник сообщает, что к иеродиакону Мефодию была применена физическая сила со стороны сотрудников советского посольства, т.к. он отказался выдать ключи[35]. По мнению, Н.Н. Лисового передаче, несмотря на нежелание иерод. Мефодия, храма Св. Троицы, а также храма св. царицы Александры и ризницы, способствовала израильская полиция[36]
Сам архим. Леонид в письме прот. Н. Колчицкому от 27 декабря 1948 г. писал: «Большинство из братии <Миссии> сбежали вместе с Антонием и остались только четыре человека: архимандрит Мелетий, иеродиакон Мефодий и два монаха — Василий и Никифор. Из них Мефодий и Никифор отстранились от нас, заявив, что митрополит Анастасий не благословил их общаться с нами в молитве. Уезжая, Антоний дал наказ Мефодию управлять Миссией и сдал ему все хозяйство»[37].
В первом письме в ОВЦС архимандрит Леонид указывал, что «церковь и здания в Иерусалиме, не говоря уже о других местах, находятся в запущенном состоянии и нуждаются в ремонте, который необходимо сделать также и для поднятия авторитета Духовной Миссии и престижа Русской Церкви в Палестине»[38].
Архим. Леонид также писал: «Всюду следы военных действий. Внутри зданий полнейший беспорядок, здесь помещались солдаты. Многое похищено, остальное поломано, двери выбиты, канцелярский архив разбросан и уничтожен»[39]. В главный купол Троицкого собора попало несколько снарядов, и хотя купол не был пробит, крыша была приведена в полную негодность.
В 1949 г. в одном из писем в Московскую Патриархию архим. Леонид писал: «Пришли мы сюда, как на пожарище, как на бесчестно брошенное кем-то хозяйство и святыню, состояние храмов и строений ужасное. От былого уюта не осталось и следа. В разбитые окна врывается ветер, в коридорах Миссии темно... Первую литургию совершали на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы в храме св. мученицы Александры. Здесь также стекла всюду выбиты, окна завешены одеялами и матрацами, холод, везде грязь, на полу осколки штукатурки... Сейчас заканчиваем неотложный ремонт храмов. Но с хозяйством тяжело: оно требует срочной поддержки, каждый день вызывает свою нужду и, главное, в первую очередь требует людей. Нет кадров, некому работать»[40].
Таким образом, 4 декабря 1948 г. на праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы в домовом храме Миссии архим. Леонид и прот. Владимир совершили первое богослужение.
5 декабря 1948 г. архим. Леонид, прот. Владимир и духовник Горненской обители иером. Исаия совершили в Горненском монастыре первое торжественное богослужение. Архим. Леонид докладывал в ОВЦС: «обитель приготовилась к службе как к великому празднику, во время литургии прибыло наше посольство, представители государства Израиль, представители командования [израильской] армии, фотографы, журналисты»[41]. К этому времени из числа сестер обители большая часть покинула ее, по списку архим. Леонида, здесь в конце 1948 г. оставалось 59 сестер, 46 из которых были старше 60 лет.[42]
В храме в честь святой мученицы царицы Александры 24 и 25 февраля 1949 г. состоялись торжественные богослужения в честь именин Патриарха Алексия с участием греческого, армянского и коптского духовенства. Участвовал в богослужении архимандрит Мелетий, служивший в РДМ с 1908 г[43]. Архимандрит Мелетий замещал главу РДМ архим. Леонида (Сенцова) с момента его отъезда в Россию для участия в Поместном Соборе РПЦ 1917-1918 гг.
Кроме него, как следует из письма архим. Леонида секретарю Патриархии прот. Н. Колчицкому от 27 декабря 1948 г., из местных русских клириков в состав РДМ были включены: духовник Горненского монастыря иеромонах Исайя, настоятель храма Илии Пророка на горе Кармил в Хайфе архимандрит Авраамий, свечник монах Василий и две монахини: Тавифа, заведовавшая хозяйством русской церкви Петра и Павла в Яффе, и Варвара, пономарствовавшая в домовой церкви Миссии. Всего в состав РДМ вошло 8 человек.[44] В следующие составы Миссии должны были уже входить секретарь, заведующий хозяйством и врач, которые подбирались Советом по делам РПЦ.
