Десятиградие, или Декаполис (греч. Δεκάπολις), представлял собой группу из десяти античных городов в основном на территории современной Иордании, а также Сирии и Израиля. Все они за исключением одного (Скифополя) располагались в восточной части Иорданской долины, от юго-западного плато Голанских высот до сегодняшнего Аммана. Несмотря на то что некоторые из городов Декаполиса известны с глубокой древности, большинство из них было основано в эллинистический период. Они представляли собой центры греческой, а позже – греко-римской культуры, существовавшие в окружении семитских народов и потому выделявшиеся на их фоне.
Содержание понятия
Самое раннее упоминание о Десятиградии содержится в Евангелии от Марка. Автор Евангелия сообщает, что исцеленный Иисусом бесноватый «пошел и начал проповедовать в Десятиградии (ἐν τῇ Δεκαπόλει), что сотворил с ним Иисус» (Мк. 5:20). Об Иисусе также сказано, что Он «выйдя из пределов Тирских и Сидонских» «опять пошел к морю Галилейскому через пределы Десятиградия (τῶν ὁρίων Δεκαπόλεως)» (Мк. 7:31). Автор Евангелия от Матфея тоже упоминает о Десятиградии (Мф. 4:25), не сообщая никаких дополнительных сведений.
Наиболее полное описание Декаполиса в античной литературе содержится в «Естественной истории» Плиния Старшего (I в.): «Со стороны Сирии к Иудее примыкает область Десятиградия, называемая так по числу городов, хотя не все причисляют к нему одни и те же города. Однако большинство включает в это число Дамаск с его лугами, питаемыми рекой Хризороей, Филадельфию, Рафану (эти три города расположены в направлении Аравии), Скифополь <…>, в котором была колония скифов, Гадару, за которой течет река Ярмук, уже упоминавшийся Гиппос, Дион, Пеллу, богатую водами, Герасу и Ганафу»[1].
Иосиф Флавий (I в.) повествует об «обитателях Десяти Городов»[2], которые обратились к Веспасиану с жалобами на нападение еврейских повстанцев. Перечисляя города, фактически расположенные в Десятиградии и во время I Иудейской войны и подвергшиеся атакам повстанческих отрядов, Флавий называет Филадельфию, Себонитис (Хесбон), Герасу, Пеллу, Скифополь, Гадару, Гиппос, Гавлан[3], причем Скифополь он считает «крупнейшим городом Десятиградия»[4].
Клавдий Птолемей (II в.) приводит список городов, несколько отличающийся от того, что приводит Плиний, – в нем отсутствует Рафана (хотя Эмиль Шюрер (1844-1910) приводит мнение[5], что она тождественна Капитолиаде). Кроме того, он приводит дополнительный перечень, включающий города Гелиополь, Авила, Саана, Ина, Авила Лисаниева, Капитолиада, Эдрей, Гадора и Самулис.
В более позднюю эпоху Евсевий Кесарийский (IV в.) писал, что Десятиградие расположено «у Переи окрест Иппоса, Пеллы и Гадары»[6].
Таким образом, в состав Декаполиса входило от 10 до 19 городов. Но насколько корректно говорить о составе? В прошлом был распространен взгляд на Десятиградие как на объединение, конфедерацию или союз городов. Одним из основателей такого подхода был известный шотландский библеист Дж. Смит (1856-1942), который полагал, что Декаполис был союзом эллинистических городов, направленным на противостояние семитскому (еврейскому, арабскому и набатейскому) окружению[7]. В конце XIX и на протяжении ХХ века такой позиции придерживались французский археолог и библеист Фелис-Мари Абель (1878-1953)[8], американский историк и археолог Карл Крелинг (1897-1966)[9], выдающийся английский историк античности Арнольд Джонс (1904-1970)[10], израильский археолог Михаэль Ави-Йона (1904-1974)[11]. Однако уже в этот период традиционное представление не могло удовлетворить ученых. Так, Крелинг, хотя и называл Десятиградие конфедерацией, признавал, что «существо и цели этой конфедерации остаются неясными, равно как и время ее создания»[12]. Подобным образом Ави-Йона, называя Декаполис союзом, отмечал, что «нам практически ничего неизвестно о его устройстве и том, чем было членство в нем»[13].
