Историческая встреча Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и папы Римского Франциска на Кубе 12 февраля 2016 года, по мнению многих наблюдателей, открыла новую страницу в православно-католическом диалоге. Оценивать долгосрочные последствия этой встречи в текущем историческом моменте не представляется возможным, для подобной оценки необходимо время. Однако уже сейчас очевидно, что взаимный интерес двух Церквей друг к другу будет расти – в плане обмена опытом, взаимодействия на уровне научных, академических контактов, социальной работы, благотворительных практик etc. Гаванская встреча предстоятелей даёт возможность пастве, богословским кругам, различным профессиональным сообществам обеих Церквей более пристально взглянуть друг на друга. В первую очередь – для осознания того, чем накопленный опыт может быть полезен в деле защиты христианских ценностей перед вызовами «идеологии секуляризма, столь часто становящегося агрессивным». И при этом исходя в этом осознании и во всех своих действиях из понимания того, что православные и католики – «не соперники, а братья»[2].
Информационная сфера – отдельное поприще для профессиональных контактов между Русской Православной и Римско-Католической Церквями. И в первую очередь в данном случае представляет интерес опыт «медийной миссии» Ватикана, накопленный за последние десятилетия. Необходимо учитывать, что в Римской Церкви информационная работа была выделена в качестве отдельного системного направления миссионерской деятельности еще в 1960-е годы, тогда как Русская Православная Церковь, в силу исторических обстоятельств, начала уделять специальное внимание взаимодействию с медиа много позже. Тем более интересным представляется внимательное рассмотрение католического опыта и инструментария «евангелизации через медиа», в частности – через новые медиа как неотъемлемую часть современного информационного пространства.
В статье рассматривается опыт использования Римской Церковью в своей информационной политике инструментария различных социальных медиа, в контексте развития католического социального богословия в ХХ веке.
Непрерывность богословской рефлексии
Фактический опыт использования Ватиканом социальных медиа в миссионерских целях насчитывает около пяти лет. Папа Бенедикт XVI открыл в твиттере аккаунт @pontifex в декабре 2012 года, и это стало первым шагом Римской Церкви на пути освоения вселенной соцсетей. Святой Престол обратился к социальным медиа в тот момент, когда стала очевидной невозможность их игнорирования как явления современной эпохи. Социальные сети стали неотъемлемой частью бытовой культуры, ежедневных привычек миллионов – и одним из важнейших каналов быстрого донесения информации до сознания людей.
Для Римской Церкви социальные сети в этом отношении стали важной площадкой для миссии. Ватикан смотрит на соцмедиа прежде всего как на эффективный инструмент проповеди Евангелия – язык коммуникации, удобный для современного мира, в первую очередь для молодежи, и поэтому подлежащий обязательному освоению. Такой подход лежит в русле развития социальной доктрины Католической Церкви в области средств массовой коммуникации (далее – СМК), которая планомерно выстраивалась Святым Престолом всю вторую половину прошедшего столетия.
Как известно, II Ватиканский собор со своим принципом «аджорнаменто» (итал. aggiornamento – «обновление») стал временем переосмысления Римской Церковью своего места в современном глобализирующемся мире и поиска форм приспособления католической миссии под условия современной цивилизации. Именно II Ватиканский собор считается знаменательным началом системной работы Католической Церкви в области СМК, осмысления различных феноменов информационной сферы сквозь призму католического богословия. Хотя и до собора, в период понтификата Пия XII, в Ватикане рождались документы, посвященные информационной тематике и СМИ. К примеру, в энциклике «Miranda Prorsus» от 1957 года Пий XII обращается к «неимоверным техническим достижениям» современности – кино, радио и телевидению – и призывает активно использовать все эти преимущества информационного общества [14]. Однако II Ватиканский собор поставил католическое богословие коммуникаций на рельсы системности.
Ключевым документом Католической Церкви, комплексно определившим ее актуальное отношение к СМК, стал соборный декрет «InterMirifica», закрепивший за Церковью «прирождённое право пользоваться и владеть этими средствами в той мере, в какой они необходимы или полезны для христианского воспитания и для всякого дела спасения душ». Мирянам же, в свою очередь, вменялось в обязанность «оживотворять эти средства человеколюбивым и христианским духом» [1, C.55]. Декрет также установил ежегодное празднование Всемирного дня коммуникаций – дня, «в который верующих наставляли бы относительно их обязанностей в этой сфере, призывали молиться за данное дело и вносить свою лепту на эту цель» [1, C. 61].