После того как весной 1949 г. было подписано арабо-израильское перемирие, активизировались работы по ремонту Троицкого собора и храма св. царицы Александры в Миссии, церкви свв. апп. Петра и Павла в Яффе, церкви св. пророка Илии на горе Кармил и церкви Казанской Божией Матери в Горненском монастыре. Нуждалось в ремонте и само здание Миссии, начались работы по приведению в порядок больших садов Миссии.[45]
К 13 мая 1949 г. вставить стекла и произвести ремонт удалось и в Троицком соборе, где состоялось торжественное богослужение в честь Св. Троицы. Три дня в РДМ находились члены Синода Иерусалимской Церкви, Патриархия которой располагается в Старом городе, т.е. за пределами тогдашних границ Израиля. Архиепископ Афинагор, заместитель Патриарха Тимофея, возглавил в Троицком соборе всенощное бдение и литургию[46]. Члены РДМ были приглашены в греческую Патриархию, для чего греки испросили у иорданских властей визы для граждан СССР архим. Леонида и прот. Владимира, которые посетили старый город 14 мая[47].
За год с небольшим, в течение которого первый состав Миссии находился на Св. Земле, было сделано полное остекление всех помещений и храмов, отремонтированы крыши и купола, произведена побелка зданий, а в садах поставлены насосы для поливки деревьев. Здание самой Миссии в г. Иерусалиме было отремонтировано, восстановлены покои начальника Миссии[48]. Был начат ремонт Горненского монастыря, помещений в г. Яффе, храма св. пророка Илии на горе Кармил.
В 1948-1949 гг. материальное положение РДМ было довольно скудным, постоянного финансирования не было. Патриархия, не получая регулярно на эти цели средств от государства, не могла изыскать достаточно средств на необходимые нужды РДМ. Патриарх не раз обращался за валютными средствами для нужд Миссии в Совет по делам РПЦ. Так, вскоре после начала работы Миссии он направил заместителю председателя Совета по делам РПЦ С.К. Белышеву письмо, в котором просил выделить пять с половиной тысяч американских долларов на содержание Миссии: «1. На покупку автомашины для постоянных paзъездов по территории Миссийских владений 2.000 ам.д; 2. На неотложный ремонт и срочные хозяйственные мероприятия 3.000 ам.д; 3. На переотправку музейных ценностей в СССР и на необходимую медицинскую помощь 500 ам.д»[49]. Присланных 4 тыс. долларов хватило не на долго. Архим. Леонид сообщал в ОВЦС, что «с хозяйством переходят к нам и люди русские, которых необходимо обязательно материально содержать…На присланные 4 тыс. долларов приобретаем предметы первой необходимости, содержим общую трапезу, производим неотложный ремонт. Двести долларов выделили Горненскому монастырю. Сейчас средств нет и на наши телеграммы Святейшему ответа не имеем. Вынуждены просить ссуду у Израиля»[50].
Патриархия не могла сама приобретать валютные средства без участия государства. Поэтому государство выделяло Патриархии валюту на конкретные расходы РДМ, о чем просил в своих письмах Совет по делам РПЦ Патриарх Алексий. Для регулярного финансирования зарубежных представительств РПЦ было принято решение об открытии в Сбербанке валютного счета РПЦ, который регулярно пополнялся государством. Согласно справке заведующего заграничным отделом Совета по делам РПЦ Г.Т. Уткина от 14 декабря 1955 г., 30 января 1950 г. в Сбербанке был открыт валютный счет Московской Патриархии на 754 717 р., расходы же Патриархии в этом году составили 836 тыс. рублей.
Важнейшей задачей РДМ, по определению заведующего заграничным отделом Совета по делам РПЦ Г.Т. Уткина, было «юридическое закрепление за миссией права владения значительным имуществом в государстве Израиль, принадлежавшим духовной миссии (земельные участки, дома, храмы, монастыри и т.д.» [51].