К 1970-м годам стало понятно, что теория о Десятиградии как политическом объединении не находит подтверждений. В 1975 году американский историк Томас Паркер обратил внимание научного сообщества на тот факт, что греческие источники используют слово Δεκάπολις как топоним, без указаний на характер отношений между городами, Плиний описывает его как regio («территория, местность»), тогда как в его лексиконе есть слова foedus и societas, означающие «политическое объединение»[14]. Тот же Паркер указал на отсутствие нумизматических свидетельств существования Десятиградия как союза. «Опираясь на то, что мы можем узнать о Десятиградии из источников, – писал он, – можно с уверенностью заключить, что Десятиградие – это географическая область на юге Сирии и северо-востоке Палестины, состоявшая из территорий соответствующих городов... Как видно из названия, изначально их было десять, но это количество могло изменяться… Слова со значением “союз” или аналогичные по смыслу никогда не использовались в античных источниках, если речь шла о Десятиградии. Нет никаких свидетельств, что между городами существовали какие-то особые отношения в политической, военной или торговой сферах или же что у них была некая форма федеральной администрации…»[15].
Все вышесказанное означает, что Десятиградие – это не название политического объединения, но лишь топоним, указывающий на известную область на Ближнем Востоке. Это не отменяет того очевидного факта, что между городами Декаполиса существовала сильная языковая и культурная общность, особенно заметная на фоне инокультурного окружения. Эта общность сложилась благодаря общей истории Десяти Городов.
История
Многие из городов Десятиградия (как, например, Скифополь или тем более Дамаск) существовали за тысячи лет до прихода греческих колонистов. Те, что были основаны, строились так, чтобы одновременно обеспечивать военные преимущества, контролировать торговые пути и иметь вокруг богатые сельскохозяйственные земли[16].
По мнению Дж. Смита, древнейшими греческими колониями в Восточной Палестине были Пелла и Дион[17]. Они названы в честь македонских городов Пеллы (место рождения Александра Македонского) и Диона. Греки Герасы считали основателем колонии самого Александра, однако изначальное название Герасы – Антиохия-на-Хризорое – говорит о более позднем возникновении города; вероятнее всего, он возник при селевкидском царе Антиохе IV (ок. 215-164 гг. до н.э.). Александр также считался основателем Диона[18], Авилы и Капитолиады[19]. Филадельфия – древний Раббат-Аммон (Равва Аммонитская) – была переименована в честь царя эллинистического Египта Птолемея II Филадельфа (ок. 308-246 гг. до н.э.). Изначальное название Гиппоса было Ἀντιόχεια τοῦ Ἵππου, буквально «Антиохия Лошадиная». Первая часть названия – в честь одного из селевкидских царей, носившего имя Антиох, а вторая, возможно, образована по созвучию и смысловой близости с древним семитским названием города – Сусита (סוסיתא), которое буквально значит «кобыла». Скифополь до греческой колонизации носил название Бет-Шеан (שאן בית, в синодальном переводе Библии – Бефсан, Вефсан). Новое название может быть связано с тем, что эллинистические цари расселили здесь скифских наемников-ветеранов[20]. Наконец, Авила, Канафа, Гадара, Гераса сохранили свои семитские названия.
После распада государства Александра Великого, большая часть Десятиградия отошла египетским Птолемеям, в 198 году до н.э. уступившим их Селевкидам в лице царя Антиоха III (241-187 гг. до н.э.). Селевкиды вели активную политику греческой колонизации Десятиградия. Несмотря на то что колонисты противопоставляли себя местному семитскому населению, взаимопроникновение культур не заставило себя ждать. Греки стали чтить местных богов, именуя их на свой манер «Зевсами», но отличая от Зевса Олимпийского. Местные семиты-политеисты в свою очередь перенимали элементы греческой культуры.