Спустя несколько лет, в 1971 году, изложенные в «InterMirifica» принципы были подробно разъяснены в пастырской инструкции «Communio et Progressio», изданной Папским советом по социальным коммуникациям. Инструкция объявила СМК ключевым понятием католической доктрины, назвала медиа «даром Божиим», который, «согласно Его провиденциальному плану, объединяет людей в братстве и таким образом помогает им взаимодействовать в соответствии с Его волей в целях спасения» [9].
На протяжении последующих десятилетий вплоть до сегодняшнего дня Ватикан систематически обращается к проблематике СМК как в форме ежегодных папских посланий ко Всемирному дню коммуникаций, так и в виде специальных тематических документов, посвященных конкретным, наиболее насущным аспектам медийной сферы. Общий анализ этих документов показывает, что Католическая Церковь стремится чутко следить за всеми переменами, происходящими в информационном пространстве, и давать им всем богословское осмысление.
В своей богословской риторике относительно СМК Католическая Церковь стремится выстраивать исторические параллели, проводить взаимосвязь между апостольскими, раннехристианскими временами и современной цифровой эпохой. Соответственно, апостольское служение должно вестись на новых «площадях» – на тех площадках, где сегодня собирается массовая аудитория, то есть в медиа. Иоанн Павел II еще в 1990 году в энциклике о неизменной актуальности миссионерского послания «Redemptoris missio» называет мир коммуникаций «главным "ареопагом" современности» – по аналогии с афинским 
ареопагом, где проповедовал апостол Павел. При этом недостаточно использовать медиа лишь для распространения христианской вести, «следует интегрировать саму весть в эту "новую культуру", созданную современными средствами коммуникации». Как отмечается в энциклике, «это сложная проблема, так как эта культура формируется не столько содержанием, сколько самим фактом существования новых способов общения, с присущими им новыми языками, новыми техническими приемами и психологическими подходами» [16].
Как уже отмечалось, предметом внимания официальных документов Святого Престола, посвященных коммуникации, становятся наиболее заметные тенденции в области развития информационных технологий. С началом 1990-х Ватикан обращается к теме компьютеризации – Иоанн Павел II говорит о «пришествии» («advent» - «адвент») эры «компьютерной телекоммуникации», по отношению к которой Церковь «не держит дистанцию и от которой отнюдь не собирается изолироваться» [10]. В 2000-е годы значительное внимание уделяется Интернету, ведь «Церковь нуждается в том, чтобы понять сущность Интернета» [6], и «приобщается к этому средству с реализмом и доверием»[12].
Позитивный взгляд на СМК – как на «океан возможностей» в деле католической миссии – является традиционным для Католической Церкви. Все понтифики новейшего времени видели в медиа прежде всего благоприятный для себя ресурс. Иоанн Павел II называл средства социальной коммуникации «достоянием, которое следует защищать и развивать» [4], считал, что они «могут способствовать утверждению истинной культуры жизни» [3]. Бенедикт XVI также видел в СМК «беспрецедентные возможности для диалога и полезный инструмент евангелизации и катехизации» [15]. Папа Франциск также готов видеть в современном информационном поле, со всей его насыщенностью, «огромные возможности для встречи и солидарности», а в интернете – «подлинное благо и дар от Господа» [8].
Между тем, в риторике последнего понтифика, касающейся медиа, всё чаще появляются тревожные, предупредительные интонации. Говоря о важных для христианской проповеди преимуществах медиакоммуникаций, Франциск одновременно указывает и на ряд рисков, которые несёт с собой современный цифровой мир. На наш взгляд, рост подобных тревожных настроений обусловлен изменением самой структуры современного информационного поля и возросшей долей социальных медиа.
Социальные сети в контексте социального богословия Католической Церкви
Социальные медиа становятся предметом внимания Ватикана в начале 2010-х годов. Католическая Церковь формирует собственное отношение к соцсетям в русле той богословской традиции в области СМК, которая успела оформиться в последние десятилетия. Блогосфера, блоги – это прежде всего пространство для миссии и инструмент миссии.