Для обсуждения этих вопросов советские дипломаты в феврале 1949 г. встретились с директором Восточноевропейского департамента МИД Израиля Ш. Фридман и генеральным прокурором Израиля Я. Шапиро, г. В ходе встречи представители советского полпредства предъявили документы о передаче собственности РДМ в Иерусалиме под управление архим. Леонида, подписанные последним и И. Рабиновичем, который именовал себя «исполняющим обязанности юридического представителя правительства Израиля»[52]. Для израильских чиновников это стало неожиданностью. Фридман и Шапиро предлагали назначить израильского опекуна над собственностью РДМ, после чего отменить указ англичан от 28 апреля 1948 г., что по их словам позволило бы начальнику РДМ вступить в управление этими объектами. Советские дипломаты на это не согласились, предъявив уже подписанные Рабиновичем и архим. Леонидом акты передачи, и попросив заверить подпись И. Рабиновича.
Как отмечают Р. Гультяев и П. Платонов, «однако на самом деле Рабинович хотел заключить арендные контракты с еврейскими гражданскими, военными учреждениями, которые уже заняли русский здания, продолжая тем самым британскую имущественную политику в отношении русских построек»[53]. И. Рабинович также старался уверить советского посланника П.И. Ершова в том, что «делал все возможное для передачи его Советскому Союзу»[54]. Не совсем ясно, были ли действия Фридмана и Шапиро скоординированы с действиями И. Рабиновича, вероятно, последний действовал независимо от них.
Со 2 по 4 августа 1949 г. архимандрит Леонид совершил совместно с атташе миссии СССР в Израиле А.С. Семиошкиным поездку на териториию Иораднии – в Назарет и Тиверию для осмотра участков, ранее принадлежавших РДМ[55].
К 28 января 1950 г. отцом Леонидом было принято 4 объекта в Иерусалиме (Русские постройки, Вениаминовское подворье, дом И.Г. Силаевой и загородная дача в Катамоне), монастырь и участок земли в Горнем (в Айн-Кареме), церковь с подворьем в Яффе, церковь и подворье в Хайфе, оливковый сад в Назарете, участки земли в Кане Галилейской и в Лубие (Галилея), «дом над сводами» в Тивериаде и участок в Магдале[56]. Позднее эти участки были переоформлены на СССР и в 1964г. почти все проданы советским правительством Израилю в рамках т.н. «апельсиновой сделки».
Начальник РДМ архим. Леонид не очень хорошо разбирался в юридических тонкостях, связанных с оформлением собственности и уделял этому недостаточно внимания. В письме к заместителю председателя ОВЦС прот. Г. Разумовскому прот. Владимир Елховский писал: «Я думаю, что вместе с храмами должны быть приняты (и оформлены соответствующим актами) все без исключения земли и гражданские постройки, принадлежащие Миссии. Для израильской стороны, как показывают мои наблюдения, этот момент нашей работы является не особенно приятным, и поэтому всякие неожиданные задержки по передаче и оформлению не являются случайными. С израильской стороны это понятно и естественно. Но меня беспокоит отсутствие интереса в этом вопросе отца Леонида. Несколько раз я пытался с ним говорить на эту тему, но ответ всегда был один: «Вы политически отстали, зачем нам эти земли, дома? Все равно здесь будет революция, и все отберут». Возражений на это он не хочет слышать и раздражается, поэтому я замолчал, но считаю, что в этом вопросе он глубоко неправ»[57].
Прот. В. Елховский так и не сумев убедить своего начальника архим. Леонида в необходимости активизировать оформление объектов недвижимости на РДМ, в тайне от него, обратился с просьбой в ОВЦС оказать на него соответствующее воздействие[58]. Подобрать для работы в РДМ архимандрита, который мог бы действовать более грамотно в этих вопросах для Совета и Патриархии было крайне сложно.