Совсем иначе обстояло дело в отношениях колонистов с иудеями. Они видели в греческой культуре нечто чуждое и враждебное и были готовы мирно сосуществовать с греками лишь до тех пор, пока те не посягали на их религию. Но скоро мир был нарушен. В ходе Маккавейских войн Иуда Маккавей (ум. 160 г. до н.э.) разбил войско семитов-аммонитян во главе с греком Тимофеем и, объединившись со своим братом Ионафаном, совершил поход в земли к востоку от Иордана, дойдя до Восоры (1 Макк. 5 гл.). Греки и местные семиты-язычники собрали войско у Рафона (возможно, речь идет о Рафане, одном из городов Декаполиса), но были разбиты, а Иуда занял Карнаин. Обоснованно предположив, что с уходом его армии местное еврейское население может быть истреблено, он «собрал <…> всех Израильтян, находившихся в Галааде, от малого до большого, и жен их, и детей их, и имение, очень большое ополчение, чтобы идти в землю Иудейскую» (1 Макк. 5:45).
В период кризиса Селевкидской монархии в конце II века до н.э. часть Декаполиса с городами Филадельфия и Гераса попала в зависимость от Набатейского царства. В тот же период иудейский царь из династии Хасмонеев Александр Яннай (125-76 г. до н.э.) начал вести завоевательную политику в регионе. Около 80 года до н.э. он взял под контроль значительную часть территории Десятиградия, включая города Скифополь и Дион. Если в прошлом Селевкиды усердствовали в эллинизации этой области, то Яннай, напротив, объявил войну эллинистической культуре и религии, стремясь силой насадить в Десятиградии иудаизм[21]. В то же время часть Десятиградия, включая Филадельфию, оставалась под контролем набатеев.
Правлению Хасмонеев в Десятиградии не суждено было длиться долго. В 64 году до н.э. сюда прибыли римские войска во главе с Помпеем. Установив римский протекторат над Иудеей, Помпей реорганизовал и область Десятиградия. Она была включена в римскую провинцию Сирия, в городах вводились римские налоги, а на монете изображалась римская символика. Кроме того, жители Десятиградия были обязаны нести гарнизонную службу в римской армии и предоставлять постой легионам[22]. Тем не менее города имели свои правительства, чеканили собственную монету, могли предоставлять убежище, а также заключать торговые и даже военные союзы. Такая широкая автономия была возможна в том числе потому, что греческое население встречало римлян как освободителей и было им лояльно. В большинстве городов Декаполиса даже было введено новое летоисчисление, причем в Гадаре первый год этого календаря был назван «1 год от освобождения Римом»[23]. Как отмечает Дж. Смит, «в этот период положение греческих городов в Сирии было несравнимо с положением греческих же городов в Европе. <…> В Европе Рим был захватчиком и мог считаться поработителем Греции; а в Азии греки смотрели на римскую власть как на свою главную союзницу и защитницу»[24]. По этим причинам даже такой акт, как передача Августом двух городов Декаполиса (Гиппоса и Гадары) под власть иудейского царя Ирода Великого (ок. 23 г. до н.э.), не смог поколебать лояльности их жителей Риму. Впрочем, если у греческих колонистов и были опасения, они оказались напрасными: Ирод с большой симпатией относился к их культуре и не собирался как-то ее ущемлять.
Когда началась I Иудейская война, повстанцы совершили рейд в Десятиградие, разорив земли Скифополя, Герасы, Пеллы, Гадары, Гиппоса и Филадельфии[25]. В свою очередь жители Десятиградия истребляли живших среди них иудеев. В частности, в 66 году они перебили еврейское население Скифополя. Согласно свидетельству Евсевия Кесарийского[26] и Епифания Кипрского[27], в Пелле укрылись бежавшие из Иерусалима христиане.
Во II-III веках римляне упразднили автономию Десятиградия, разделив этот район между провинциями Аравия, Сирия и Палестина. И хотя некоторые города смогли вернуть самоуправление, римляне уже не рассматривали их как форпост греко-римской культуры на Востоке. Хотя города продолжали считаться греческими, роль арабской и еврейской культуры и населения в них постепенно росла[28].