Данный посыл обращен прежде всего к духовенству. Бенедикт XVI в послании ко Всемирному дню коммуникаций в 2010 году впервые уделяет особенное внимание новым медиа как важному атрибуту пастырского служения. Именно духовенству, по словам понтифика, новые медиа предоставляют новые широкие возможности, «побуждая их воплощать универсальный характер миссии Церкви» [15].
Соцмедиа становятся центральной темой папского послания 2013-го года под названием «Социальные сети: врата истины и веры, новые пространства евангелизации». Бенедикт XVI призывает паству использовать социальные сети разумно и уравновешенно – в этом случае они будут содействовать дискуссии «в духе уважения, внимания к конфиденциальности, ответственности и приверженности к истине, которые могут укреплять узы единства между людьми и действенно продвигать гармонию человеческой семьи». Понтифик также констатирует, что «цифровая среда не является неким параллельным или чисто виртуальным миром. Это часть повседневной реальности для многих, особенно самых молодых» [17].
Папа Франциск уделяет социальным сетям самое пристальное внимание, что отражается как в текстах документов Святого Престола, выпущенных за его подписью, так и в практической работе Ватикана в области соцмедиа, центральным объектом которой является именно фигура понтифика. Закрепление за Франциском репутации самого расположенного по отношению к социальным сетям папы («social media-friendly pope») вполне закономерно: ни при Иоанне Павле II, ни даже при Бенедикте XVI социальные сети еще не занимали такого места в глобальном информационном пространстве. И хотя первым папой, заведшим аккаунт в «Твиттере», был Бенедикт XVI, именно при Франциске @pontifex достиг своих нынешних колоссальных размеров по численности подписчиков и количеству ретвитов.
И именно Франциск входит в историю еще и как папа, при котором в рамках широкого корпуса католического социального богословия развивается отдельное направление – «богословие социальных медиа». В энцикликах и папских посланиях последних лет социальные сети становятся предметом внимательного осмысления, так как ценны прежде всего как самая актуальная для современников возможность открыть для себя красоту веры и встречи со Христом – поэтому Церковь, «способная приносить тепло и будоражить сердца», должна активно войти также и в сферу соцмедиа [8].
Но при этом нынешний понтифик уделяет большое внимание и тем издержкам – прежде всего в области качества социальных взаимосвязей – которые несет с собой рост влияния современной блогосферы. Он выражает обеспокоенность, что тяга современников к постоянному «цифровому подключению может привести к изоляции от наших соседей, от тех, кто ближе всего к нам» [8].
В энциклике «Laudato Si» Франциск вкратце обращается к отдельному аспекту гиперинформационного общества – информационной перегрузке, в значительной мере создаваемой в том числе и социальными сетями. Соцсети, с одной стороны позволяя людям общаться в обход времени и расстояния, в то же время «нередко мешают нам установить непосредственный контакт с тревогой, со страхом, с радостью другого человека и со сложностью его личного переживания», следствием чего становится «глубокая меланхоличная неудовлетворенность межличностными отношениями либо пагубная изоляция» [5, C. 37].
В послании ко Всемирному дню коммуникаций от 24 января 2016 года «Коммуникация и милосердие: плодотворная встреча» папа Франциск указывает, что ответственность за использование технологий соцмедиа зависит в первую очередь от воли человека: «Социальные сети могут упростить отношения и содействовать благу общества, но они также могут привести к дальнейшей поляризации и разделению между индивидами и группами» [7]. И тем не менее Франциск не считает возможным отказаться от социальных сетей: «Хотя эти недостатки являются реальными, они не оправдывают отрицания социальных медиа; скорее, они напоминают нам о том, что общение является в конечном итоге достижением человека, а не технологий» [8].
Помимо папских посланий и энциклик, социальные сети становятся предметом богословской рефлексии на уровне заявлений представителей официальных ведомств Святого Престола, католических богословов. Наблюдается усиление отмеченной тенденции – показать непрерывность церковной миссии сквозь все эпохи, доказать адаптируемость новейших средств коммуникации под задачу распространения Евангелия. Симптоматичны в этом отношении темы конференций, собирающих католических экспертов в области медиа, например, конференции, прошедшей в Риме в 2012 году: «От притч до «Твиттера» [11]. Председатель Папского совета по культуре кардинал Джанфранко Равази неоднократно проводил аналогии между высказываниями Христа и постами в блоге: по его словам, Христос «использовал твиты прежде, чем кто бы то ни было, посредством употребления простых изречений из нескольких знаков, типа "да любите друг друга"» [13].