Даже позднее, в начале 1950-х, Совет испытывал нехватку «подготовленных» церковных кадров для отправки за рубеж. Так, 5 октября 1953 г. в докладе в ЦК КПСС М.А. Суслову и.о. председателя Совета С.К. Белышев констатировал «крайний недостаток кадров, пригодный для заграничной работы»[59]. Заведующий заграничным отделом Совета Г.Т. Уткин отмечал, что духовенство, которое имеется в распоряжении Московской Патриархии, «не отвечает тем требованиям, которые предъявляются к лицам, направляемым на заграничную работу, как по политическим соображениям (судимость, пребывание на оккупированной территории и т.д., так и по церковно-деловым (низкий культурный уровень, слабая богословская подготовка)»[60]. По подсчетам Совета, из 65 архиереев РПЦ только 3-5 могли использоваться в заграничной работе, а из 100 архимандритов только один[61].
Нежелание архим. Леонида активизировать процесс переоформления русских участков, вероятно, был одной из причин решения о его отзыве. Еще одна причина могла быть связана с позицией архим. Леонида по вопросу об интернационализации Иерусалима. Имеется в виду проект по передаче этого города под международное управление. «В декабре 1949 г., — указывает Н.Н. Лисовой, — израильское правительство предпринимает попытку политической «увязки» вопроса о российской собственности с поддержкой Советским Союзом израильской позиции в поднятом ООН вопросе об установлении международного контроля над Иерусалимом»[62]. Израильские дипломаты уверяли советские власти в том, что в случае реализации этого проекта, могут быть потеряны все русские участки в Иерусалиме. Между тем, архим. Леонид, очевидно, не без подсказки из Москвы, не раз высказывался в поддержку плана установления международного контроля т.к. это отражало первоначальную точку зрения советского руководства.
Сменивший на посту начальника РДМ архим. Леонида епископ Владимир (Кобец), встречаясь в июне 1950 г. с И. Рабиновичем, заявил ему: «Не придавайте значения словам архимандрита Леонида, который пытается доказать правильность линии на интернационализацию Иерусалима»[63]. И. Рабинович передает слова греческого архимандрита Наркиса: «Когда Россия объявила о том, что выступает за интернационализацию, это явилось для нас большой неожиданностью. Однако сейчас Советы больше не поддерживают этот план, и мы, к счастью, можем идти рука об руку с нашим другом епископом Владимиром»[64]. Смена позиции СССР по этому важнейшему вопросу могла продиктовать необходимость замены начальника РДМ, выражавшего старую позицию, на новое лицо, с которым греки и евреи в Иерусалиме связывали бы поддержку близкой им позиции.
Необходимо признать, что отсутствие образования и опыта работы за рубежом не позволили архим. Леониду тщательно разобраться в хитросплетении важнейших юридических и политических вопросов и проблем, связанных с Иерусалимом. Н.Н. Лисовой характеризует как «полное непонимание и нечувствие реальности» надежды архим. Леонида на то, что русские объекты вскоре начнут приносить ощутимый доход советскому государству[65].
Согласно указу Патриарха Алексия от 30 декабря 1949 г., старый состав Миссии должен был быть заменен на новый — в Иерусалим должны были отправиться епископ Изборский Владимир (Кобец) с двумя священниками.
К смене состава РДМ, который произошел в начале 1950 г., был приурочен визит Патриарха в Совет. 31 марта 1950 г., согласно дневниковой записи Патриарха Алексия, он побывал в Совете по делам РПЦ, где обсуждался вопрос об Иерусалиме.[66] К этому времени отношения СССР и Израиля осложнились, что отразилось на процессе передачи собственности РДМ. В секретной справке от 19 апреля 1950 г. сотрудники МИД СССР констатируют: «Израильское правительство затягивает передачу нам нашего имущества в Израиле и защищает незаконные действия своих официальных властей, захвативших часть объектов»[67].
Вернувшись со Св. Земли оба клирика, составлявших ее первый состав, продолжили свое служение Церкви, став весьма заметными фигурами в истории Русской Церкви второй половины XX века. Архимандрит Леонид в 1950 г. стал настоятелем храма преп. Пимена Великого в Москве. 7 июня 1953 г. был рукоположен во епископа Астраханского и Сталинградского. В 1954 году назначен епископом Пензенским и Саранским, в 1960 году — Калужским и Боровским, в 1963 году — архиепископом Ивановским и Кинешемским, а с 1965 года — Харьковским и Богодуховским. Скончался в Москве 26 июля 1967 года.