Начиная с IV века города Декаполиса быстро христианизируются, во многих из них появляются епископские кафедры. Вместе с тем часть населения долго сохраняла лояльность «эллинским» верованиям, состоявшим их синкретического смешения древнегреческой религии, набатейских и более древних семитских культов. После арабского завоевания эллинский культурный облик Десятиградия был окончательно утрачен, хотя многие из этих городов продолжают существовать и в наше время.
Культура
Рис. 1. Кардо в Скифополе
С начала колонизации города Декаполиса считались носителями классической греческой культуры. Здесь она неизбежно соединялась с элементами окружающих семитских культур, однако с приходом римлян «западный» характер Десятиградия получил новый импульс в развитии.
В области архитектуры каждый из Десяти Городов римского периода демонстрировал все стандартные греко-римские элементы: колоннады, форумы, храмы, театры, бани, мавзолеи. В римскую эпоху многие города были перестроены с учетом принципов римского городского планирования – улицы кардо и декуманус. Тем не менее местные условия вносили свои коррективы. Например, Гераса оказалась разделена надвое: ее старая, эллинистическая часть лежала на восточном берегу Вади-Джераш, а на западном берегу вырос новый римский город. Филадельфия, расположенная в холмистой местности и пересекаемая Вади-Амманом, также была вынуждена «вливаться» в местность. В северной ее части был расположен акрополь с храмом, а в южной – основные гражданские постройки.
Улицы были вымощены каменной плиткой, а полы общественных и некоторых частных зданий украшены мозаикой.
Главным принципом городского строительства в городах Декаполиса была практичность зданий в сочетании с ясностью планировки и архитектурных форм, которые сохраняли тесную связь с греческими образцами классического периода. Тем не менее греческий ордер утрачивает в характерной для Десятиградия архитектуре строгость формы. Дорический и ионический ордера не только свободно сочетаются, но и смешиваются друг с другом. Сдержанный характер древнегреческой полисной архитектуры уступает перед элементами восточной пышности. Причиной тому было не только влияние местных культур, но и наличие у Птолемеев и Селевкидов значительных материальных ресурсов.
Театры и амфитеатры
Рис. 2. Театр в Скифополе
В Греции классического периода театральные представления играли важную роль в жизни общества, однако театр как сооружение не был обязательной частью города – постановки порой проходили на агоре или в каком-либо общественном здании. В Десятиградии изначально было так же: жители строили театр на собственные средства помимо налогов. Он «воплощал полисный дух и служил знаменем местного патриотизма»[29]. Классические греческие театры обычно встраивались в рельеф местности. Римские театры, напротив, могли не учитывать его – склон с сидениями для зрителей в этом случае обеспечивался высотой самого здания. Однако в Десятиградии рельеф был холмистым, что позволяло сочетать обе традиции. Театры Десятиградия были ориентированы хотя бы приблизительно на север, что обеспечивало лучшую освещенность сцены. От сильной жары зрителей укрывали временные тенты из ткани. Наиболее заметной в архитектурном отношении частью театра была стена, расположенная сразу над сценой, – scaenae frons, украшенная нишами, пилястрами и статуями. Почти все города Декаполиса кроме основного, большого театра имели небольшой театр-одеон, предназначенного специально для музыкальных выступлений. Иногда оба театральных здания соединяли в единый комплекс, как, например, это было в Герасе или Скифополе[30].
Стадион, изначально важный элемент городской застройки, в римскую эпоху стал терять свое значение. Начиная с I века н.э. эти здания перестали возводить. Вместо спортивных состязаний римляне принесли в Десятиградие гладиаторские бои. Они требовали для себя особого здания – амфитеатра. Единственный на сегодняшний день амфитеатр Десятиградия был открыт в Скифополе, причем его форма была не овальная, как это обычно бывало, а прямоугольная с закругленными углами (из-за чего он сначала был принят за ипподром).