Стратегию присутствия Ватикана в социальных медиа долгое время разрабатывал дублинский прелат, секретарь Папского совета по социальным коммуникациям Пол Тай (с декабря 2015 года – секретарь Папского совета по культуре). Он по праву может считаться главным идеологом современной католической доктрины в области новых медиа. В своих многочисленных публичных лекциях и выступлениях П. Тай подробно останавливается на технологических аспектах развития современных соцмедиа, анализирует их с позиций христианской антропологии в надежде максимально обогатить эту сферу ценностными смыслами, близкими духу христианина. По его мнению, современная цифровая культура характеризуется четырьмя ключевыми элементами, соответствующими действиям пользователей в Сети, которые перекликаются с христианскими принципами. Подружиться, «зафрендиться» (friending) с другими людьми в социальной сети, по мысли П. Тая, означает процесс выстраивания взаимосвязей, который в более глубоком смысле ведет к выстраиванию подлинных отношений перед лицом Троицы (in imago Trinitatis). Поиск (searching), одно из самых распространенных занятий интернет-пользователей, перекликается с процессом поиска Истины и преодоления преград на пути к ней. Персональное распространение информации («поделиться чем-либо» – sharing) таит в себе смысл личной жертвенности, а также коммуникации с другими через какой-либо общий контент. Наконец, фолловерство (following), или подписка на кого-либо в соцсети, по своей сути отвечает таким христианским понятиям, как радушие по отношению к другому, принятие другого, диалог и даже ученичество [19, C.122].
«Сэлфи с понтификом»: SMM-политика Святого Престола
В завершение кратко опишем основные, наиболее характерные примеры использования Ватиканом современных соцмедиа.
Самой популярной и успешной для Католической Церкви социальной сетью оказался «Твиттер». Общее число подписчиков всех аккаунтов папы Римского (аккаунты @pontifex на девяти языках) насчитывает более 30 млн. человек. По данным ежегодного отчета администрации «Твиттера» «Twiplomacy», по итогам 2016 года твиттер Франциска стоял на втором месте по числу подписчиков после твиттера президента США Барака Обамы (почти 75 млн чел.) и на третьем – по числу ретвитов каждой записи [18].
Именно в твиттере @pontifex в сентябре 2013 года впервые появились «сэлфи» папы Франциска – фотографии папы в окружении верующих, сделанные на мобильный телефон. С тех пор данная практика стала довольно популярной для папы. Очевидно, что основная имиджевая задача таких фотографий – формирование публичного образа папы как духовного лидера, близкого чаяниям и интересам современников, прежде всего молодежи. Соцсети оказываются наиболее удобным каналом для трансляции данного послания во внешний мир.
Следующей по значимости социальной сетью для Ватикана является «Инстаграм». Официальный аккаунт Святого Престола в «Инстаграме» @newsva ведется с марта 2013 года, за четыре года на него подписалось более 120 тыс. человек. Однако по-настоящему прорывным и громким событием стало заявление папы Франциска об открытии в «Инстаграме» собственного аккаунта @franciscus. Всего за неделю с момента открытия 18 марта 2016 года на данный аккаунт подписалось более 2 млн пользователей, в течение последующего года к ним добавилось еще два миллиона.
«Инстаграм как соцсеть, построенная на публикации фотографий, принципиально важен для Ватикана именно по этой причине – визуальный образ, картинка, передаваемая через различные каналы коммуникации, становится основным инструментом миссии Католической Церкви в цифровую эпоху. Еще Бенедикт XVI отмечал важность освоения нового языка цифровых медиа для передачи «бесконечного богатства Евангелия» в том числе посредством изображений и звуков: «эффективные коммуникации, как в притчах Иисуса, должны включать воображение и эмоциональность тех, кого мы желаем приглашать к встрече с тайной Божией любви» [17].
Библиографический список