Прот. Владимир Елховский после возвращения из Иерусалима продолжил служение в храме Воскресения Словущего на Успенском вражке, став в 1953 г. его настоятелем[68]. В 1950-е-1960-е гг. был членом и затем председателем Хозяйственного управления Московской Патриархии, заведующим канцелярией Московской Патриархии[69]. Совет по делам РПЦ часто был недоволен им, т.к. прот. Владимир пытался не допустить реализации разрушительных для Церкви инициатив Совета в эпоху хрущевских гонений. В 1961 г. уполномоченный по г. Москве А. Трушин в своих докладах отмечал его борьбу против насаждения в храмах «безбожных исполнительных органов» при помощи личного секретаря Патриарха Алексия Даниила Андреевича Остапова[70]. В 1968 г. Совет добился отстранения прот. Владимира от должности председателя Хозяйственного управления Патриархии, как «реакционного протоиерея»[71]. Он был одним из самых любимых в народе московских батюшек. Скончался о. Владимир в 1977 г. и был отпет архиеп. Волоколамским Питиримом.
[2] Сафонов Д.В. 6 июня 1948 г. // Русская Православная Церковь. XX в. М., 2008. С. 389.
[3] Там же. См.: ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 80. Л. 130. Цит.по: Шкуратова И.В. Советское государство и внешнеполитическая деятельность Русской Православной Церкви 1945-1961 гг. Дисс…канд. ист. наук. М., 2005. С. 77.
[4] Запись беседы в Совете по делам РПЦ от 6 июня 1946 г., сделанная Л.Н. Парийским // ГАРФ. Коллекция документов.
[5] Там же.
[6] Копылова О.Н. Личный архив митрополита Григория (Чукова) в материалах Государственного архива Российской Федерации // Вестник церковной истории. 2006. № 1. С. 220.
[7] Сорокин В., протоиерей. Исповедник: Церковно просветительская деятельность митрополита Григория (Чукова). СПб., 2005. С. 426.
[8] Письмо Патриарха Алексия Г.Г. Карпову от 24 декабря 1946 г. // ГАРФ. Коллекция документов.
[9] Там же.
[10] Там же.
[11] Шкуратова И.В. Указ. дисс. С. 102.
[12] Гасратян С.М. Русская Духовная Миссия в Израиле в 40 - 60-е гг. XX в. // Восток. 1998. №5. С. 77.
[13] Тальберг Н.Д. Святая Русь на Святой Земле // Православная Русь. 1958. № 13. С. 14. Цит. по: Потапов Виктор, прот. Русская Православная Церковь за границей и судьбы Русской Палестины: 1921 - 1948 гг. http://www.russianorthodoxchurch.ws/synod/documents/art_potapov.html
[14] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 3. Л. 21- 21 об.
[15] АВП РФ. Ф. 89. Оп. 1. П. 1. Д. 3. Л. 41-42; Цит. по: http://ricolor.org/russia/me/z3/
[16] АВП РФ. Ф. 89. Оп. 1. П. 1. Д. 3. Л. 41-42; Цит. по: http://ricolor.org/russia/me/z3/
[17] См. об этом: Гультяев Р., Платонов П. Операция «Серп и молот». http://ricolor.org/russia/me/sm/
[18] Советско-израильские отношения. Сборник документов / Под ред. Б.Л.Колоколова, Э.Бенцура и др. Т. I. 1941-1953. М., 2000. С. 361.
[19] Архив ОВЦС. Д. 53. 1948 г. Л.1. Цит. по: Лисовой Н.Н.Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в XIX- начале XX в. М., 2006. С. 401.
[20] ЖМП. 1950. № 10. С. 32.
[21] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 401.
[22] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 402.
[23] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 401-402.
[24] Там же.
[25] Панкова Т.М., Серафим (Питерский), игум. Борис (Соколов) // ПЭ. Т. VI. С. 41.
[26] РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 218. Л. 247-248.
[27] Архивы Кремля. Кн. 2. С. 321; «Совершенно секретно»: Лубянка – Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.). М., 2001. Т.1. (1922-1923 гг.) Ч.1. С. 198.