Акведуки и нимфеумы
Рис. 3. Скифопольский нимфеум.
Одной из главных проблем региона было снабжение пресной водой. «В безводных местах, как например в Гадаре, вдоль дорог были устроены акведуки с трубами, вытесанными из базальта»[31]. В случае, если вода поступала по акведуку слишком медленно, ее сперва накапливали в своего рода водонапорной башне, которая называлась castellum. Такая башня «обычно располагалась в самой высокой точке города, откуда воду было удобно раздавать через другие резервуары и каналы»[32].
Ценность воды была дополнительным фактором, побуждавшим жителей Десятиградия сооружать особые святилища-фонтаны, которые назывались «нимфеумы» в честь нимф воды. «Два из наиболее изящных фонтанов, построенных при римлянах в Десятиградии, находились в Филадельфии и Герасе. Филадельфийский нимфеум располагался возле Вади-Амман, вблизи главных городских улиц. Двухэтажный нимфеум был украшен внушительным фасадом с апсидой. Его “барочные” элементы, включавшие арки, колонны, ниши и фронтоны, были одной из достопримечательностей Филадельфии... Нимфеум Герасы, построенный в 190 году, находился практически в центре и считался самой красивой постройкой города. Это было трехэтажное здание длиной 24 м с огромной центральной апсидой, к которой с двух сторон примыкали ниши поменьше»[33]. Свои нимфеумы были также в Скифополе, Авиле, Гиппосе и Пелле.
Стены
Рис. 4. Стена Герасы.
Греческие колонисты понимали, что окружающее их местное население может быть враждебно, поэтому все Десять Городов имели серьезные оборонительные сооружения, которые были дополнительно улучшены римлянами. Стены считались гордостью города, символом его самостоятельности. И хотя цена их постройки и содержания была высока, лишь Филадельфия не была окружена стеной, и то по причине сложной местности[34]. Город вышел из положения, возведя мощный акрополь, служивший не только крепостью, но и важным религиозным центром. Из городов Декаполиса лучше всего сохранила свои укрепления Гераса. Ее стены тянутся на 3,5 км и имеют 101 башню. Ширина стен около 3 м. В стенах устроено шесть ворот, трое из которых проездные и трое предназначены для протока воды. Форма периметра не является геометрически правильной и следует за структурой местности. Но там, где было возможно, периметру придавали правильную форму, как, например, в Гиппосе, где он был круглым.
Торговля
Торговля была основой благосостояния Десяти Городов. Рынки был важнейшими городскими центрами, а автономия от центральной римской власти в сфере торговых отношений придавала города высокую коммерческую привлекательность. До прихода римлян рыночная площадь называлась древним эллинским термином ἀγορά, который затем уступил место латинскому слову forum. Его часто украшала колоннада, причем лавки располагались непосредственно под ней. В этом случае торговцы платили дополнительную подать. Товары выкладывались на полки, устроенные между колоннами. Некоторые торговцы имели закрепленное за собой место на рынке. На ночь товары запирали, причем те, у кого не было своей лавки, просто складывали их в сундук, который закрывали замком и пристегивали цепью к колонне. Стремясь продать товары поскорее, торговцы порой пытались переместиться на другие улицы помимо рынка. Это приводило к толчее и заторам; власти запрещали это.
Покупатели из окружавших города деревень приходили на рынок очень рано. Продавцы также стремились как можно раньше распродать свои товары, особенно скоропортящиеся. В одном из мидрашей приводится рассказ о торговой гильдии, члены которой решили рано утром отправиться в город, где не было соли, чтобы прежде конкурентов удовлетворить спрос на этот товар. Однако один из торговцев сказал, что ему надо вспахать поле, и попросил перенести торговлю на один день; прочие согласились. Между тем, хитрый торговец и не думал пахать. Он в одиночку отправился в город и продал свою соль. По возвращении он сказал разгневанным товарищам: «Если бы мы пошли вместе, нам бы пришлось сбить цену. А если вы принесете соль после меня, вы продадите ее по хорошей цене»[35].
