Чего не скрывал и сам Порошенко. По его словам, «этот вопрос выходит за рамки церковного. Речь идет о нашем окончательном утверждении независимости от Москвы. Здесь не только религия, здесь геополитика. И для меня это дело утверждения независимой поместной Церкви имеет такой же вес, как полученные безвиз и соглашение об ассоциации с Евросоюзом, как наша общая борьба за членство в Евросоюзе и членство в НАТО, которые еще впереди». Аналогично оценили происходящее на Украине зарубежные СМИ, сделав акцент на том, что Киев «идет на раскол Церкви из России по мере приближения выборов». В свою очередь украинская газета «Зеркало недели» отмечает: «Есть повод думать, что наша церковная ситуация попала в фокус внимания Вашингтона, имеющего немалое влияние на Вселенского патриарха и всю греческую церковь… Появление украинской «канонической территории» — тот урон, который Вашингтон способен нанести Москве чужими руками и без видимых последствий для себя».
Такая интерпретация означает, что Украина оказывается полем боя для новой «прокси-войны», религиозной, и отнюдь не только «между Вашингтоном и Москвой». В узел противоречий закручивается Турция, на территории которой расположен Константинопольский патриархат, Греция, внимательно наблюдающая за действиями Анкары, многие другие страны с православным большинством, особенно те, где себя проявляет или пытается проявлять в качестве игрока Фанар. Наконец, обсуждение инициативы Порошенко обозначило раскол в самой украинской политической элите. Оппоненты президента открыто дали понять, что не дадут ему так просто разыграть церковную тематику в собственных интересах. Это с одной стороны. А с другой стороны, если перспектива появления на Украине единой поместной православной Церкви зависит сугубо от политической конъюнктуры, противникам данной идеи будет ли достаточно предпринять некие усилия, которые отобьют у Порошенко и его союзников желание дергать за руку Фанар? На наш взгляд, нет. Тому есть исторические примеры.
Брестская уния, расколовшая православных Речи Посполитой, тоже во многом носила политический характер. Польский король и Римская курия хотели консолидировать христиан в контексте создания антитурецкой коалиции, чему мешал конфликт между католиками и православными. Последних также хотели оторвать от Константинопольского патриархата, подчиненного властями Османской империи. Но в итоге появившаяся греко-католическая Церковь стала на долгие годы камнем преткновения для Варшавы и Москвы, Католической церкви и Российской империи / Советского Союза, польских католиков и украинских униатов. И эта проблема не решается административными постановлениями — греко-католическую Церковь дважды ликвидировали, и дважды она возрождалась. Поэтому вопрос с автокефалией необходимо раз и навсегда закрыть на религиозном уровне соглашением между Московским и Константинопольским патриархатами.
Но завтра может появиться и новый патриарх в Фанаре, и новый митрополит в Киеве, которые думать будут по-другому. Что тогда? Тем более что уже сейчас в УПЦ МП происходят подвижки. Если Онуфрия принимает Порошенко с целью обменяться «мнениями по активизации межконфессионального диалога на Украине», то запорожский митрополит Лука публично просит поддержать обращение Запорожской епархии к патриарху Варфоломею «по поводу вмешательства властей во внутреннюю жизнь нашей Церкви». Почему это заявление не сделано от имени всей УПЦ МП? В сложившейся ситуации от Украинской и Русской православных церквей резонно ожидать, что они будут действовать совместно и скоординировано.