[28] Голубцов С., протодиакон. Церковная Московия 1935-1965 гг. // Церковно-исторический вестник. 2004. № 11. С. 21.
[29] Архив ОВЦС. Д. 53. 1948 г. Л.3. Цит. по: Лисовой Н.Н. Указ. соч. с . 401.
[30] Патриарх Алексий. Дневниковые записи. Машинопись. Т.2. С. 32.
[31] Русская духовная миссия в Иерусалиме // ЖМП. 1949. № 3. С. 8.
[32] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 402.
[33] ЖМП. 1950. № 10. С. 32.
[34] Потапов В., прот. Указ. соч.
[35] Потапов В., прот. Указ. соч.
[36] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 403.
[37] Цит. по: Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 402.
[38] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 402.
[39] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 403.
[40] Цит. по: Потапов И., свящ. Русская Духовная миссия в Палестине (исторический очерк) // ЖМП. 1954. № 4. С. 61.
[41]Архив ОВЦС. Д. 53. 1948 г. Л.43. Цит. по: Лисовой Н.Н. Горненский монастырь // Православная Энциклопедия. М., 2006. Т. XII. С. 124.
[42] Лисовой Н.Н. Горненский монастырь // Православная Энциклопедия. М., 2006. Т. XII. С. 124.
[43] Елховский В., прот. День Ангела Святейшего Патриарха Алексия в Иерусалиме // ЖМП. 1949. № 4. С. 5.
[44] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 403-404.
[45] ЖМП. 1950. № 10. С. 32.
[46] Торжественное богослужение в Русской духовной миссии в Иерусалиме // ЖМП. 1949. № 8. С. 13.
[47] Там же.
[48] Потапов И., свящ. Русская Духовная миссия в Палестине (исторический очерк) // ЖМП. 1954. № 4. С. 62.
[49] Сафонов Д.В. Из истории борьбы за русскую собственность в Святой Земле в 1920-е - 1940-е гг. // Родное и Вселенское. К 60-летию Н.Н. Лисового. М., 2006. С. 301-302.
[50] Архив ОВЦС. Д. 53. 1948 г. Л.44. Цит. по: Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 405.
[51] РГАНИ. Ф.5. Оп. 17. Д. 452. Л. 180.
[52]Письмо директора Восточноевропейского департамента МИД Израиля Ш.Фридмана миссии Израиля в СССР http://ricolor.org/russia/me/z4/
[53] Гультяев Р., Платонов П. Операция «Серп и молот». http://ricolor.org/russia/me/sm/
[54] Цит. по: Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 400.
[55] Отчет атташе миссии СССР в Израиле А.С.Семиошкина о поездке в Назарет и Тиверию. 8 августа 1949 г. // Советско-израильские отношения. Сборник документов / Под ред. Б.Л.Колоколова, Э.Бенцура и др. Т. I. 1941-1953. Кн. 2. Май 1949-1953. М., 2000. С. 58.
[56] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 407.
[57] Архив ОВЦС. Д. 53. 1948 г. Л.48. Цит. по: Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 405.
[58] Там же.
[59] РГАНИ. Ф.5. Оп. 17. Д. 452. Л. 171.
[60] РГАНИ. Ф.5. Оп. 17. Д. 452. Л. 173.
[61] РГАНИ. Ф.5. Оп. 17. Д. 452. Л. 173-174.
[62] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 406.
[63] http://ricolor.org/russia/me/zr/
[64] http://ricolor.org/russia/me/zr/
[65] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 403.
[66] Алексий, Патриарх Московский и всея Руси. Дневниковые записи. Том. 1. Машинопись. С. 147.
[67] Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие. С. 407.
[68] Маякова И.А. Елховский Владимир, прот. // ПЭ. М., 2008. Т. XVIII. С. 424.
[69] Голубцов С., протодиакон. Церковная Московия 1935-1965 гг. // Церковно-исторический вестник. 2004. № 11. С. 21.
[70] Голубцов С., протодиакон. Церковная Московия 1935-1965 гг. // Церковно-исторический вестник. 2004. № 11. С. 41.
[71] Маякова И.А. Елховский Владимир, прот. // ПЭ. М., 2008. Т. XVIII. С. 424.