Город получал прибыль от торговли как в виде арендной платы за торговые места, так и в форме налогов. Порой городские власти объявляли дни «свободной торговли» (πανήγυρις ἀτελής), которые обычно приурочивали к крупным религиозным или государственным праздникам. В эти дни налоги не взимались вовсе, но ожидалось, что торговцы добровольно пожертвуют дополнительную прибыль на общественные торжества. Купцы-евреи видели в этом религиозную проблему. Пожертвовать деньги на языческий праздник они не могли; но и присвоение дополнительной прибыли считалось в их среде неправильным – ведь выходило, что они наживались на чужом идолопоклонстве. Но если речь шла об устроении праздника в честь какой-то важной персоны или самого римского императора, все было не так однозначно, и многие их еврейских торговцев не отказывались продать свои товары в такой день.
Чиновники, в каждом из Десяти Городов отвечавшие за торговлю, изначально назывались старым эллинским словом «агораном» (ἀγορανόμος), а в римскую эпоху – латинским словом logistus. Параллельно с этим употреблялся и семитский термин «баал ха-шук», «начальник рынка». В обязанности агораномов входило взимание арендной платы и податей, контроль мер и весов, проверка качества товаров. Обнаружив нарушение, агораном мог единолично наложить на виновного штраф или более строгое наказание, вплоть до смертной казни. Не удивительно, что многие агораномы были очень коррумпированы, постоянно получая «подарки» от торговцев.
Важной обязанностью агораномов было бесперебойное снабжение жителей своего города основными продуктами, как то хлеб или мука. Для этого агораном использовал подчиненных себе закупщиков (лат. sitonae), которые приобретали крупные партии зерна по низкой цене и обеспечивали его хранение в городе. Обычно закупки производились из местного предложения, в неурожайные годы хлеб приходилось поставлять из других регионов, в основном из Египта. Из этого зерна постоянно выпекался хлеб, причем делалось это ночами, чтобы рано утром свежий хлеб был уже на рынке, его должно было хватать вдоволь, но без излишков, чтобы город не нес убытка. Контроль над этим сложным процессом также был обязанностью агоранома.
Религиозная жизнь
Греческие колонисты, поселившиеся в Десятиградии, продолжали следовать религии своих предков. И даже когда местное влияние давало о себе знать, греки заметно эллинизировали имена и культ местных семитских божеств. В Скифополе главным божеством считался Дионис. В Пелле особенно почитали Афину, в Гадаре – Зевса, которого именовали «высочайшим», и Геракла, в Капиталиаде – тажке Зевса, в Авиле – Геракла, в Канафе – Зевса и Афину, в Герасе – Артемиду, которую тут называли «Герасской», а в Филадельфии главным божеством был Геракл, «несущий удачу филадельфийцам»[36]. Кроме того, во всех городах почиталась древняя семитская богиня Иштар, или Ашера, получившая греческое имя Астарты. В римскую эпоху широкое распространение получил культ обожествленного императора, который служил высшей формой выражения лояльности метрополии.
Центрами религиозной жизни эллинистического города были храмы, которых в Декаполисе сохранилось довольно много. Так, в Герасе археологи открыли четыре храма, построенных после I века н.э. Один из них посвящен Зевсу. Его особенность состоит в том, что он ориентирован на восток, что не совпадает со структурой застройки. Там же находится огромный храмовый комплекс Артемиды, включающий сам храм, большой двор и специальную дорогу для религиозных процессий.
Заметный элемент населения Десятиградия составляли евреи и самаряне. В отличие от местных семитов-политеистов, они стойко сопротивлялись греко-римскому религиозному влиянию. В Десяти Городах было множество синагог, однако все они были разрушены в ходе I Иудейской войны. Как правило, синагоги были невелики, но многие из них имели богатую внутреннюю отделку. Так, пол одной из синагог в Герасе украшен мозаикой с изображением великого потопа и Ноева ковчега[37]. Надписи, встречаемые в синагогах, чаще бывают на греческом языке, чем на еврейском или арамейском, что говорит о высокой культурной эллинизации местных евреев.
Заключение
Как до греческой колонизации, так и после утраты своего классического облика территория Десятиградия была и остается богатой в культурном отношении областью. Тем не менее на протяжении нескольких веков здесь складывалась совершенно уникальная культурная среда, для которой было характерно соединение западного (эллинистического и римского) и семитского (включая аммонитянский, еврейский и набатейский) элемента. Греческие колонисты ощущали себя носителями «западных» ценностей, которые они противопоставляли местному контексту. Это выражалось в поддержке ими эллинистов-Селевкидов против Маккавеев и Хасмонейской династии, а позже – в поддержке римлян против еврейских повстанцев в ходе I и II Иудейских войн. В отличие от европейских греков, которые зачастую воспринимали римлян как угнетателей, города Декаполиса как бы не замечали разницы между собственной эллинистической культурой и культурой римской на фоне окружавшего их семитского контекста. Это гарантировало их лояльность Риму и создавало особые условия для синтеза римской и эллинистической культур. При этом эллинизм Десяти Городов и окружающие семитские культуры также оказывали друг на друга взаимное влияние. Материальная и духовная жизнь граждан Декаполиса постепенно проникалась «азиатским» колоритом, а семитские народы усваивали многие черты греческой культуры. В отношении местных политеистов этот процесс шел быстрее, в отношении евреев – медленнее. Возникшая из этого взаимодействия культурная и географическая идентичность оказалась так сильна, что, несмотря на полное отсутствие в Десятиградии политического единства и порой разделявшие его границы, смогла просуществовать несколько веков.
Библиография
Smith, G.A. The historical geography of the Holy Land. N.Y., 1920.
Kraeling, C.H. Gerasa: City of the Decapolis. New Haven, 1936.
Seyrig, H. Temples, cultes et souvenirs historiques de la Décapole // Syria. 1959. Vol. 36. P. 71-75.
Mittmann, S. Die römische Strasse von Gerasa nach Adraa // Zeitschrift des Deutschen Palästina-Vereins. 1964. Bd. 80. H. 2. S. 113-136.
Avi-Yonah, M. The Holy Land: From the Persian to the Arab Conquest. Grand Rapids, 1966.
Jones, A.H.M. The Cities of the Eastern Roman Provinces. Oxford, 1971.
Parker, S.T. The Decapolis Reviewed // Journal of Biblical Literature. 1975. Vol. 94. №3. 437-441.
Lifshitz, B. Scythopolis: L'histoire, les institutions et les cultes de la ville a l'époque hellénistique et impériale // Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. 1977. II Bd. 8. S. 262-294.
Bietenhard, H. Die syrische Dekapolis von Pompeius bis Trajan // Aufstieg und Niedergang der Römischen Welt. 1977. Bd. 2. №8. S. 220-261.
Barghouti A.N. Urbanization of Palestine and Jordan in Hellenistic and Roman Times // Studies in the History and Archaeology of Jordan / Ed. by A. Hadidi. Amman, 1982. Vol. 1. P. 209-229.
Khouri, R.G., Marvullo, J. A Jewel in Jordan: The Greco-Roman City of Jerash // Archaeology. 1985. Vol. 38. № 1. P. 18-25.
Frézouls E. Du village e la ville: Problèmes de l'urbanisation dans la Syrie hellénistique et romaine // Sociétés urbaines, sociétés rurales dans l'Asie mineure et la Syrie hellénistiques et romaines: Actes du Colloque / Ed. by E. Frézouls. Strasbourg, 1987. P. 81-93.
ARAM 3rd International Conference: The Decapolis: 28-30 September 1992, University of Oxford, England / Ed. by S. Abouzayd // ARAM Periodical. 1992. Vol. 4. №1-2.
Bowersock, G.W. Roman Arabia. Harvard, 1994.
Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998.
Lichtenberger, A. Kulte und Kultur der Dekapolis: Untersuchungen zu numismatischen, archäologischen und epigraphischen Zeugnissen. Wiesbaden, 2003.
Segal, A., Eisenberg, М. Sussita-Hippos of the Decapolis: Town Planning and Architecture of a Roman-Byzantine City // Near Eastern Archaeology. 2007. Vol. 70. №2. P. 86-107.
Kennedey, D. Gerasa and the Decapolis: A “virtual island” in northwest Jordan. L., 2007.
March, C. Spatial and religious transformations in the late antique polis: A multi-disciplinary analysis with a case-study of the city of Gerasa. Oxford, 2008.
[1] Плиний Старший. Естественная история. 5.16.74.
[2] Иосиф Флавий. Моя жизнь. 65. 341-342.
[3] Иосиф Флавий. Иудейская война. 2.18.1.
[4] Иосиф Флавий. Иудейская война. 3.9.7.
[5] Schürer, E. A history of the Jewish people in the time of Jesus. N.Y., 1964. Vol. 2. P. 106.
[6] Евсевий Кесарийский. Ономастикон (О положении и названиях еврейских местностей), 1.16 (387).
[7] Smith, G.A. The historical geography of the Holy Land. N.Y., 1920. P. 596.
[8] Abel, F.-M. Géographie de la Palestine. Paris, 1967. T. 2. P. 146.
[9] Kraeling, C.H. Gerasa: City of the Decapolis. New Haven, 1936. P. 34.
[10] Jones, A.H.M. The Cities of the Eastern Roman Provinces. Oxford, 1971. P. 259.
[11] Avi-Yonah, M. The Holy Land: From the Persian to the Arab Conquest. Grand Rapids, 1966. P. 81.
[12] Kraeling, C.H. Gerasa: City of the Decapolis. New Haven, 1936. P. 34.
[13] Avi-Yonah, M. The Holy Land: From the Persian to the Arab Conquest. Grand Rapids, 1966. P. 81.
[14] Parker, S.T. The Decapolis Reviewed // Journal of Biblical Literature. 1975. Vol. 94. №3. P. 439.
[15] Parker, S.T. The Decapolis Reviewed // Journal of Biblical Literature. 1975. Vol. 94. №3. P. 440.
[16] Mittmann, S. Die römische Strasse von Gerasa nach Adraa // Zeitschrift des Deutschen Palästina-Vereins. 1964. Bd. 80. H. 2. S. 113-136.
[17] Smith, G.A. The historical geography of the Holy Land. N.Y., 1920. P. 593.
[18] Стефан Византийский. Этника. С. 103-104.
[19] Seyrig, H. Alexandre le Grand, foundateur de Gerasa // Syria. 1965. Vol. 42. P. 25-28.
[20] Lifshitz, B. Scythopolis: L'histoire, les institutions et les cultes de la ville a l'époque hellénistique et impériale // Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. 1977. II Bd. 8. S. 262-294.
[21] Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.4.8; Иосиф Флавий. Иудейские древности. 13.15.3-4.
[22] См., например, Иосиф Флавий. Иудейская война. 7.3.4.
[23] Seyrig, H. Temples, cultes et souvenirs historiques de la Décapole // Syria. 1959. Vol. 36. P. 71-75.
[24] Smith, G.A. The historical geography of the Holy Land. N.Y., 1920. P. 595.
[25] Иосиф Флавий. Иудейская война. 2.18.1-4.
[26] Евсевий Кесарийский. Церковная история. 3.5.3.
[27] Епифаний Кипрский. Против ересей. 29.7.7-8.
[28] Bowersock, G.W. Roman Arabia. Harvard, 1994. P. 85.
[29] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 166.
[30] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 167.
[31] Smith, G.A. The historical geography of the Holy Land. N.Y., 1920. P. 603.
[32] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 178.
[33] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 178.
[34] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 154.
[35] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 17.
[36] Smith, G.A. The historical geography of the Holy Land. N.Y., 1920. P. 605.
[37] Sperber, D. The City in Roman Palestine. Oxford, 1998. P. 191.